Про Иванова, Швеца и прикладную бесологию #2 - Вадим Булаев

В этот момент ползунок видеоплеера упёрся в правую стенку дисплея и воспроизведение остановилось. Сергей неспешно снял наушники, аккуратно обернул их вокруг планшета, положил устройство на стол. Задумался: «Умён Тоуч, умён, не наврал. И ловко как! Сам ведь пальцем никого тронуть не может, а в мозги гадил будь здоров! Вокруг нас ходил, а мы и ни сном, ни духом... Как тот суслик из фильма: „А он есть!“. Надо будет с Антоном серьёзно на эту тему поговорить. Слишком просто, оказывается, из невидимости пакостить. Пусть методику борьбы с такими Тоучами разрабатывает, морда призрачная... как раз по его профилю».

Испытав внутренний подъём от того, что инстинктивно считает Швеца по прежнему своим другом, Сергей улыбнулся, после почесал в затылке и внимательно уставился на шефа.

— Есть вопросы? — отодвигая в сторону тарелку с остатками стейка, спокойно поинтересовался тот.

— Полно, — честно ответил подчинённый. — Самый первый — как там Тоха?

Принесли блюдо с крохотными тарталетками, густо усыпанными чёрной икрой, а к ним две рюмки из тонкого стекла и запотевший, весьма объёмный графин с водкой.

Дождавшись, пока официант растворится в окружающей столик полумгле, Фрол Карпович кивком указал на сорокоградусную и поинтересовался:

— Будешь?

Иванов вежливо отказался.

— Нет, спасибо. Не хочу. Да и самочувствие не то... С Антоном что? — повторил он вопрос.

Шеф молча налил себе до краёв, опытно закинул, почти не запрокидывая голову, водку в рот. Удовлетворённо выдохнул. Закусил тарталеткой. И лишь потом соизволил ответить:

— Выкарабкается. Если бы не болевой шок — отделался бы лёгким испугом. Побегал бы без руки некоторое время — ничего страшного. Так что гордись — ты ему жизнь спас!

Такое объяснение инспектора удовлетворило мало.

— Когда я смогу его увидеть?

— Понятия не имею, — донельзя удивил ответ начальника. — Швец сейчас на этой... как её... реабилитации.

Сергей понял, что более точных сведений он из Фрола Карповича не вытянет. Пока, во всяком случае. Потому сделал мысленную пометку подойти к этой теме попозже и с другой стороны, завуалированно. Глядишь, через пару-тройку рюмашек вредный шеф и подобреет.

— А если бы Антон истёк кровью там, в поле, что бы с ним потом стало? Вторая смерть ведь получается.

Старый боярин благодушно откинулся на спинку кресла, сыто отдуваясь и удобно расположив руки на мягких подлокотниках.

— А сам как думаешь?

— Ну... разное говорят, — уклончиво ответил Иванов. — Вроде как полная смерть наступает. Бесповоротная. В ничто превращаешься.

Фрол Карпович расхохотался. Гулко, зычно, с удовольствием.

— Это кто же тебе такую дурь сказал? — когда веселье начало понемногу спадать, уточнил он. Однако ответить подчинённому не дал — сам продолжил. — Не говори, угадаю... Дружок твой, пропойца, не иначе! Новую ипостась для душ выдумал! —Хо...хо... ой, не могу... Неук! Наслушался баек с пугалками, пока в архиве сидел, а тамошним и весело над дурнем потешаться...

— Ну а всё-таки? — не унимался инспектор.

— Ты сам прекрасно знаешь. Очередь, арка — каждому своя, по делам его... Если по приказу начальственному трудился и погиб — разбирательство предварительное. Потом по ситуации... Но от сыскной работы в сторону отодвинут, н-да... На моей памяти такое четырежды было, и все страдальцы и дальше трудятся, кто где... У дверей тоже ведь кому-то сидеть нужно, а служба там скучная... Да и других дел полно, в архиве том же.

Иванову сразу вспомнился когда-то виденный им благообразный старичок в потёртом чиновничьем сюртучке, читающий газету за небольшим конторским столом. Он сидел в самом конце очереди на Суд, словно администратор. Сбитый лётчик, получается... Или ещё как проштрафившийся. Инстинктивно Серёга примерил такое времяпрепровождение на себя и ужаснулся — чем сидеть так годами — лучше в одну из тех самых, определяющих посмертие арок рвануть, навстречу неизвестности. Хотя... тут как посмотреть. Это он сейчас такой борзый да героический, пока в похожую ситуацию не вляпался. А там — кто знает? Может, так и лучше... а если не лучше, то конкретнее — точно.

— Понятно, — протянул парень, на самом деле мало что понимая. Тут, скорее, приходилось верить, чем осознавать. — По допросу Тоуча спросить можно?

— Валяй, — разрешил Фрол Карпович. — Спрашивай. Сегодня можно и поболтать.

— А кто его допрашивал? Ваш голос я узнал, но остальные...

— Кому положено, — обрезал шеф, — тот и допрашивал. Ты их не знаешь. Из ведомства вашего собутыльника командировочного.

Сергей вскинулся.

— Марека? Как он? Мы же вроде беглеца до большого шухера найти успели — ему это зачтётся?

— Без понятия. У него своё начальство. Пусть у них умы и преют по этому поводу. Хотя за то, что скандала не допустили — хвалю. Весело бы было, если бы всем миром этого пакостника искали. Нас — так точно бы издёргали и указаниями умучили. Александросовым сослуживцам только дай волю! Мы у них и так как кость в горле из-за того, что толком спецотделу не подчиняемся. А им такое не любо. Привыкли всех всегда за дураков держать, да заигрались малость — в пику наш Департамент создали. И теперь вот им нос утёрли.

— Это как? — живо заинтересовался Иванов. Такие минуты откровения руководства нужно ценить и использовать по максимуму.

— Ты думал, что о побеге из Ада никто не знает? Не-е-ет, кому надо — всё ведали. Просто помалкивали до поры. Заодно и меня, и вас проверяли — как сработаем? Не обленились ли? Да и иных перешерстили: кто сообщил о пропаже, кто умолчал, кто что делал... Многоуровневая, — снова блеснул сложносоставным словом шеф, — проверка. Не дети малые, чай. Понимать нужно, кто на своём месте, а кому и на покой пора.

Почему-то эта новость не удивила. В принципе, постоянный контроль и вечные тесты на профпригодность — нормальная ситуация в силовых структурах. Не даёт мхом порасти, да и круговую поруку напрочь разрушает; показывает, кто есть кто в плане служебного соответствия занимаемой должности по факту, а не родственно-дружеским связям. Ну и заиграться властью не даёт, на грешную землю опускает. К тому же, когда тебе в затылок коллеги побойчей да покручёней дышат — хочешь, не хочешь, а стараешься, максимальные планки берёшь...

Хорошая практика, только позабытая в наши дни. Даже не позабытая, а искоренённая напрочь. Кому нужны работоспособные органы? Да им только дай волю и возможность при правильном руководстве — сразу вопросы неудобные появятся к сильным мира сего, причём вполне документально обоснованные и чётко аргументированные статьями Уголовного Кодекса.

Естественно, такое рвение никому не нужно. Потому сейчас иная схема в почёте — при власти на местах все свои. И покроют, и помогут, и в обиду не дадут, и в баньку по субботам вместе — делишки обкашлять и вопросы шкурные порешать. А личный состав пусть мелочь гоняет, чтобы не застаивался и хоть какую-то видимость работы создавал. Нужно же обывателю, кроме криминальных сериалов по телеку, и в реале что-то показывать?..