Хроника смертельной весны - Юлия Терехова

— Откуда это? — подняла она брови.

— Нашли в кармане женского пальто в прихожей, — он мотнул головой в сторону входной двери.

— Интересно. Это принадлежит вам?.. — Изабель с усмешкой глядела в глаза Катрин. — Откуда у вас оружие?

— Не ваше дело!

— Боюсь, вы ошибаетесь, — Изабель демонстративно глубоко вздохнула. — Оденьтесь, cherié[412], и мы поговорим.

Катрин бросила взгляд на охранника в маске: — Пусть он выйдет!

— Он даже не отвернется. И учтите, счет жизни для вашего любовника пошел на минуты. Чем скорее вы оденетесь, тем лучше. Ну, — она повысила голо. — Быстро! Vite![413]

— Послушайте, мадам, — Катрин постаралась говорить спокойно. — Что я вам сделала? Отпустите меня. И его. Мы никому не принесем вреда.

— Неужели? Вы сами-то верите в то, что говорите? Да от вас смердит грехом, как от подзаборной шлюхи! Вы только что цинично изменили мужу.

— А! — протянула Катрин не без сарказма. — Так вы из полиции нравов?

— Желаете поупражняться в остроумии? — холодно спросила мадам де Бофор. — Извольте. Вы понимаете, что с вами будет, когда Серж узнает, как вы тут зажигали…

— От кого он узнает? — попыталась усмехнуться Катрин, но как-то неуверенно. — Он вам не поверит.

— Не сомневайтесь, посмотрев документальное порно, которое я ему покажу — поверит еще как!

— Документальное порно? — вздрогнула Катрин.

— Ваш любовник, конечно, регулярно уничтожает жучки и микрокамеры. Но он не позаботился сделать это перед тем, как вас здесь трахнуть. Уходя, его… как он ее назвал? — a roommate… установила камеру. Поразительная беспечность с его стороны. О чем он думал? Ведь прекрасно понимал, что Бриджит приставили к нему pas pour rien[414].

— И вы покажете эту запись моему мужу?

— Непременно. — Изабель двумя пальчиками откинула простыню и изящно опустилась на край дивана. — Если мы не договоримся.

— Не договоримся о чем?..

— Готовы обсудить со мной условия? — Изабель улыбнулась. — Ну, наконец-то вы проявили благоразумие. Кстати, в них для вас нет ничего неприятного или оскорбительного. Вы забираете вашего любовника, здорового и невредимого, получаете новые паспорта и уезжаете, скажем, в… Бразилию. Или в Аргентину. Если вы хотите на остров Бора Бора[415], можете отправляться туда. И должны навсегда забыть о муже, о ребенке… обо всех.

— Зачем вам это нужно? — Катрин со страхом всматривалась в тонкое лицо собеседницы. — Вам-то какая корысть?

Изабель фыркнула: — Вас это не должно касаться. Мне надо, чтобы вы бесследно исчезли. Вы мне мешаете.

Наконец до Катрин начала доходить суть сказанного: — Боже… Вы… хотите моего мужа?

— Хочу, — просто ответила Изабель. — Откровенно говоря, он уже мой. В определенном плане. Но он все еще не может выкинуть вас, Катрин, из головы.

— Я не понимаю, — Катрин растерялась. — Что значит — в определенном плане?..

— Madame Bulgakof, не будьте так наивны!

— Хотите сказать, что Серж мне изменил — с вами?.. — в ужасе прошептала Катрин.

— Именно, — без всякой улыбки подтвердила графиня де Бофор. — А почему вас это удивляет? Вы тоже не эталон супружеской верности.

— Я вам не верю. Вы лжете!

Изабель оскорбилась: — Следите за языком, мадам! Не забывайте, с кем разговариваете!

— Я разговариваю с крайне подозрительной женщиной, которая лжет мне в глаза! — отчеканила Катрин.

— Позвоните ему, — предложила Изабель. — Чего проще? Позвоните ему прямо сейчас и спросите. Не думаю, что он вам солжет.

Катрин оглядела комнату в панике — где ее телефон? Потом до нее дошло: он в сумке, сумка в прихожей, заваленная вещами с рухнувшей вешалки. Хороша она будет, если сейчас отправится на его поиски — мимо этого бандита в маске, практически голая — в одной мужской сорочке, под которой ничего больше нет. Изабель наблюдала за ней с насмешливой улыбкой, а потом достала из сумки телефон и протянула Катрин.

— Звоните! Он в записной книжке под именем «Серж».

Катрин почти вырвала телефон из ее рук. Господи, действительно номер мужа забит под этим именем — которым его называли только очень близкие друзья. Задержав дыхание, она нажала на кнопку вызова.

Он ответил практически мгновенно.

– Ça va, cherie, — услышала она голос мужа.

— Серж… — прошептала она, хотя, наверно, имело смысл просто отключиться.

— Катрин?.. — в его голосе звучало не просто изумление — он был поражен и поражен неприятно. — Откуда ты…

Дальше Катрин уже не слушала. Она в ярости запустила чужим телефоном в стену.

— Твою мать! — рявкнула она.

— О-о… — Изабель даже глазом не моргнула. — Какой темперамент…. Убедились?..

— Все равно, я вам не верю, — заявила Катрин. — Мало ли, откуда у вас его номер!

Зрачки светлых глаз Изабель сузились, как у кошки:

— Забавно! Когда я ему намекнула на возможность того, что вы неверны ему, он тоже не поверил. Рассмеялся мне в лицо. Теперь же у меня есть доказательства.

— Но если вы покажете ему эту… запись, он, скорее всего, разведется со мной. Зачем вам, чтобы я исчезла?

— О нет, — Изабель покачала головой. — Не все так просто. Да, скорее всего, он с вами разведется. Но не перестанет вас любить. Мы с вами, Катрин, из породы женщин, узнав которых, крайне трудно вытравить из памяти.

— Не равняйте меня с собой! — заносчиво заявила Катрин.

— Да, вы мне не ровня, — согласилась Изабель. — Но мне нравится, как вы держитесь — самообладания вам не занимать, — Изабель красноречиво взглянула на осколки своего смартфона. — Думаю, это одна черт вашего характера, который так привлекает Сержа.

— Не смейте называть моего мужа — Сержем! — процедила Катрин.

— Я не спрашиваю вашего разрешения, мадам. Когда вы сбежите с вашим любовником — серийным убийцей, насильником и предателем, то Серж поймет — что вы и сами — ничуть не лучше. Такая же грязная лживая тварь.

Несколько мгновений Катрин молчала. Потом, пристально глядя на Изабель, повела плечами, и рубашка Рыкова соскользнула на пол. Тревожный взгляд Изабель метнулся в сторону мужчины у двери. Из прорезей маски влажно блестели серые глаза, устремленные на обнаженную женщину, лишь слегка прикрытую длинными волосами, словно Венера Боттичелли — на ее высокую, чуть отяжелевшую после родов, грудь, тонкую талию, плоский живот. Несколько раз его кадык нервно дернулся.