Дождь в наших сердцах - Кристи Грей

то самое «чудо». Теперь просыпаться по утрам стало труднее и не так радостно, как было совсем недавно. Снова начинается апатия ко всему, что нужно делать, включая ранние зимние пробуждения: ходить в школу, готовиться к экзаменам, делать уроки. Но что-то остаётся всё также неизменным. Мы. Я и Аарон. Всё по-прежнему.

Снег в Бруклине пропал ещё утром первого января, будто говоря: «Всё закончилось». И нужно снова вливаться в повседневную жизнь, в которой не было ничего хорошего. Ничего хорошего, кроме моих друзей и… самого любимого парня.

Стоя в шумном, заполненном толпой коридоре, не отрываю взгляд от Аарона, который топает со стороны в сторону у огромной доски с расписанием. Его тело напряжено от злости и раздражения, потому что во втором семестре их классу решили изменить расписание, в связи с подготовкой к весеннему матчу. И, конечно, это никого не устроило, и Аарона — тоже. Теперь ему приходится бегать каждую перемену, чтобы понять, в каком кабинете будет следующий урок. И это будет продолжаться ещё как минимум месяц, пока он не запомнит расписание.

Я же стою рядом и улыбкой смягчаю его злость. Просто стою рядом, помогая ему не выйти из себя.

— Мне вообще не подходит расписание тренировок.

— Тренировок? — переспрашиваю я, потому что не ожидала услышать о них, ведь недавно, буквально три минуты назад, речь шла о расписании занятий.

— Да, их. Скинули в группу нашу. Там, блядь, на шесть часов через день. А у меня работа. И ты. И, чёрт, подготовка к экзаменам, как никак.

Парень оттолкнулся от стенда с расписанием с тяжёлым вздохом.

— Блядь, я не знаю, как это всё совмещать. Разве что по ночам не спать.

— Мы разберёмся, Аарон. Давай подумаем об этом дома, ладно? Выкрутимся, найдём выход, — подбадривающе хлопаю ладонью по его плечу. — Сейчас не думай об этом.

Я сделала шаг вперёд, и Аарон стал идти за мной.

— Сегодня у тебя есть тренировка? — спрашиваю, заглядывая в его лицо, пока мы размеренно шагаем по коридору, где каждый второй бросает на нас взгляд. Прошло достаточно много времени, но ещё не все привыкли видеть его рядом со мной.

— Да. И я не смогу побыть с тобой, родная. Только смогу отвезти домой.

— Ничего страшного. Я буду делать уроки. И, — натягиваю улыбку, — не каждый же день нам быть вместе. Это нормально, что у нас есть свои дела.

Мозг посылает эти слова, которые произносят мои губы, но сердцем я хочу сказать не это, а что-то типа: «Мне очень жаль, что нам придётся быть не рядом, потому что я скучаю по тебе каждую минуту, и мне очень нужны твои объятия».

— Наверное, ты права, да.

Ага… права…

Мы поднимаемся на этаж выше. И, дойдя до дверей кабинета географии, останавливаемся, встречая Элизу и Элая. Теперь улыбка становится не натянутой, а радостной, глядя на них. В этой неожиданной паре царит полная любовь и нежность. Как и у нас. Но у них… будто ещё сильнее, нежнее.

Элай смог пережить временный отказ, сопровождающийся ударом по лицу. Блондин знал, что Элиза не сможет долго злиться и думать, потому что знал — благодаря мне, конечно, — что эта любовь точно не для одного. Она совершенно и точно взаимна. Хотя, он в любом случае ждал бы. Ведь кто любит — тот ждёт. Любовь нужно ждать. Однако это не всем подвластно.

И утром первого января Элиза сообщила мне одну новость. Прислала фотографию, на которой Элай лежал на её — внимание! — обнажённой груди. Я в тот момент не смогла долго сдерживать свою радость, потому что она была сильной, и почти сразу разбудила Аарона, чтобы он разделил её со мной.

— Чего кислый? — не колеблясь поинтересовался Элай у друга, на что тот просто махнул рукой, безмолвно говоря «забей».

Элай вопросительно смотрит на меня, молча спрашивая тот же вопрос. И я отвечаю:

— Из-за расписания. Он расстроен, что не сможет успевать работать и готовиться к экзаменам из-за ваших тренировок к матчу.

— Я злой не из-за работы или экзаменов, — внезапно раздаётся голос Аарона, и я вздрагиваю, потому что не думала, что он услышит.

— А из-за чего же тогда?

— Я не смогу проводить много времени с тобой, Лаура. Поэтому я и злюсь, — отвечает он, и у меня пропадает голос.

— Аарон… ты всегда рядом. Всё нормально.

Кажется, что он не расстроен, а встревожен. Да, точно, я разобрала его взгляд. Аарон беспокоится о том, что со мной может что-то произойти пока его не будет рядом.

Разговор больше не продолжался, потому что Элиза умело перевела тему, чувствуя эту напряжённую атмосферу, витающую между нашей компанией. Подруга предложила сегодня вчетвером сходить в кинотеатр или кафе, потому что появился, как она выразилась, весомый повод — они с Элаем стали встречаться. И Элиза загорелась идеей устроить… двойное свидание?

— У нас тренировка до восьми вечера, — перебивает воодушевлённую речь Элай. — Если у Аарона и Лауры получится, и твои родители доверят тебя мне, то мы можем сходить. Но в такое время только ужастики, — парень игриво вздёрнул брови.

Я мысленно поёжилась, но особого виду не подала, чтобы не показаться странной. Хотя, ужастики на многих так влияют, почему мне кажется, что они примут меня за дуру? В последний раз я в кинотеатр ходила в тринадцать лет, на свой день рождения, и то мы с Лили пошли на мультфильм. Кажется, это была «Малефисента».

— Лаура? — спрашивает Аарон, собираясь ориентироваться только на мой ответ. И я в очередной раз поражаюсь тому, что он готов на всё, что захочу я. Аарон ведь будет после тренировки, несомненно уставший, но на это ему, кажется, совсем всё равно. Не всё равно только на меня и мои желания. И отчего-то я чувствую себя неловко…

— Наверное, нет, — быстро отвечаю, смотря на друзей. Если Аарон не думает о себе, то о нём подумаю я.

Друзья кинули на меня расстроенный взгляд, а Аарон изучающий. Кажется, он сейчас пытался понять, почему я отказалась. И, когда его серо-голубые глаза проникли внутрь моих, он прочитал там истину.

— Мы пойдём, — говорит он, и я открываю рот, чтобы возразить, но не успеваю, потому что Элиза уже хлопнула в ладони, говоря при этом: «Вот и отлично, значит спишемся позже».

Я было хотела поговорить с Аароном об этом и попросить отказаться, потому что я правда переживаю за него. Не представляю, как можно уставшим хотеть куда-то идти. Хотя, быть может, для него это будет своего рода отдых?

Хочется надеяться на