Колониальная служба - Мюррей Лейнстер

Затем что-то привлекло его внимание. Это была странная пауза в непрерывном шуме, которого он до сих пор не замечал. Но тишина длилась не больше мгновения, шум начался снова. А затем Горн неожиданно пришел в себя целиком и полностью. У него опять было тело, и он с удивлением обнаружил струйки холодного пота, сбегавшие по спине. Он вспомнил только часть происшедшего с ним, а об остальном догадывался.

Горн находился в абсолютной темноте, а в ушах стоял гул от разваливающихся двигателей Рикардо. Он лежал на небрежно расставленных ящиках и вповалку набросанных тюках, а в спину упиралось что-то острое, наверное, угол ящика. Воздух был насыщен легко узнаваемыми запахами смазки, грязи, металла и краски, корабельных упаковок и ветоши, всего того, что давно истлело и высохло до такого состояния, когда от запахов остались лишь следы. А сам воздух был затхлым — воздух наглухо закрытого невентилируемого помещения.

Остатки покалывания в руках и ногах быстро исчезали. Он снова слышал перебой в шуме, который и привел его в чувство — последние конвульсии устаревшего космического двигателя.

Он понял, что находится в грузовом трюме корабля, — больше нигде во всей вселенной нельзя было найти такой беспросветной черноты и такой смеси запахов в застоявшемся, мертвом воздухе. Горн попытался выбраться из кучи ящиков и тюков. Видимо, его бесчувственное тело доставили сюда после того, как оглушили выстрелом парализующего пистолета в проходной космопорта, охранники которого были либо без сознания, либо мертвы. Он не помнил, как его сюда принесли, но знал, что был похищен, и знал, командой какого корабля. Еще ему было известно, что корабль находится в космосе, а двигатель — в таком состоянии, что у любого специалиста возникло бы желание прочесть молитву.

Нет, это было не похищение. Скорее, это похоже на насильственную вербовку в старом шанхайском стиле. Шанхайская вербовка — это похищение человека для выполнения им определенной работы, для участия в делах, на которые, имея свободу выбора, он ни за что бы не согласился. С Горном так поступили, потому что он слишком расхвастался в диспетчерском пункте. Сам виноват, держал бы язык за зубами, — спал бы сейчас в своей постели. Видимо, им позарез нужно срочно наладить двигатель космического бродяги «Тебана».

Сейчас «Тебан» летит в космосе, где-то в системе Фомальгаута. Ловушка не подняла бы его ни при каких обстоятельствах, так что бродяга явно стартовал в аварийном режиме — на что способны только двигатели Рикардо, правда, в исправном состоянии. Удивительно, как они справились! Команда «Тебана» имела все шансы взорваться вместе с кораблем, взлетая прямо с площадки на такой рухляди.

Горн попал в скверную ситуацию. Его похитители нарушили несколько законов сразу, и теперь они не могли высадить его, не рискуя надолго угодить в тюрьму. Как только станет известно, что команда «Тебана» совершила похищение человека, то для этого корабля не останется безопасного места, где он мог бы совершить посадку. Патруль к подобным вещам относился очень серьезно.

И, вдобавок ко всему прочему, двигатели корабля могли взорваться в любой момент. У Горна был шанс умереть при разгерметизации вместе со своими похитителями.

А Джинни тем временем летела на Фомальгаут, чтобы выйти за него замуж. Она прибудет и обнаружит, что его нет.

В обычной жизни Горн был человеком спокойным, покладистым, медлительным и даже несколько ленивым. Чтобы вывести его из себя, требовались поистине титанические усилия. Но если это случалось, то он превращался в хладнокровного бойца с молниеносной реакцией, сконцентрированного на достижении цели и способного находиться в таком состоянии сколь угодно долго.

Он поднялся, хотя еще несколько мгновений голова кружилась. Но скоро последние следы шока от парализующего выстрела исчезли, и он пополз через тюки и ящики с неизвестным грузом. Темнота была кромешной. Со всех сторон слышался кошмарный, изматывающий нервы звук сдающих двигателей, на который отзывался корпус корабля.

Горн пробирался ощупью, пока не наткнулся на металл — это был боковой, загрузочный люк трюма. Он пополз дальше, осторожно выбирая дорогу в помещении, ставшем его тюрьмой. В углу оказалась наглухо запертая дверь. Горн приложил к ней ухо, но ничего не услышал. Открыть дверь с этой стороны было невозможно, но он догадался, что она вела в служебные помещения корабля.

Горн продолжил движение по ящикам и тюкам, шевеля те, которые могли двигаться. В одном из ящиков послышался шум от незакрепленных предметов, и его удалось взломать. Горн узнал лежащие в нем вещицы — это были высокоточные и сверхпрочные подшипники из искусственного сапфира, используемые в устройствах, вынужденных долго работать в автономном режиме, без вмешательства человека, например в маяках. Каждый такой шарик стоил несколько сот кредитов. Но для Горна вся их ценность заключалась в маленьком размере и большом весе.

Он уточнил, где находится дверь, ведущая во внутренние помещения корабля, и поставил ящик на-попа, чтобы удобно было кидать в него двухкилограммовые подшипники. После первого броска он прислушался и остался доволен: грохот был вполне удовлетворительным. Эхо несколько раз прокатилось по трюму, резонируя в корпусе и разносясь по всему кораблю.

В дверь врезался второй высокоточный подшипник из синтетического сапфира. Эти изделия находили самое разнообразное применение в современных конструкциях, но швырять их в стальную дверь, как теннисный мячик, — до этого вряд ли кто-нибудь додумался раньше.

Горн бросал их один за другим. Каждый бросок сопровождался грохотом, как от взрыва гранаты. Такой шум невозможно было не заметить на небольшом корабле, типа «Тебана».

Инженер уже почти опустошил ящик, и ему пришлось пройти вперед, чтобы собрать шарики для повторного использования.

И снова на несчастный ящик обрушился град оглушительных ударов.

Кто-то забарабанил по двери снаружи. Горн прекратил бомбардировку и приготовился.

— Что там происходит? — рявкнул знакомый голос.

— Да вот, прогуляться захотелось, — насмешливо ответил Горн.

Последовала пауза.

— Кто ты такой, черт возьми?

Раздался натужный скрежет отпираемого замка. В проеме открытой двери появился рыжий старпом, тот самый, который вел переговоры о ремонте двигателей в диспетчерской космопорта. Он пнул ногой раскатившиеся подшипники и, несколько переигрывая, изобразил возмущение.

— А, заяц? — угрожающе произнес старпом. — И ты хочешь отсюда выйти? Ну ладно, мы тебе покажем!

У Горна оставался в руке еще один подшипник. Через открытую дверь пробивалось достаточно света, чтобы разглядеть столпившиеся снаружи фигуры. Он хладнокровно запустил двухкилограммовый подшипник в стоящего впереди рыжего громилу.

Если бы шарик попал старпому в голову, он бы его убил, если бы в грудь, то грудная клетка превратилась бы в неаппетитную кашу, а исход был бы тот же, что и в первом случае. Но Горн попал туда, куда и целился — в живот, так что помощник капитана аккуратно сложился пополам и прилег, занятый на ближайшее время проблемой проталкивания воздуха в легкие.