По ту сторону жизни - Александр Чиненков

— Что ж, поздравляю с такой родственницей, — ухмыльнулся Кузьма. — Они с Маргаритой одного поля ягодки!

— Не говорите плохо о моей матери, Кузьма Прохорович, — побагровел и сжал кулаки Дмитрий. — Она не виновата, что у неё такая сестра. Мама даже говорила, что они с сестрой по характерам очень похожи, обе рисковые, но только моя тётка пошла не по той дорожке.

Кузьма приподнял брови:

— Так, значит, ты продолжаешь утверждать, что Маргарита — твоя мать, а я — твой отец? Но откуда же ты узнал обо мне?

— А моя мать никогда и не скрывала того, кто мой отец, — ответил Дмитрий. — У меня фамилия матери, но по отчеству я Кузьмич.

— Ладно, допустим, — заговорил Кузьма уже более охотно. — Тогда скажи, а почему твоя мама в отличие от твоей тётки никогда не пыталась меня разыскать?

— Ну, вначале она не могла этого сделать из-за Бермана, — ответил вместо Дмитрия дон Диего.

— А он тут при чём? — не понял Кузьма.

— А при том, что Маргарита вышла за него замуж, — ухмыльнулся дон Диего. — Если бы она стала тебя разыскивать, Берману бы это точно не понравилось.

— Вышла за Бермана? — продолжал удивляться Кузьма.

— Да, — кивнул дон Диего. — Ловкая оказалась. Даже я был удивлён, когда узнал. А ведь она в него стреляла и чуть не убила. Но он её простил. А впрочем… красивой женщине можно простить даже такие выходки.

Малов задумчиво поскрёб заросший щетиной подбородок.

— Помнишь тот день? — спросил дон Диего. — Тайга, снег, лошадь, сани… А в санях сокровища купца Сибагата Халилова. По нам стреляли, но пули пролетали мимо. А ведь по нам стреляла именно Маргарита…

— Да, я помню.

— Вот тогда она и выстрелила в Бермана, чтобы он не выстрелил в тебя, ведь Берман собирался целиться куда тщательнее, чем она, — пояснил дон Диего. — Это мне Дмитрий рассказал. А ему рассказывала мать. К счастью для неё, Берман оказался не злопамятным и заявил, что в тайге получил пулю от тебя, Кузьма. От тебя, а не от Маргариты. А иначе Маргарита попала бы под трибунал и была бы расстреляна, а Дмитрий оказался бы в детском доме. На воспитание тётке-уголовнице мальчонку точно не оставили бы.

— А дальше? — нетерпеливо спросил Кузьма, который всякий раз морщился при упоминании о сестре Маргариты, поэтому не хотел больше слышать о ней.

— Через несколько лет Маргарита овдовела, — продолжал дон Диего. — Бермана всё-таки застрелили. Видно, судьба у него была такая — умереть от пули. Зато для Маргариты стало возможно тебя искать. И она начала наводить справки по своим каналам, поскольку работала в НКВД. Однако о тебе стало известно только тогда, когда тебя арестовали в 1938-м. Маргариты тогда уже не было в живых. А к Дмитрию пришёл старый друг семьи из органов и по секрету рассказал, что ты арестован и куда тебя отправили. Этот разговор подслушала Мария и вызвалась помочь тебя вызволить, ну и дальше догадайся, что было. Ведь к тому времени Мария уже знала всю историю про тайгу. А Дмитрий думал, что Мария вызвалась помочь тебе по доброте душевной. Тётка, конечно, не сказала племяннику, зачем ты ей на самом деле был нужен. Однако Дмитрий всё-таки не дурак. Когда он увидел тебя в тайге, то начал догадываться, кто ты. Жаль, что тогда поговорить вам так и не дали, ведь как только ты пришёл в себя, тебя уволокли в НКВД.

Кузьма обхватил голову руками и всхлипнул, и две крупные слезинки выкатились из его глаз. Он начинал верить, что перед ним действительно его сын Дмитрий, но… никак не мог переварить и осмыслить это.

Кузьма замолчал, что-то обдумывая, и, уловив паузу, в разговор вмешался дон Диего.

— Ну, друзья, вижу, вы не скучали без меня в России, — он посмотрел на Дмитрия и спросил: — А ты, молодой человек, как узнал, что я Митрофан Бурматов? Ты отца с матерью не видел никогда, а меня тем более.

Шмелёв пожал плечами.

— А я и не знал, кто вы есть такой на самом деле, господин де Беррио, — ответил Дмитрий с улыбкой. — Просто господин Мавлюдов убеждён, что вы именно Митрофан Бурматов, и… Он мне очень много о вас рассказывал, особенно о вашей полицейской хватке.

— Могу представить, чего тебе понаплёл про меня этот полудурок и ублюдок, — усмехнулся дон Диего. — Но память у него цепкая, не отнять… Скажи, а как ты с ним познакомился и подружился? Как ты мог вляпаться в такую грязь?

— Можно сказать, что всё произошло случайно, — пожал плечами Дмитрий. — Мы познакомились в вагоне поезда. Мавлюдов и некий Иосиф Бигельман ехали из Ленинграда в Верхнеудинск, а я подсел к ним в Иркутске. Так вот и получилось, что мы познакомились. Мавлюдов и Бигельман показались мне людьми порядочными, и я пригласил их в тайгу на охоту.

— Нашёл людей «порядочных», — сузил глаза дон Диего и, словно попав под разряд электротока, дёрнулся. — Постой, ты сказал, что Мавлюдов ехал с Иосифом Бигельманом, или я ослышался?

— Нет, вы не ослышались, — ответил Дмитрий.

— Надо же, и этот пройдоха высветился в этой туманной истории, — вздохнул дон Диего. — А что, ничего сногсшибательного. Кстати, а ты не знаешь, где сейчас может быть этот прохвост с еврейской фамилией?

— Покоится в могиле, — вздохнул Дмитрий. — Спит, как говорят, вечным сном.

— Вот как? — дон Диего развёл руками. — А кто его спровадил в мир иной? Кто пристукнул этого убогого негодяя?

— Утверждать не берусь, но, по моему глубокому убеждению, руку к его смерти приложил профессор Мавлюдов, — брезгливо морщась, ответил Дмитрий. — Во время охоты он выстрелил в лося, когда мы с Бигельманом осматривали убитое ранее животное. Раненое животное набросилось на нас. Я сделал всё, что мог, чтобы спасти Иосифа, но… Лось очень сильно покалечил его.

— Вот тварь подколодная! — выругался дон Диего. — Значит, он уже вынашивал план убийства Бигельмана и, как только подвернулся подходящий момент, не побрезговал подвести под смерть вас обоих. Знаешь что, а расскажи-ка нам эту историю поподробнее? — заинтересовался он, позабыв обо всём на свете. — Особенно не упусти тот момент, когда встретил в тайге свою тётку с её компанией и Кузьму Прохоровича.

— Отстань от парня, Митрофан! — вдруг загремел на всю кузницу голос Кузьмы. Отвлечась от своих размышлений, он уже совсем другим взглядом посмотрел на Дмитрия, встал и распахнул объятия. — Иди ко мне, родной мой мальчик! — сказал он дрогнувшим голосом. — Трудно поверить в реальность происходящего, но, если я не сошёл с ума, то ты действительно…

Он не договорил. Обняв сына, Кузьма прижал его к груди и затрясся от душивших его рыданий…

Дмитрий Шмелёв и дон Диего ушли из кузницы под утро. Вернувшись в свою комнату, Дмитрий никак не мог успокоиться.

Он лёг в кровать, не раздеваясь. Его сердце было полно восторга. Воспоминания о разговоре с отцом вытеснили все остальные мысли из головы. Он видел перед собой его лицо, слышал его голос. Дмитрий не сомкнул глаз до тех пор, пока бой часов не известил, что пора вставать, приводить себя в порядок и идти на завтрак.