Хозяйка старой усадьбы - Элен Скор

- Ты ранен! Нужно срочно перевязать руку! – забеспокоилась я.

Димитрий поднял ладонь, с удивлением рассматривая порез, словно заметил его только сейчас.

- Ничего страшного! Царапина! – кривовато улыбнулся он.

- Пожалуйста! Перевяжи руку! Так мне будет спокойнее! – настаивала я.

Успокоилась только, когда он, оторвав край  своей рубашки, обвернул свою ладонь.

В комнату то и дело входили гвардейцы, докладывая обстановку. Я прекрасно понимала, что Светлову нужно быть там,  где собрали всех обитателей этого дома, и вести допрос. Но он упрямо не отходил от меня ни на шаг.

Ледяной похититель начал оттаивать - у моих ног уже собралась приличная лужица. Лицо горело от жара камина,  я потихоньку охлаждала его с помощью морозного ветерка.

Когда в очередной раз Димитрий попытался отодрать от меня ледяную руку, она, наконец-то, поддалась. Не обращая внимания на треск  ломающегося льда, он вызволил меня из этой ловушки.

Я оказалась в его крепких объятьях, чему была бесконечно рада. Подняла голову, заглядывая в глаза, на дне которых ещё плескалось усмирённое пламя. В этот момент губы Димитрия накрыли мои.  

А я только сильнее прижалась к его горячей груди, впитывая в себя наш первый поцелуй.

Мы потом часто вспоминали этот день. День, когда мы поняли, насколько дороги друг другу.

Вернувшись домой, мы провели эту ночь вместе, а уже наутро Димитрий направился в Королевский департамент дознания. Нужно было выяснить, кто на нас напал,  и зачем им это было нужно. Мой муж днями пропадал на работе,  но его ночи неизменно оставались только моими.

Благодаря слаженной работе департамента был распутан целый клубок заговоров против короля и действующей власти. Ниточки вели порой в очень неожиданные места. Оказались замешаны влиятельные люди. Одним из них стал министр торговли.

Дарий давно подозревал, что тот не чист на руку, поговаривая о  скорой отставке министра. Вот тот и не выдержал, решившись на похищение ведуньи.

И как он хотел использовать мой дар в своих махинациях?

Его старший брат оказался служителем того самого храма и согласился помочь по родственному, открыв тайный ход.

Вот только с храмом и монастырями ничего не могли поделать – они практически не подчинялись королевской власти, этакое государство в государстве.

Стремительно летело время.

Пока мой муж пропадал по делам службы, меня успела навестить его матушка, с которой и в этот раз мы быстро нашли общий язык. Она оказалась очень милой женщиной.

Настал день празднования именин  короля, где  я была представлена как графиня Светлова-Снежная.  Димитрий приглашал меня на все танцы, уступив лишь один раз виновнику торжества.

Все дела переделаны – пора возвращаться в усадьбу.

Ещё недавно я планировала, что  вернусь туда одна, а сегодня мы выезжаем целым обозом. Мой муж заявил, что не готов расстаться со мной больше, чем на день.

Обратный путь показался мне намного короче. И в этом была заслуга не только моих незримых помощников, сокращавших нам путь, но и  общество любимого человека. Я была готова ехать с ним хоть на край света!

А когда мы  прибыли в усадьбу, вот тогда и закатили настоящий свадебный пир!

Жизнь постепенно входила в привычное русло. Димитрий взялся помогать мне в делах. Всё ему было интересно. Он как-то признался, что всегда мечтал жить вдали от города, и всегда радовался, если по делам службы надолго уезжал из столицы.

Зима близилась к концу, а значит, нас ждут новые дела. В кленовой роще уже готовы приемники кленового сока,  все ждали лишь момента, когда начнётся сокодвижение. Всю зиму Сашко с помощниками мастерили тоненькие длинные трубочки, по ним сок будет стекать в приготовленные для этого сосуды.

Следить за рощей нам помогал  лесовик, переселившийся сюда ещё осенью, вместе с несколькими корзинами семян различных деревьев. Часть из них  была посажена вокруг Горшечного, и в будущем станет дровами для кирпичного заводика. Часть высажена вдоль дорог,  как полосы заграждения для снега зимой,  давая тень летом.  Да и сама кленовая роща должна была стать вдвое больше.

Благодаря лесовику и при поддержке домового, разбили ещё один фруктовый сад.  Спрос на наши чайные сборы рос день ото дня, нам нужно было больше сырья.

Не успели мы засеять поля стахиса и трифилия, как папенька и Илона  Березна изъявили желание сочетаться законным браком. Баронесса забирала Натана в своё поместье. Ведь её сын, Алессандро, тоже собирался жениться.

Дело в том, что в конце концов выяснилось, как барон Мерзякин нажил своё состояние. Он шпионил на  правительство соседней страны – потому его поместье и не пострадало во время войны.

Мерзякина взяли под стражу, но до суда он не дожил – помер со страху. И тут выяснилось, что у него есть дочь девятнадцати лет. Худенькая пугливая девушка сразу приглянулась  Алессандро, взявшемуся опекать милую сиротку. А уж она в него влюблена была без памяти! У них даже был составлен брачный договор и назначена дата свадьбы на первые летние дни.

Наш  городской магазинчик процветал. Моналия и Яков отлично сработались вместе и я тешила себя мыслью, что их деловые отношения постепенно перерастут во что-то большее. Ведь я не раз замечала, как Яков провожает взглядом гибкую фигурку арасийки, когда она этого не видит.

В последние дни весны мы открыли ещё одну чайную в престижном районе города.  Здесь, как диковинку, к чаю подавали кленовый сахар. Сладкие, светло-коричневые крупинки  не продавались отдельно. Сахар подавался только с самыми дорогими сортами чайных сборов и был настоящей редкостью. Слишком мало его удалось произвести. Всем хотелось его попробовать – ажиотаж стоял огромный!

Марусе пришлось нанимать ещё нескольких помощниц – производство дамского белья увеличилось, особенно, после того, как я договорилась с мадам из дома утех раз в месяц проводить с её девочками закрытый показ  этого самого белья. Городские дамы были в восторге,  заказы только росли и множились. К нам уже приезжали из других городов прикупить комплектик-другой.

Кстати, Светлов оценил  кружевные штучки ещё в нашу первую брачную ночь, и никогда не был против чего-то новенького. Как легко оказалось удивлять неискушённых мужчин этого мира.

Ко всему прочему, Марусе так понравилось вязание, что она строила планы на ещё одну мастерскую, где будут производиться вязаные вещи.  У меня уже и план здания на столе лежал!

Наконец, в усадьбе наладили производство своего собственного душистого мыла. Это было моей маленькой победой – очень сложно было достать нужное для этого сырьё.

Лето пронеслось быстрой колесницей, даря двойной урожай с полей. Поголовье овец увеличилось в несколько раз и, теперь, наши пастбища не пустовали, как прежде.