Военная разведка в Российской империи - Михаил Алексеев

О возможностях использования болгарских чет в военных операциях в штаб Действующей армии поступило несколько рапортов. Однако еще до них полковник Паренсов 4 июня 1877 г. в рапорте на имя генерала Непокойчицкого отмечал необходимость вооружения болгарского населения освобождаемых районов и образования из местных жителей городской и сельской стражи, которая под руководством русских инструкторов имела бы возможность защищать жителей от нападения башибузуков и охраняла бы запасы продовольствия и фуража для армии. Паренсов предлагал, чтобы русское командование снабдило передовые отряды воинских частей, продвигавшихся в глубь страны, оружием для раздачи его местному населению. Однако это предложение Паренсова было отклонено.

15 июля 1877 г. к этой теме вернулся Г.И. Бобриков. Обстоятельно проанализировав прошедшие месяцы войны, он пришел к выводу о необходимости «с точки зрения интересов армии формирования чет, другими словами, развитие партизанской народной войны на всем пространстве Балканской горной зоны весьма полезно». Далее, по мнению Бобрикова, действия чет должны были способствовать, «во-первых, более полным сведениям о состоянии, расположении и движении противника, и, быть может, раскроют перед нами его намерения, во-вторых, заставить его тщательно оберегать свои сообщения, конвоировать каждый транспорт, словом — изводить свои войска па собственную охрану, наконец, ограничить район пользования местными средствами, принуждая в прикрытие для каждой фуражировки высылать значительные отряды» (УлунянА.А. Указ. соч. С. 51).

В это же самое время штаб-офицер над вожатыми получил от П. Хитова несколько писем, в которых выражалось желание болгар организовать четы. 11 августа 1877 г. уже полковник Артамонов подал рапорт Непокойчицкому о формировании чет. Судя по рапорту Артамонова, главнокомандующий к этому времени уже разрешил П. Хитову формировать четы. И более того, несколько чет уже было организовано.

Кроме рапортов полковников Бобрикова и Артамонова, в Полевой штаб Действующей армии была представлена и третья докладная, принадлежавшая М.А. Хитрово, который являлся Генеральным консулом в Константинополе (1871–1877 гг.). В ходе Русско-турецкой войны 1877–1878 гг. — начальник дипломатической канцелярии при главнокомандующем Действующей армией.

Видимо, идея придания организованного характера стихийно возникавшим четам витала в воздухе. Перед добровольными четами в составе 8—10 человек ставились «задачи защищать болгарское население от башибузуков, вести герильясскую (герильясскую — партизанскую. — Примеч. авт,) войну против турок и доставлять нашим войскам сведения о неприятеле». Всем таким добровольным четам предусматривалось выдавать «особые охранные листы, по которым они ставятся под защиту военных законов и обязуются содействовать в своих местах русским войскам доставкой сведений о неприятеле и ведением против последнего горной партизанской войны» (Освобождение Болгарии от турецкого ига. М., 1964. Т. 2.(Документы в 3-х томах). С. 273).

Руководством болгарскими четами на левом фланге русской армии и наблюдением за ними занимался Н.Д. Артамонов, помощником у которого был П. Хитов. Последний осуществлял связь с четами и был главным организатором.

С середины июля и в последующие месяцы под наблюдением штаб-офицера над вожатыми были созданы четы П. Хитова, Ф. Тотю, Иордана Ненчова, братьев Койевых, Христо Николы Сарандито и Христо Джулоя. Все эти четы действовали в районе Елены.

На правом фланге, в районе Ловеча, успешно действовал М.А. Хитрово, под наблюдением которого были сформированы болгарские четы воевод Ильи Маркова, Цеко Петкова, Григория Огнянова, Георгия Пулевского, Иванчо Роби, Димитрия Трифонова и Христо Иванова. Помощником у М.А. Хитрово в формировании чет был болгарский воевода Стоян Вязенков» (Улунян А.А. Указ. соч. С. 57).

Впоследствии, вспоминая свою деятельность в период войны, М.А. Хитрово писал, что она «была самого фантастического свойства. Я исполнял некоторые отдельные поручения, собирал болгарские четы» (там же. С. 57).

С началом боевых действий турецкое командование вело себя пассивно. Инициатива полностью принадлежала русской армии.

Для обеспечения правого фланга русской армии Главное командование выделило IX корпус генерал-лейтенанта Н.П. фон Криденера. Русская разведка располагала более или менее точными данными о неприятельской армии в северозападной части Болгарии. По сведениям Н.Д. Артамонова, в Видине в распоряжении Осман-паши находились 33 батальона, 12 эскадронов и 6–7 батарей, у Гасан-паши, командовавшего гарнизоном Никополя, — 17–18 батальонов, 6 эскадронов и 3–4 полевые батареи. Кроме того, лазутчики из числа болгар 26–27 июня 1877 г. сообщили в штаб русской армии новые сведения о численности и дислокации войск у Никополя и его окрестностей (там же. С. 76—11).

4 июля войска IX корпуса взяли ипурмом крепость Никополь. Освободив Никополь, Н.П. Криденер 5 июля получил приказ двигаться к Плевне. Там же в телеграмме было сказано, чтобы трофейное «оружие сложили в Никополе для того, чтобы вооружить болгар».

Главное командование до падения Никополя получило известие о выступлении значительных сил противника из Видина, но не придало этому значения, а Н.П. Криденер сообщил, что не готов к маршруту на Плевну и с разрешения А.А. Непокойчицкого остался на месте, упустив, таким образом, блестящую возможность. Ему нужно было преодолеть всего 40 км.

Главнокомандующий Николай Николаевич, имея 33 тыс. сабель, предпочел не формировать единой стратегической кавалерии и распылил эту силу, не выделив на правый фланг для дальней разведки ничего. Только 4 июля из венской газеты в штабе Главнокомандующего узнали о движении Осман-паши к Плевне, но великий князь не воспринял это всерьез. После взятия Никополя он считал, что на западном направлении с турецкой угрозой окончательно покончено.

Осман-паша прекрасно понимал значение Плевны для дальнейшего хода войны, и турецкие войска численностью 17 тыс. человек с 30 орудиями, преодолев за шесть дней 200 км, 7 июля утром вступили в Плевну. Будучи важнейшим, узловым центром Северо-Западной Болгарии, Плевна, занятая противником, создавала опасность флангового удара по русским войскам, а в случае захвата Систова неприятель прервал бы связь с тылом России. На следующий день — 8 июля — 5-я пехотная дивизия генерал-лейтенанта Шильдера-Шульднера, подошедшая из Никополя, атаковала Плевну без организации разведки, не имея данных о численности противника, и была отброшена с большими потерями.

Осман-паша, заняв Плевну, срочно начал строить оборонительные сооружения и превратил со временем город в сильно укрепленный рубеж.

Местное болгарское население и болгарские разведчики регулярно снабжали штаб русских войск информацией о положении в Плевне и его окрестностях. Командоваиие имело данные, которые в основном соответствовали действительному состоянию неприятельских сил. Так, 10 июля, перед вторым штурмом Плевны, начавшимся 18 июля, ему было известно о приблизительной численности неприятельских войск, оборонявших Плевну: 40 таборов (15–20 тыс. человек) и 60 орудий. Разведчик Симеон Киров указал на особо укрепляемые районы, а именно: на северную и восточную часть Плевны. В действительности у Осман-паши перед штурмом было 22 тыс. солдат при 58 орудиях. Однако генерал Криденер не поверил разведывательным данным и считал, что численность турецких войск в Плевне доходит до 60 тысяч. «Вторая Плевна» закончилась разгромом атаковавших, которые потеряли свыше 7 тыс. человек ранеными и убитыми. Войска в беспорядке отступили к Систову, к счастью, и турки, потерявшие около 5 тыс. человек, не смогли организовать преследования. После «второй Плевны» Александр II обратился к Великобритании с просьбой о посредничестве, на которую последовал отказ.