Золотой век Испанской империи - Хью Томас

По-видимому, именно некомпетентность Орельяны вызывала наибольшее негодование у фрая Пабло, который писал принцу-регенту Филиппу:

«Заверяю Ваше Высочество, что у него на борту недостаточно воды, чтобы добраться до Канарских островов, и нет посуды, в которую ее можно было бы набрать, если они сумеют добраться туда за пятнадцать дней… а также что корабль, на котором плывет сам аделантадо, полон женщин (llena de mujeres)»{909}.

Тем не менее, 11 мая 1545 года путешествие началось. Флотилия состояла из четырех кораблей, на борту которых были 400 иностранных солдат. Плавание было медленным, поскольку Орельяна счел необходимым сделать трехмесячную остановку на Тенерифе, а затем задержался еще на два месяца на португальских островах Зеленого Мыса. Во время этой второй остановки девяносто восемь человек из его экспедиции умерли, и еще пятьдесят остались на берегу, так как были слишком слабы, чтобы продолжать путешествие. Также Орельяна оставил там один из кораблей, поскольку часть его оборудования была ему необходима для починки трех других.

В ноябре он наконец начал сравнительно короткий переход через океан от островов Зеленого Мыса до Бразилии. Однако несчастья по-прежнему преследовали его: еще один корабль, на борту которого были семьдесят семь человек и одиннадцать лошадей, дал течь и пошел ко дну. Несмотря на длительную остановку на островах Зеленого Мыса, воды не хватало.

В конце концов Орельяна добрался до устья одного из русел дельты Амазонки. Он немедленно начал подниматься вверх по течению, несмотря на просьбы его людей об отдыхе. Почти сразу же у них стала заканчиваться провизия: все собаки и лошади были съедены. Умерли еще пятьдесят человек. Одна из каравелл потерпела крушение – и тем, кто были на ее борту, пришлось высадиться на остров, который оказался населен необычайно дружелюбными туземцами. За следующие три месяца они выстроили новую бригантину. На этом судне Орельяна с супругой и фраем Пабло отправился искать основное русло Амазонки, оставив позади Диего Муньоса и около тридцати человек.

После долгого бесплодного ожидания оставленные решили выстроить еще одно судно, используя древесину и гвозди из потерпевшей крушение каравеллы. На этой посудине они отправились вверх по реке в поисках Орельяны, но не нашли никаких его следов. Тогда они вернулись к морю. Шестеро из них покинули экспедицию, решив, что окружающие территории могут быть пригодны для сельского хозяйства; еще четверо сбежали, потому что боялись плыть вверх по течению на маленьком суденышке. Оставшиеся продолжали путь, но однажды ночью врезались в берег и были вынуждены высадиться в мангровом болоте, где их едва не свели с ума москиты. Под предводительством Франсиско де Гусмана они сумели отыскать возделанные земли, где запаслись маниокой и маисом, а также сладким картофелем, ямсом, утятиной, курятиной и даже индюшатиной. После этого у них появилось достаточно сил, чтобы вновь проплыть вдоль южноамериканского побережья и через залив Пария к острову Маргарита.

Через какое-то время к ним присоединилась Ана де Айяла – без мужа, и с ней еще двадцать пять человек. Она сообщила, что Орельяне не удалось найти главное русло Амазонки, что он заболел и счел необходимым отказаться от основания провинции Новая Андалусия. Вместо этого он решил просто поискать золото и серебро. Однако во время куда более прозаических поисков пищи он и его экспедиция подверглись нападению индейцев в каноэ, осыпавших испанцев стрелами. Семнадцать человек погибли; сам Орельяна также умер вскорости после этого – неясно, произошло ли это от скорби из-за понесенной потери или от снедавшей его лихорадки. Это произошло в ноябре 1546 года.

Из всей экспедиции, выступившей из Санлукара в мае 1545 года, выжили лишь сорок пять человек, включая вдову Орельяны Ану. Провинция Новая Андалусия так и не возникла. Однако несмотря на все это, Орельяна вошел в историю как невольный создатель географического единства южноамериканского континента и как человек, героически выживший в одном из величайших путешествий того времени. Гонсало Писарро тоже вспоминал его – хотя и по другим причинам.

Кажущийся устойчивым контроль, который Вака де Кастро удерживал над неспокойным Перу, длился до тех пор, пока из Испании не был назначен его официальный преемник, вице-король. Это случилось в феврале 1543 года, и им оказался Бласко Нуньес Вела, до этого служивший командующим флотом, совершившим несколько плаваний в Индии. Также ему довелось быть коррегидором в Куэнке и Малаге.

Возможно, его способности к мореходству были превосходными; возможно, с ним было приятно общаться – он был известен как человек, весьма страстный в выражении своих чувств; возможно, он даже был хорошим администратором – но политик из него оказался никудышный. Совет Индий (в то время в него входили Гарсия де Лоайса, Гарсия Фернандес Манрике, Хуан Суарес де Карвахаль, Хуан Берналь Диас де Луко и Гутьерре Веласкес де Луго) сделал ошибку, назначив его на столь значительный пост. Тотчас же после того, как объявили о его назначении вице-королем, стало известно, что именно ему предстоит привести в исполнение в Перу Новых Законов касательно управления империей и благожелательного обращения с индейцами{910}. (Подробнее о Новых Законах см. главу 42.)

Эти новости вызвали взрыв негодования у старых перуанских конкистадоров, и прежде всего у энкомендерос. Эти люди, большинство из которых жили в богатстве и комфорте, обратились к последнему из братьев Писарро, Гонсало, с просьбой служить их представителем и лидером. После своего возвращения с Амазонки Гонсало жил в роскоши в своем поместье в Чаркасе (сейчас это территория Боливии). Он планировал экспедицию в 1542 году, но его отвлекло от этого дела стремление отомстить за брата Франсиско. На следующий год он выступил вместе со своим сыном Франсиско, чтобы посчитаться с индейцами паэс, препятствовавшими ему в его предыдущем путешествии к верховьям Амазонки, а именно в Тимана. На время своего отсутствия он назначил своим заместителем на посту губернатора Хуана Кабреру. После этого Кабрера был назначен главой экспедиции в коричные леса.

Несмотря на все это, на протяжении всего 1542 года Гонсало был, по-видимому, тем самым человеком, которого энкомендерос считали способным возглавить их борьбу против Новых Законов, почитавшихся ими несправедливыми и абсурдными. Некоторые из друзей убеждали его воспользоваться удобным случаем и провозгласить «декларацию независимости» и даже сделаться первым испанским королем Перу, женившись на индейской принцессе.

В этой электрически заряженной атмосфере первый вице-король Нуньес Вела прибыл в Номбре-де-Диос, что в заливе Дарьен, сопровождаемый новыми судьями верховного суда Перу, – ими были уроженец Тордесильяса Диего де Сепеда, Лисон де Техада из Логроньо, лиценциат Альварес, Педро Ортис де Сарате из Ордуньи, что в Стране Басков, а также Агустин де Сарате, счетовод последнего. Также с вице-королем прибыла толпа друзей, родственников и свита исполненных надежд придворных; были здесь и братья Святой Терезы, которые, будучи конверсо, решили, что им стоит сбежать из Испании, пока есть такая возможность.