Куявия - Юрий Никитин

– А вот про это я и не подумал…

– О чем?

– О драконах.

– О драконах? Ах да, они же здесь…

Она застыла, драконы этой Долины хоть и дружелюбные к людям,набрасываются только по приказу, но сейчас они двое вторглись на их землю, атакой дерзости ни один зверь не позволит. Да еще вторглись ночью, когда всезвери особенно злые и подозревающие все и вся!

В лунном свете, что лился прямо на головы, черные провалыпещер казались залитыми густой смолой. В неподвижном, как вода лесного озера,воздухе Блестка ощутила запах больших и сильных зверей.

– Иди за мной, – прошипел проводник.

Он побежал мимо пещер легкий и неслышный, как тень.

Блестка спешила за ним, ужасалась от мысли, что споткнется,догнала, когда тот присел и всматривался в темноту, прошептала:

– Что там?

– Тихо!.. Почудилось, будто что-то… Нам пройти вон дотого пика, видишь?.. Он выглядит самым высоким, но там от подножия чуть ли нелесенка. Можно взобраться до половины, а потом… потом увидишь.

Он снова вскочил, скользнул вдоль стены, надолго пропадая втени. Блестка побежала следом, напрягая глаза изо всех сил, все черно, толькощедро залитые лунным светом вершины сверкают, как обнаженные мечи в тускломмире. Голова и плечи горца иногда выныривали, как у пловца из темной воды,скрывались надолго, Блестка неслась, как ей казалось, быстрее коня, но горецвсе равно был впереди и, как почудилось, даже отдалялся.

Она прибавила в беге, и тут под ногами застучало, посыпалиськамни. Она оступилась, упала, камни загремели громче. Вскочив, увиделаперекошенное лицо горца, он обернулся и ждал ее, лицо белое то ли от ужаса, толи просто такой свет.

– Быстрее! – зашипел он. – Уже близко!.. Вонступеньки!..

Блестка вскочила, за спиной послышался быстро настигающийтопот, огромное и горячее навалилось сзади, вмяло в твердую землю. Послышалсясдавленный вопль, это кричал в смертном страхе горец. Блестка вскочила,огромная туша развернулась, налетела на нее снова. По рукам и лицу захлесталогорячим, влажным.

Она отбивалась, наконец вскрикнула:

– Черныш! Черныш, перестань!

Огромный дракон тут же с готовностью сел на задницу. Влунном свете он выглядел ожившей скалой, а глаза горели красным пламенем, этожутко и красиво: весь мир серый, бесцветный, Черныш тоже серый и черный, толькоглаза горят пурпуром да зубы блестят в распахнутой пасти.

– Ну вот и хорошо, – сказала она дрожащимголосом. – Молодец…

Черныш, услышав знакомое слово похвалы, радостно скакнул кней, лизнул в лицо. Блестка от неожиданности опрокинулась на спину, Черныш ввосторге от такой игры навис сверху и облизал ей нос, уши, руки. Горец встал ипопытался отбежать, Черныш в один прыжок оказался над ним, свалил и тожевылизал ему нос, уши, счастливый, что к нему и ночью пришли поиграть, чтобы нетак было скучно.

Горец застыл в ужасе, а Черныш прыгнул к Блестке, что ужевстала на четвереньки. Блестка быстро села, прижавшись спиной к скале, сказалабыстро:

– Я тебя тоже люблю!.. Ты хороший. Но не сбивай меня сног, ладно?..

Она встала на ноги и медленно пошла вдоль стены. Черныш шелрядом и косил на нее веселыми глазами, стараясь понять правила новой игры.Блестка сказала горцу:

– Иди к ступенькам, я его отвлеку.

Из темноты донесся дрожащий голос:

– А что он… не ест?

– Играет, – ответила Блестка с облегчением.

– Как кот с мышью?

– Нет, – крикнула она, – просто играет. Онина людей не нападают… пока им не велят… Ой!

Она присела и закрылась локтями, Черныш исхитрился и,проведя ложный маневр, с торжеством лизнул ее в ухо. Блестка позорно потеряларавновесие, свалилась, за что Черныш немедленно вылизал ей лицо и шею, а онавынуждена была, как проигравшая, почесать ему за ушами.

Горец обалдело смотрел, как этот чудовищный зверь счастливохрюкает, выворачивает шею, вытягивая кожу, чтобы больше места для чесания,Блестка сказала торопливо:

– Подойди и почеши вот здесь!.. Что, руки слабые? Я жечешу?..

Горец, вздрагивая всем телом, умирая от ужаса, но и стыдясьопозориться перед не теряющей присутствия духа женщиной, подошел и робкопротянул руку. К счастью для него, Черныш от блаженства вообще закрыл глаза,сопел, хрюкал, и шею его начали чесать в четыре руки. Горец перевел дыхание, ноголос все еще вздрагивал:

– Расскажу такое, брехлом обзовут. Даже родные братьяне поверят.

– Чеши, чеши, – сказала Блестка. – А чтотакого?.. Драконы и люди живут в дружбе. Вольно бегали и по городу, пока непоявились переселенцы, те при виде драконов падают замертво. А эти зверюшки приученынападать только по приказу.

Горец сказал осевшим голосом:

– Да знаю, все-таки Шварн – родня, но сам их всеравно боюсь.

Глаза совсем привыкли, она сама начала различать выступы исколы на отвесной стене, которые горец назвал ступеньками Он не оглядывался,старательно чесал огромного зверя, тот чуть ли не мурлыкал, томно выгибался,поворачивал огромную голову то так, то эдак, Блестка показала горцу, где драконвообще обожает, когда чешут, но там надо жесткой щеткой, на что горец быстровыудил из заплечного мешка нечто вроде металлических когтей, такие хорошовгонять в щели между камнями, поскреб по чешуе за ухом, Черныш хрюкнул, раскрылодин глаз и благодарно лизнул горца в пальцы. Тот от неожиданности выронилгребенку, подхватил уже у земли и снова начал скрести с удвоенной энергией.

Блестка оглянулась, оценила:

– Он свою порцию ласки получил, нам пора. Давай тыпервым, а мне подашь руку, если я где застряну.

– Сейчас, сейчас, – ответил горец. – Вотздесь еще почешу…

– Да хватит ему, – сказала она нетерпеливо. –А то ночь кончится.

– Еще немного, – взмолился горец. – Нет, тыне подумай, что я боюсь к нему повернуться спиной… Сейчас я уже не боюсь, хотятрясло, признаюсь!.. Просто я не думал, что вот так смогу… Это же какой зверь,какой зверь!.. Я ему завтра барана принесу.

Она удивилась:

– Зачем?

– А просто так, – ответил он. – Зачем угощаютхорошего человека?.. Он тоже хороший человек. Я же вижу, что он хороший. Емутут скучно, да?

Она вздохнула.

– Скучно. Он же с хозяином жил в одной пещере, из одноймиски ел, когда был маленьким. А сейчас на площади полно народу, его не пускаютдаже заглядывать в окна к хозяину…

– Бедный, – сказал горец с чувством. – Когдаразлука – это плохо.