Любой ценой - Дэвид Марк Вебер

– Всё это звучит разумно, – обдумав сказанное, произнёс Тейсман. – Так или иначе, логично. Разумеется, логика всего лишь настоль же хороша, насколько хороши её исходные посылки.

– Согласен. Однако следует заметить, что двумя из систем, которые по их предположению могли бы быть атакованы, были Фордайс и Де Мойн.

– Да? – Тейсман чуть выпрямился в кресле и Маркетт кивнул.

– А Шантильи была в их дополнительном списке менее вероятных целей.

– Действительно интересно. С другой стороны, сколько ещё систем было в их списках?

– Десять в основном и пятнадцать в дополнительном.

– То есть манти атаковали три из двадцати пяти. Двенадцать процентов.

– Что чертовски лучше, чем ничего, – заметил Маркетт.

– О, нет сомнений. Но мы можем израсходовать чертовски большие силы, пытаясь прикрыть такое количество систем, не будучи ни в одном месте достаточно сильными, чтобы была какая-то разница.

– Это не совсем то, что я имел в виду.

– Тогда расскажи мне, что же ты действительно имел в виду.

– Мы оба – а также наши аналитики – согласны с тем, что эти рейды в основном представляют собой стратегию слабости. Они пытаются нанести нам ущерб и вывести из себя с минимальными затратами сил и при минимальных собственных потерях. Так что я бы утверждал, что на самом деле нам не нужно останавливать манти абсолютно повсюду; нам всего лишь следует разок-другой действительно серьёзно их потрепать. Нанести им ущерб пропорционально больший, чем они наносят нам.

– Хорошо, – кивнул Тейсман. – Пока я согласен.

– Итак, Хавьер тоже проделал огромную работу по своему усилению, если не такую же, как и Лестер. Он разработал учебные задания и симуляции, чтобы интегрировать новые корабли в уже существующую организацию эскадр и оперативных групп и он всерьез хотел бы получить шанс испытать некоторых из командующих его оперативными группами и оперативными соединениями в независимом командовании до того, как это станет вопросом жизни или смерти. Что, если мы возьмём, скажем, три-четыре – может быть полдюжины – этих оперативных групп и придержим их вдали от фронта? Мы не собираемся в ближайшее время задействовать их для какой-либо наступательной операции, и очевидно, что манти не намереваются предпринимать какие-либо лобовые атаки, пока они так чувствительны к потерям. Так что это не ослабит нашего наступательного потенциала и даст нам довольно мощные силы поблизости от вероятных целей, плюс ещё и возможность проверить и отладить в деле наши новые тактические наработки.

– М-м-м-м-м… – Тейсман уставился в пространство, слегка постукивая пальцами правой руки по столу. Он просидел так довольно долго, затем обратился к Маркетту.

– Я полагаю, что в этом есть… перспективы, – сказал он. – Я и сам должен был задуматься о таком подходе, однако, думаю, что был слишком зациклен на сохранении концентрации вместо витания повсюду со слабосильными отрядами, как мы действовали раньше. Хотя некоторый риск всё ещё сохраняется. Стратегия слабости или нет, но это несомненно элитные силы манти. Если бы это было не так, то Харрингтон бы ими не командовала. Так что это не то, против чего желательно бросать наши необстрелянные единицы.

– Я прикинул, что мы будем использовать отряды, содержащие относительно малую долю кораблей с неопытными командами, – ответил Маркетт. – И когда я думаю об этом, мне кажется, что было бы очень хорошей идеей отправить самого Хавьера для прикрытия системы, вероятность атаки которой, согласно нашим предположениям, будет максимальной.

– Вот это действительно хорошая идея. – восхищённо кивнул Тейсман. – Он всё еще казнит себя за Звезду Тревора и уверения, что тут он умён задним числом, кажется не очень помогают. Для него имело бы большое значение лично командовать обученными им эскадрами, а если случится так, что он надерет задницу рейду манти…

– Об этом я и подумал, – согласился Маркетт. – Это восстановит его уверенность в себе, да и заряд энергии, который это придаст морали гражданских и флота, тоже заслуживает внимания.

– И если мы дадим ему в помощь некоторые из новых игрушек Шэннон, ситуация может стать настолько горячей даже для «Саламандры», чтобы она два раза подумала, прежде чем снова лезть в духовку, – сказал Тейсман.

Он еще несколько секунд заново всё обдумывал, затем снова кивнул.

– Проработай это вместе с Линдой. Назавтра представьте мне предварительный план.

– Извините, ваша милость.

Хонор прервала беседу, в которой кроме нее участвовали Мерседес Брайэм, Элис Трумэн, Алистер МакКеон и Сэмюэль Миклош, и приподняла в изумлении бровь. Было совершенно не похоже на Джеймса МакГиннеса вот так вот встревать в серьезное совещание. Он был непревзойдённым мастером незаметного наполнения чашек с кофе и какао, подсовывания блюд с кушаньями людям, которые только-только начинали шарить глазами по столу, и всех прочих способов снабжения их всем тем, в чем они нуждались. Но ключевым словом здесь было «незаметного». В большинстве случаев люди даже не замечали его присутствия, пока он их не покидал.

Это было её первой мыслью. Вторая была куда более встревоженной, так как она прочитала его эмоции.

– Что случилось, Мак? – спросила она, а Нимиц выпрямился на спинке ее кресла и насторожил уши на МакГиннеса, все ещё настойчиво остающегося стюардом Хонор.

– Вам личное сообщение, ваша милость. От вашей матери. – Хонор напряглась, глаза ее потемнели. – Не знаю о чем оно, – немедленно продолжил МакГиннес, – но пришло оно вместе с обычной почтой из Дома у Залива. Если бы это были по-настоящему плохие новости, я уверен, то его бы доставил специальный курьер. Да и Миранда в таком случае послала бы мне весточку.

– Ты, Мак, конечно прав, – сказала она, благодаря его улыбкой за попытку успокоить её.

– С другой стороны, ваша милость, – добавил он, – на нем стоит код срочной доставки. Мне действительно кажется, что вам стоит как можно быстрее его просмотреть.

– Понимаю.

МакГиннес склонил голову и удалился, а Хонор на мгновение задумчиво насупилась. Затем встряхнулась и вновь обратила внимание на своих гостей.

– Полагаю, что на этом месте мы все равно можем прерваться, не так ли? – сказала она.

– Думаю, да, – согласилась Трумэн. – Следовало бы потратить еще некоторое время на обсуждение произошедшего у Шантильи, но это можно сделать и позже. Я никогда не слышала об адмирале Белльфойль, пока она не вызвала меня после того, как со стрельбой было покончено, чтобы поблагодарить за предоставленную возможность полностью эвакуировать гражданские платформы, прежде чем мы их разнесли вдребезги. Все это время она болталась где-то там в боте – или даже в спасательной капсуле – как я поняла. Но, полагаю, нам следует привлечь к ней внимание РУФ. Эта женщина коварна, Хонор. Во многом она мне напомнила рассказанное тобой о Шэннон Форейкер. А если бы у нее было больше информации о наших оборонительных возможностях, то мы бы так легко не отделались.