Харассмент - Кира Ярмыш

Инга присела на дрожащих ногах и стала аккуратно складывать документы, прежде чем убрать их обратно в ящик. Руки у нее тоже отчаянно тряслись. Нет, со всей этой преступностью явно пора заканчивать. Это точно не для нее.

Фотографию Ильи с Алевтиной она хотела засунуть в самую глубину, чтобы он не догадался, что кто-то лазил в его столе. Инга в последний раз на нее взглянула, повернув в сторону окна. Сейчас она увидела, что на стене позади Ильи висит плакат, на который она не обратила внимание раньше. Плакат был похож на киноафишу, но названия не разглядеть. Только рисунок: белая нога в черной туфле на высоченной шпильке раздавливала валяющиеся на земле очки.

Инга закрыла ящик и поднялась.

Она выходила из кабинета Ильи осторожно, ожидая, что сейчас на нее из-за угла выскочит толпа людей, которые все это время караулили ее, чтобы поймать с поличным. Разумеется, в опенспейсе никого не было. Но Инга все равно чувствовала себя особенно заметной, мозолящей глаз камеры в углу. Она торопливо побросала свои вещи в сумку и стремглав выскочила из офиса. Спустившись на первый этаж, она удостоверилась, что Артура нигде поблизости не видно – меньше всего ей сейчас хотелось столкнуться с ним, – и прошмыгнула сквозь крутящуюся дверь.

Стоило Инге оказаться на улице, где вокруг гудели машины, горели вывески, спешили прохожие, как она испытала огромное облегчение, но уже в следующую секунду – еще больший ужас от того, как близко подобралась к краю пропасти. Она же висела на волоске! Как только Самойлова ее не увидела? Как ей самой хватило смекалки и храбрости нырнуть за диван? Инга не сомневалась, что второй раз ей бы никогда это не удалось. Наверное, и правда, в минуты опасности в человеке разверзаются потаенные глубины. Разве не сумасшествие, что она вообще решилась проникнуть к Илье в кабинет и рыться в его вещах?

Однако пока она шла к метро, все прочие чувства в ней постепенно вытесняла злость. Она ничего не узнала! Натерпелась такого страху – и все напрасно! Инга была недовольна бесплодностью своих усилий, Ильей, поскольку он по-прежнему оставался недосягаем, и ситуацией в целом. Она с раздражением думала о своих первых фейсбучных постах, последовавшей проверке и разразившемся скандале, как будто сам его факт, а не ее жажда мести, толкал ее на преступление. И ладно бы на преступление – на преступление, которое не складывалось!

Инга с угрюмым видом вошла в вагон. Ей надо перестать мучить себя. Разве можно вообще сокрушаться о несбывшемся убийстве? Инга хотела было воззвать к своему разуму, но сама же от себя отмахнулась. Дело было вовсе не в убийстве. Пока она планировала только подобраться к Илье ближе, залезть ему в голову, раскусить его. Неудача приводила ее в ярость.

Инга достала телефон и без всякой надежды написала в поисковике слово «Лазерсон». Первой ссылкой ей выпал какой-то шеф-повар, потом ресторан, где он работал. Третьей был инстаграм, наверняка его же. Инга ткнула на инстаграм. Маловероятно, чтобы Илья по расписанию ходил ужинать, но кто знает.

Это оказался не повар. В профиле у этого Лазерсона было написано: «психотерапевт в Mental Health Center».

Инга без особого интереса пролистала его фотографии. Представить, что Илья ходит к психотерапевту, было невозможно. Они с Ингой ни разу об этом не говорили, но она и так знала: он был слишком скрытен и слишком надменен, чтобы позволить постороннему человеку копаться у себя в мозгах.

Судя по фотографиям, самым примечательным в Лазерсоне была его фамилия – она хотя бы запоминалась. Лицо у него было настолько обычным, что Инга бы никогда не обратила на него внимания, а познакомившись, через пять минут уже бы не узнала. Инстаграм он вел исправно, но публиковал там в основном не свои снимки, а коллажи, фотографии знаменитостей и кадры из фильмов, сопровождая их глубокомысленными психотерапевтическими постами.

Инга быстро пролистала его ленту, не задерживая ни на чем взгляд, пока в глаза ей не бросился какой-то ярко-красный рисунок. Цвет был таким сочным, что она невольно пригляделась и в ту же секунду обомлела: на алом фоне была изображена женская нога, каблуком туфли раздавливающая очки.

Поезд тряхнуло, и в нем мигнул свет, но Инга даже не заметила: она не могла отвести взгляд от картинки. Это было настолько сверхъестественным совпадением, что кожа покрылась мурашками. Инга приблизила фотографию и прочитала надпись на ней: «La Vénus à la fourrure». В посте было всего три строчки: «Фильм культового режиссера Романа Полански «Венера в мехах» о психологической дуэли между мужчиной и женщиной. Кто на самом деле охотник, а кто жертва? Сегодня в 20:00 проведу прямой эфир, подключайтесь». Фотография была опубликована почти год назад, никакого эфира, конечно, не сохранилось.

Женский голос объявил, что поезд прибывает на станцию «Сокол», и Инга подскочила: она и не заметила, как пропустила свою остановку. Пришлось перейти платформу и ехать в обратную сторону.

Всю оставшуюся дорогу до дома Инга пребывала в волнении. В голове теснились обрывки мыслей, ни одну из которых она не могла додумать до конца. Что это за фильм? Знаком ли Илья с этим Лазерсоном? Одинаковая киноафиша – случайное совпадение, которое она наделила излишним смыслом, или и правда знак?

Оказавшись в квартире, она швырнула сумку на пол, забралась с ногами в кресло и открыла ноутбук. Трепеща, загуглила словосочетание «Венера в мехах» и обнаружила, что фильм выпадал только второй ссылкой – первой шла какая-то книга. Автор – Леопольд фон Захер-Мазох. Ингиной эрудиции хватило, чтобы, глядя на фамилию, почуять зарытый клад.

«Главный герой по имени Северин одержим эротической фантазией о женщине, которая будет его унижать», – прочла Инга. Если это и случайность, то калибром не меньше божественного провидения.

Спустя два часа, изучив краткое содержание, статьи в «Википедии», рецензии и посмотрев фильм, Инга резко захлопнула крышку ноутбука. Несколько секунд она созерцала стену напротив, а потом вскочила и принялась ходить по комнате.

Фильм ее поразил – всего два героя, и такой простор! И такая красивая актриса! Герой Инге совсем не понравился – самовлюбленный жалкий подкаблучник. Как Илья.

Сходство ее вдохновляло. Мужчина мечтал, чтобы его стегали плеткой, а женщина ловко им манипулировала. Инга видела в этом руководство к действию. Она должна так же вертеть Ильей. Все сходится.

Ее азарт был похож на взболтанную газировку – бурный, шипучий, приторно-сладкий. Шатаясь по квартире как пьяная, Инга пыталась придумать, как ей подобраться к Илье теперь, как заставить его подчиняться. Он наверняка знал про фильм, не мог не знать, если его афиша висела у него за спиной на той фотографии. Но как вынудить его признаться? Агате он об этих увлечениях не говорил!

Инга снова вспомнила про таинственного Лазерсона. Неужели это действительно психолог Ильи? Впрочем, даже если нет, то он точно разбирался в теме – делал же он эфир по «Венере в мехах». Вдруг он сможет навести Ингу на мысль? Она посмотрела на часы. Было десять вечера, звонить в медицинский центр, указанный у него в инстаграме, поздно. Значит, завтра с утра. Инга снова села за ноутбук и зашла на сайт клиники. Она открывалась в девять.