Письма из Терра Арссе - Татьяна Миненкова

Похожее «украшение» наличествовало и на шее Тадимара, а тот, заметив мой заинтересованный взгляд, лишь кивнул, подтверждая мои предположения.

Заметив, что Тиал-Аран замолк, его рассказ продолжила Титория.

— После того, как Таламур, приволок в тронный зал короля, дело пошло быстрее. Многие из присутствующих, видя, что Таур-ан-Фарот повержен, присягали в верности новому монарху, а тех, кто все же отказывался, убивали прямо там, чтобы остальным было неповадно. Поэтому, выбор у местной знати был невелик.

Я сглотнула. Не хотелось бы при этом присутствовать. Пожалуй, у того, что я отключилась, действительно, имелись свои преимущества. Если у местной знати выбора не было, то, что же будет с нами? А Тори продолжила:

— Мы очень устали, были измотаны долгой дорогой и бессонной ночью, растеряны от происходящего вокруг, да и что мы могли сделать?

И в этом я не могла с ней не согласиться. Вряд ли я сама, окажись на ее месте, могла бы что-то изменить.

— Все закончилось под утро, — сухо продолжил Тиал-Аран, прервав мои размышления. — Таламур объявил свою торжественную коронацию через три дня на рассвете, на дворцовой площади Сарн-Атрада, поручив разослать гонцов и объявить это по всем городам королевства.

В целом, произошедшее теперь становилось для меня более-менее понятным, но в голове все еще крутилась пара вопросов. И произнести их вслух я боялась, потому что не была уверена, что хочу услышать ответ.

Поэтому, так пугающий меня вопрос, был произнесен Тадимаром:

— И какую же участь во всем этом действе Таламур приготовил для нас?

Я затаила дыхание, повернувшись к Тиал-Арану:

— Мы будем изюминкой этого праздника. Зрелищем, которое поможет собрать на коронацию массу народа. Каждый захочет увидеть, как пятерых Следующих и поверженного короля казнят.

Он произнес это таким будничным тоном, словно речь шла вовсе не о нас, а о героях какой-то рыцарской баллады. Но у меня внутри все равно словно что-то оборвалось. Значит, вот что меня ждет.

— Но почему Таламур возглавил мятеж? Что позволило ему претендовать на власть? Почему люди признали своим королем самозванца?

Этот вопрос был последним в моем списке, но, оказалось, что никто из моих собеседников этого не знал.

Громкое лязганье, затихшее во время нашего разговора, сменилось вдруг неприятным металлическим скрежетом, от которого свело зубы. Повернув голову, я поняла, что звук исходит со стороны камер Титории и Тиал-Арана, но что именно является его источником, в темноте было не разобрать.

Я, было, хотела спросить, что это за шум, но из камеры по другую сторону от меня, которая изначально казалась пустой, раздался тихий и слегка охрипший голос, усталый и обреченный. Он ответил на мой последний вопрос.

— Потому что он сын короля.

Я внимательно вгляделась в темный угол, из которого раздался голос и. так и не сумев разглядеть говорившего, осторожно подошла ближе. Настолько близко, чтобы увидеть, прислонившегося к каменной стене, человека, сидящего прямо на полу.

Скрежет затих так же внезапно, как и начался. Словно все, находящиеся вокруг замерли, прислушиваясь и присматриваясь к, ранее незамеченному, незнакомцу.

На нем была дорогая и красивая, но порванная и испачканная одежда. Седые волосы всклокочены, а лицо украшал огромный багровый кровоподтек. Он сидел, отвернувшись от меня, словно не желая разговаривать, но что-то все же вынудило его произнести последнюю фразу.

— У короля нет наследников, — с уверенностью человека, изучившего биографию правителя Терра Арссе вдоль и поперек, безапелляционно заявила я, опираясь о решетку и продолжая рассматривать своего собеседника.

— Законных нет, — сухо подтвердил он.

— То есть, он тот самый бастард, из-за рождения которого, король в последний момент отказался от поездки в Лимерию, отправив вместо себя королеву?

Мой собеседник хмыкнул, словно признавая достоверность и точность, продемонстрированных мною, знаний. В этот момент он слегка повернулся в профиль, и я узнала его.

Невозможно было не узнать. Этот профиль был вычеканен на всех монетах королевства. И пусть, сидящий на полу человек больше не выглядел воплощением могущества и силы, без сомнений, это был именно он.

— Ваше Величество… — пробормотала я, не веря, заметив, что Тадимар тоже подошел ближе к соединяющей нас решетке, заинтересовавшись нашим разговором.

— Больше нет. Теперь так стоит обращаться к Аламуру. Или, как он себя сейчас величает — Таламуру.

— И вы так легко с этим смиритесь?! — Опешила я, задохнувшись от возмущения и того незамутненного спокойствия, с которым он произнес последнюю фразу. — То есть, давая ему имя, вы уже понимали, что он свергнет вас и станет королем Терра Арссе?!

— Потише, Следующая, — поморщился Таур-ан-Фарот. В его голосе, помимо обреченности и усталости, проскользнуло раздражение. Но все же он ответил на мой вопрос. — Давая ему имя, я предполагал, что он станет магом и к его имени впоследствии прибавится буква «Р».

И я замолчала, задумавшись.

Вот это поворот! Значит, бастард Аламур, так и не став «Раламуром», самовольно сменил себе имя, предпочтя, вместо этого, стать правителем королевства по той причине, что в нем есть кровь короля? Вот, что он имел ввиду, когда говорил, что имя, начинающееся с буквы «Т», еще может ему пригодиться.

— Вы знали, что ваш сын свергнет вас с трона Терра Арссе? — Спросил Тадимар. — Именно об этом вы беседовали с видящей, после того как она произнесла свое знаменитое пророчество?

Первый Следующий приблизился вплотную к решетке, обхватив прутья пальцами. Он, словно, забыл о, терзавшей его мгновение назад, головной боли. Его взгляд снова был сосредоточенным.

— Видящие никогда не говорят прямо. Всегда загадки. Всегда тайны. Их слова могут иметь десятки разных трактовок. Я знал лишь, что меня свергнет сын короля. И не предполагал, что этим королем буду я сам.

Тадимар поднял брови.

— Боюсь, что в Терра Арссе, другого короля не нашлось, — хмыкнул Тадимар. — Много лет после разрушения вивианцами моста, наше королевство существует автономно, будучи оторванным от остальных.

Последняя фраза была аксиомой для всех присутствующих. Но, как оказалось, не для Таура-ан-Фарота.

— Вы, юноша, выросли в этом самом гхаровом «автономном» королевстве и никогда не знали ничего другого. Привыкли считать, что Терра Вива и все ее жители, недосягаемы для нас, как и мы для них. Я же привык считать иначе — взбалмошные вивианцы испокон веков были источником всех наших проблем. А у Елеазара как раз имелись сыновья…

Говоря это, он даже сжал кулаки. Горечь и злость в его голосе я списала на давние обиды на Терра Вива и их правителя.

Тиал-Аран в своей камере снова чем-то заскрежетал, а Тадимар, заинтересованный в том, чтобы докопаться до истины, словно