Русский волк - Андрей Астахов

пожары. Вингомартис пал. Мы сражались до конца, до последнего человека, все мои братья пали. Я остался один — бывший бог, ставший смертным.

— Граем Геллерин добыл сердца твоих братьев и хранит их у себя, — решился я сказать то, что давно собирался сказать.

— Я не удивлен. Граем думает, что сила Анги, заключенная в неумерших астриэлях, продлевает его жизнь. Он ошибается. Но в одном он прав. Первосозданные могут вернуться, если их сердца канут в Источник, некогда породивший их по воле Творца.

— Тот, что скрыт в безднах Драконеума?

— Да. Мораннон желает того же. Он хочет вернуть себя изначальный облик, которого лишился так же, как и я. Я знаю, он ищет способ открыть проход к Источнику, но это не так просто. Нужно убирать обломки и пробивать твердый камень, чтобы попасть к Источнику. На это нужно время. Мораннон знает, и я знаю. Кто будет первым — вопрос…

— Учитель? — Мне показалось, что старик бормочет что-то бессмысленное.

— И у нас нет времени… Тяжело, очень тяжело… Это… как возвращение из небытия…но у меня нет выбора…нет…

Старик положил мерцающий предмет на постамент, замер, склонив голову. В следующее мгновение налетел порыв ветра, настолько сильный, что я под его напором попятился назад на несколько шагов. Я еще успел расслышать, как старик что-то произнес громко и нараспев, и его голос прервался на высокой дрожащей ноте. А потом…

Постараюсь описать в деталях, что случилось потом. Меня в один миг окутал сияющий энергетический кокон, и я, будто птенец в прозрачное яйцо, оказался заключен в нем. Нахлынуло страшное чувство клаустрофобии: перехватило дыхание, я завопил, колотя кулаками в невидимую преграду, но тщетно. И в этот момент сильнейший радужный свет ослепил меня, грохнуло так, будто где-то совсем рядом ударила молния. Сияние скрыло и старика, и статую. Когда вспышка погасла, я увидел, что тело старика лежит на плитах у постамента — он был мертв, несомненно мертв. А статуя…

В глазницах дракона зажглись фиолетовые огоньки. Крылья дрогнули, вековая пыль посыпалась с них дождем. По поверхности статуи зазмеились электрические разряды и синеватые язычки пламени. Оживающее существо повернуло голову, сначала влево, потом вправо. Мне стало страшно. Все происходившее напоминало дурной сон, каменная статуя возвращалась к жизни на моих глазах.

Дракон хлопнул крыльями, соскочил с постамента и сделал несколько шагов к колоннам. И еще — он увеличивался в размерах прямо на глазах. Еще минуту назад статуя была метра два в высоту, теперь же рост дракона составлял метра три и все увеличивался. Он навис надо мной, закрывая сумеречное небо. Его крылья раскинулись на добрых двенадцать метров. Зрелище было пугающее и величественное — я даже про свой страх забыл и, как зачарованный, наблюдал за воскрешением каменной статуи. Просто залюбовался этим величественным и могучим существом, обретавшим новую жизнь на моих глазах. Даже не могу сказать, сколько времени это продолжалось — может быть, секунды, а может быть, час. Но в конце концов, молнии вокруг дракона исчезли, и существо, громко хлопнув крыльями, сложило их за спиной, а потом развернулось ко мне, разевая пасть и выпуская из ноздрей струи белесого дыма.

Кокон вокруг меня исчез. Я и дракон стояли напротив друг друга, и это были удивительные мгновения.

— Рамимор? — спросил я.

Дракон фыркнул.

— Вингомар, — ответил он. Голос у него не изменился. — Так меня звали в те дни. И я вернулся.

— С днем рождения! — сказал я. — Или с днем перерождения, уж не знаю, как лучше.

— Свершилось, тунак, — заявил дракон с торжеством в голосе. — Тысяча лет прошли как один день.

— Это было эффектно, — добавил я, поправляя съехавшую перевязь с мечом. — Для тысячелетнего ты неплохо выглядишь.

— Все, как предсказывал Квинакор. Тем, кто ушел, суждено вернуться.

— Я понимаю, что мы пришли в Вингомартис именно за этим, — ответил я. — И что дальше?

— Дальше — борьба! Мы встанем на пути Проклятого и не позволим ему погубить Аркуин.

— Знаешь, глядя на тебя я очень сомневаюсь, что тебе нужна моя помощь, — заметил я совершенно искренне. — Мне кажется, ты и сам справишься.

— Верно, я больше не немощный старик. Но битва только начинается. Ты был рядом со мной и ты возглавишь фейнов.

— Хочешь, чтобы я командовал твоей армией? Зачем, почему?

— Так нужно. Очищение Аркуина от Безумия — дело самих людей.

— А твой приятель Проклятый?

— Я встречусь с ним в бою, когда придет время. А пока мы станем готовиться к иной битве.

— Да уж, в нашем мире все попроще будет, — я попытался улыбнуться. — И что дальше, Горыныч?

Дракон не ответил, потому что по краям площади в воздухе появились колеблющиеся светящиеся порталы, и из них начали выходить вооруженные эльфы с изображением ястреба в круге на одеждах и щитах. А потом, поддерживаемый под руку конюшим Кэардином из портала вышел и сам Граем Геллерин.

— Не ожидал, Вингомар? — спросил герцог, шагнув к дракону. — Или мне звать тебя по-другому?

— Старый друг! — пророкотал дракон. — Ты хочешь вступить в мою армию?

— Нет, но я пришел помочь. Враг знает о том, что должно произойти в Вингомартисе, и он стремится нанести удар первым. Вокруг горы маги Круга уже открыли порталы. Начинает темнеть, и очень скоро вампиромаги, которых Белеш послал уничтожить вас, обретут полную силу. Я хочу задержать их. Ведь тебе нужно восстановить силы после Перевоплощения, чтобы открыть ход в Саанеш. Сейчас ты не сможешь этого сделать.

— Мне не страшны вампиромаги! — заявил дракон.

— Ты полагаешься на свою магическую мощь, но отродья Круга сильны, Вингомар. Если они накроют вершину горы магической воронкой, то не сможешь взлететь или открыть шан-портал. И этот сид…. Ты же не хочешь, чтобы он стал как…я, — Геллерин взглянул на меня своими кровавыми глазами, и этот взгляд наполнил меня холодом.

— Сколько у нас времени? — спросил я.

— Солнце уже заходит. Очень скоро прислужники Круга будут здесь. Мои воины перекрыли дорогу, ведущую на вершину Сторожевой горы, но долго они не выстоят. Им придется уйти обратно в порталы. Вам нужно торопиться.

— Да, ты прав. — Дракон перевел взгляд на меня. — Тебе придется довериться мне, тунак. Садись мне на спину и держись покрепче. Если ты упадешь, то погибнешь.

Слова дракона не добавили мне ни храбрости, ни хорошего настроения, но вариантов, как я понял, не было. По крылу Вингомара я забрался ему на холку, устроился между двумя торчащими из спины дракона шипами и, матеря себя последними словами, мертвой хваткой вцепился в шип перед собой. И тут Вингомар несколько раз подпрыгнул на всех четырех лапах, заставив