Русский волк - Андрей Астахов

подумал, что когда-то сам был похож на него. Увы, времена меняются…Интересно, свадьба будет до или после победы над врагами?

— Да, мастер Сим, — Флавия посмотрела на меня снисходительно-торжествующе, и я почему-то сразу вспомнил мою бывшую. — Вы заслужили нашу с Эрвином самую горячую благодарность.

Ах, так мы уже на "вы" стали? Ну, это к лучшему. Вообще, все, что ни делается, все к лучшему.

— Как говорят у нас, у сидов: "Совет да любовь, миледи!" — ответил я, сунул в рот сорванную травинку и, повернувшись к голубкам спиной, подошел к старику, который беседовал с Беа.

Старик не тратил времени на приветствия и пустые расспросы — сразу заговорил о деле.

— Я и Сим отправляемся в Вингомартис, — сказал он, — а ты, Беа, уведешь остальных к святилищу в Саанеше. Ты знаешь, где это. Ждите нас там.

— Да, мастер Рамимор, — отозвалась демонесса. — Когда нам отправляться?

— Немедленно. А мы с Симом поедем дальше…

— Что, уплыла твоя любовь? — шепнула мне Беа, когда я подошел проститься. — Надо же, я сама не ожидала.

— Знаешь, моя мама любит говорить: "И если к другому уходит невеста, еще неизвестно, кому повезло", — я подмигнул демонессе. — Береги себя.

— Ты тоже, Сим. Хоть ты и редкостный засранец, но я к тебе очень привязалась.

— Взаимно, — я сказал это совершенно искренне. — И очень рад, что мне предстоит спасать мир в одной компании с тобой…

Глава 49

РЫЦАРСКИЙ ЗАЛ

"Поднимем этот тост за них, друг мой! Когда я пью за их здоровье, они возвращаются ко мне воспоминаниями. Память моя хранит их лица, их имена, их слова. Они будто рядом со мной, хотя никого из них не осталось в живых на этом свете. Они были великолепны! Ты не видел, как они собирались на битву, а мне посчастливилось увидеть это. Боги, сколько ярости и отваги было на их лицах! Как сияли под лучами солнца их доспехи, как играли всеми цветами шелка их плащей, и как гордо реяли знамена над их рядами! Они шли в бой счастливыми, подобно жениху и невесте, идущим к брачному алтарю: им не было равных в отваге и мастерстве. Все они остались в том грозовом времени, но память воскрешает их всякий раз, когда мы вспоминаем об их славе и поднимаем чашу в их честь. Выпьем за них, ибо не родит этого мир равных им воителей уже никогда!"

(Лей Брассерс. "Король Громобой")

* * *

Писк был жалобный, громкий и настойчивый. И Делвин остановился. Сбросил вязанку хвороста с плеч, огляделся по сторонам. Хвала Тринадцати, в свои преклонные годы — этой зимой Делвину исполнилось шестьдесят, — он еще неплохо видел и слышал. Писк шел откуда-то слева, от деревьев: сделав несколько шагов, Делвин увидел в траве птенца.

Птенец был совсем крохотный, голый и беспомощный: он перебирал лапками в траве и пищал, зовя на помощь. Делвин улыбнулся в бороду. Осторожно, сложив ладони лодочкой, чтобы не переломать хрупкие косточки малыша, поднял птенца с земли.

— Сбежал из дома, парень? — спросил он. — Неслух какой. Маловат ты еще для таких путешествий. И где теперь искать твой дом?

Птенец крутил головкой, разевая огромный желтый рот — он был голоден. Делвин поднял взгляд и сразу заметил на небольшой дикой яблоне пару зябликов. Они суетливо прыгали по веткам, озабоченно чирикая.

— А вот и твои папа с мамой, — сказал Делвин птенцу. — Значит, гнездо рядом. Потерпи чуть-чуть.

Старик подошел ближе к яблоне и увидел гнездо: оно располагалось совсем невысоко от земли. Делвин встал на цыпочки, переложил птенца в правую руку и, кряхтя, дотянулся до гнезда. Оказавшись в гнезде, птенец сразу замолчал, а птицы, покинув ветку, начали кругами летать над головой старика.

Убедившись, что с маленьким путешественником все в порядке, Делвин вернулся к своей вязанке, взвалил ее на плечи и зашагал дальше по тропинке к реке, где стоял его дом. Он задумал построить его давно, когда они с его ненаглядной Маэ только поженились, были молодые и красивые и мечтали о детях. Спустя год после свадьбы у них родилась дочка, но ей не суждено было вырасти — в деревню пришла оспа. Она унесла жизни всех родных Делвина и Маэ и их ребенка. Похоронив и оплакав близких, они навсегда ушли из деревни и здесь, в горах, на берегу быстрой и холодной реки, Делвин начал строить дом. Его покойный отец был плотником и научил сына многим секретам ремесла, поэтому стройка шла быстро — благо, хорошего леса вокруг было в изобилии. Уже через год дом был закончен, но Тринадцать больше не дали им детей. Десять лет назад умерла Маэ, и Делвин после этого совершил единственное путешествие в своей жизни —.отправился в Родкасл. От жрецов Священного Дома он узнал, что в городе есть приют для сирот и отправился в этот приют. Еще в дороге он дал обет, что заберет первого ребенка в приюте, которого увидит.

Первой была Фрейя — девочка сидела во дворе на скамейке и играла с самодельной куклой, когда Делвин вошел в ворота приюта. Мистрисса Дариана, владелица приюта, рассказала Делвину, что родители Фрейи умерли от чахотки, но сама девочка здорова. Делвин пожертвовал приюту пять серебряных крейсов и забрал девочку. Когда они выходили из приюта, Фрейя обняла его за шею, и Делвин заплакал — он подумал, как бы обрадовалась его ненаглядная Маэ, увидев их вместе…

Годы прошли, как один день, Фрейе уже шестнадцать, девушка превратилась в настоящую красавицу, белокожую и синеглазую, с пышной рыжеватой шевелюрой и талией, как у статуй божественной Ирни в храме, где они с Маэ когда-то венчались, и надо выдавать ее замуж. Делвин делал вид, что не замечает, как Фрейя тайком встречается на берегу реки с молодым симпатягой Дэглом, охотником из соседней деревни. Пусть молодые сами строят свое будущее. А его время выходит. Может быть, он еще успеет погулять на свадьбе и внуков понянчить — и на том спасибо…

Далекий раскат грома отвлек старика: подняв глаза, Делвин увидел, что над вершиной Сторожевой горы, нависавшей над окрестностями, собрались тяжелые темные тучи. Делвин, как и все жители этих мест, знал легенду о несокрушимой крепости, которая тысячу лет назад стояла на вершине этой горы и называлась Вингомартис. О великой и кровавой битве, которая тут произошла. С тех пор вершина Сторожевой горы считалась нехорошим местом, никто туда не ходил, да и сам Делвин за все эти годы ни разу туда не поднимался. Подтянув вязанку, чтобы