Любовь красного цвета - Салли Боумен

«Работа, – думал Роуленд. – Нужно все время сводить разговор к работе». Он заговорил. И одновременно с ним заговорила Джини.

Запнувшись, Роуленд с улыбкой откинулся на спинку стула:

– Ты что-то хотела сказать?

– Да так, ничего особенного. Только то, что ты очень хорошо, почти нежно обошелся с Шанталь. И очень ей понравился – настолько, насколько этой девушке вообще могут нравиться мужчины. Ты это заметил?

– Нет, – неуверенно пожал плечами Роуленд. – Мне до последнего момента казалось, что из нее и слова не вытянешь. В ответ на каждый мой вопрос – запирательство.

– И ошибся. Ты был спокоен, терпелив, вежлив, и она отблагодарила тебя за это. Должно быть, ее не каждый день балуют таким обращением. А может быть… – Он вскинула глаза на его лицо.

– Что может быть?

– Может быть, ты ей просто понравился. Наверное, такая реакция со стороны женщины для тебя не в диковинку?

Роуленд наклонился к ней через стол:

– Хочешь, скажу тебе, что заставило ее разговориться? Дело здесь отнюдь не во мне и не в том, что сказал ей я. И даже не в том, что ей срочно требовалось уколоться. Я внимательно за ней следил и сразу же угадал, когда она приняла решение заговорить…

– Когда мы показали ей фотографии?

– Нет. – Роуленд смотрел на нее, в глубине души растроганный ее непониманием. – Нет. Ты произнесла одну очень важную фразу, которая задела в ее душе чувствительную струну. Может быть, ты даже повторила слова, сказанные ей когда-то Старом. – Он выдержал паузу. – Ты спросила ее, действительно ли она верит в то, что вечно будет в его жизни.

– Именно тогда? – На щеках Джини заиграл румянец. – Ты уверен в этом?

– Абсолютно. В любом интервью, в любой беседе всегда наступает момент, когда задающий вопросы прорывается сквозь невидимую преграду. То же самое произошло и сегодня. Интересно, что натолкнуло тебя на эту фразу?

– Не знаю даже. Как-то сама пришла в голову. Шанталь не такая, как другие девушки. Во-первых, старше. К тому же, если верить Митчеллу, она знает Стара уже довольно давно. Вот я и задумалась: а какой она видит свою роль в его жизни? Для женщины это очень важно.

– Неужели?

– Конечно. – Она отвела взгляд в сторону. – Женщины по природе более моногамны, чем мужчины. Однолюбки… А потому обычно сами стараются находить оправдание поведению своего мужчины, когда тот совершает прогулки на стороне. Женщины заставляют уверить себя в том, что относятся к иной человеческой категории – более постоянны, более серьезны. Таким образом срабатывает один из женских защитных механизмов. Я сама не раз бывала тому свидетельницей. – Она внезапно замолчала, продемонстрировав скрытность, которую Роуленд и ранее замечал за ней.

– Как бы то ни было, – Джини отпила маленький глоток бренди, – в одном я уверена на сто процентов…

– В том, что Аннека писала Стару, не пользуясь посредничеством Шанталь? Целиком с тобой согласен. Я и сам так думаю.

– Что заставляет нас начать с самого начала. У нас целый букет вымышленных фамилий и имя, которое может быть истинным, но вовсе не обязательно. И еще у Стара есть пистолет, что только осложняет дело. Но мы не знаем, зачем Стару оружие. А также не имеем ни малейшего представления о том, где он сам.

– Не совсем с тобою согласен. Нам известно гораздо больше. Причем среди известных нам фактов есть очень интересные. В высшей мере любопытные факты… – Роуленд опять умолк – на сей раз потому, что хозяин ресторанчика принес заказанные блюда. Еда была незамысловатой, но выглядела в высшей мере аппетитно: горячий хлеб, салат, pommes frites[39]и две порции омлета, приготовленного из настоящих лесных грибов и свежих яиц – «только что из-под собственной курочки», как уверял ресторатор.

Французская страсть делать из каждого блюда произведение искусства вызвала у Роуленда легкую улыбку. Дождавшись, когда хозяин бистро ушел, он склонился над столом. Джини начала есть быстро и беспорядочно, словно нарочно хотела казаться голодной.

– Мы знаем больше, чем может показаться на первый взгляд, – продолжил Роуленд. – То, о чем мы начинаем догадываться только сейчас, вчера было у нас прямо под носом. Подумай: Мария Казарес умерла вчера днем в доме своей бывшей служанки. Верно?

– Верно. Квартира неподалеку от Сен-Жерменского предместья. Отлично помню. Мы еще говорили об этом районе. Я это место неплохо знаю, даже улицу себе представить могу…

– В самом деле?

– Да. – Она замялась, видимо, испытывая неловкость. – На той улице живет сейчас бывшая жена Паскаля Ламартина. В квартире своего нового мужа. В прошлом году я туда дважды ходила – забирать Марианну, дочку Паскаля. Райончик, что и говорить, неплохой. Из разряда престижных.

Помолчав чуть-чуть, Джини снова принялась за еду. «Должно быть, решила испытать себя, – подумал Роуленд. – Сможет ли спокойно, глазом не моргнув, произнести имя Ламартина? Что ж, ей это удалось. Почти». Он решил не продолжать эту тему. Лучше промолчать. Хотя тот факт, что бывшая супруга Ламартина уже успела снова выскочить замуж, а сам Ламартин до сих пор повторно не женился, не остался им не замеченным.

– Еще нам известно, – опять заговорил Роуленд Макгуайр, – что совсем недалеко от того дома вчера были замечены Майна Лэндис и Стар.

– Да, около двух часов дня. Мы и об этом говорили.

– Однако не говорили о том, простое это совпадение или что-то более важное. Мы бы, конечно, обсудили данный факт подробнее. Но нас… отвлекли.

– Роуленд…

– Хорошо, хорошо, не будем вспоминать… Но мы действительно еще не обсуждали возможной связи между этими двумя событиями. – Взгляд Роуленда теперь был вполне серьезен. – Кстати, в срочных выпусках теленовостей имя служанки названо не было. А вот в сегодняшних газетах оно появилось. Ее зовут Матильда Дюваль. Ну как, говорит тебе это имя что-нибудь? Теперь доходит?

– О Боже… – Джини выронила вилку, которая слабо звякнула о край тарелки, и ошеломленно уставилась на коллегу. – Записная книжка Аннеки. Я выписала из нее имена семи девушек. Среди них действительно есть какая-то Матильда.

– Совершенно верно. Некая Матильда Дюваль, причем адрес ее полностью совпадает с адресом той квартиры, в которой вчера скончалась Мария Казарес. Сдается мне, именно на этот адрес Аннека и писала свои письма Стару, и услуги Шанталь тут ей вовсе не требовались. У меня есть подозрение, что он мог дать Аннеке адрес Шанталь в качестве запасного варианта, на всякий пожарный, но одно не вызывает никаких сомнений: между Старом и Матильдой Дюваль есть какая-то связь.

– Вот вам и Матильда из записной книжки. Которая оказывается вовсе не девочкой, а женщиной весьма почтенного возраста. Черт, какая же я дура!