Игры падших - Сергей Станиславович Юрьев

– Встань, Яо Вай! – Кто-то снаружи изо всех сил ударил чем-то тяжёлым в стальную дверь, а потом раздался лязг отпираемых замков. – Я что – по три раза повторять должен?! – Надзиратель вошёл в камеру и поставил на стол миску с рисом и кружку с водой. – Встань и приведи себя в порядок. Через полчаса к тебе придёт очень уважаемый посетитель, а ты валяешься, как мертвец.

– Где Цзян Синь и Лянь Джебе? – спросил арестант, не поднимаясь с циновки.

– Не задавай дурацких вопросов! – отозвался надзиратель. – Вот придёт к тебе большой человек, у него и спросишь. А я кто? Я никто. – Он вышел, и стальная дверь закрылась за его спиной.

Яо неторопливо поднялся, направился к умывальнику, ополоснул лицо двумя пригоршнями воды. Уже неделю он провёл в этой камере, но здесь был просто рай по сравнению с зинданом, куда его упрятали маскатские харисы. Кружка воды и пресная лепёшка – весь дневной рацион, а на дне круглого колодца можно было улечься, лишь свернувшись калачиком. По ночам в пустыне, что начиналась сразу за воротами города Эль-Хайяр, царила такая холодина, что песок, который за день наметало в яму, остывал уже через час после заката. День начинался с того, что харис выдавал совок с длинной ручкой и следил, как узник выгребает песок из своего узилища. Пару раз Яо отказался это делать, но вскоре понял, что яма просто заполнится песком, и он сам будет виноват в том, что оказался заживо погребённым.

Здесь же было просторно – пять чи в ширину, десять в длину. На полу лежит циновка и подушка, набитая древесной стружкой, в углу маленький откидной столик, дважды в день дают по миске риса. Жить можно. Зато здесь прекратились те видения, что с каждым днём всё чаще посещали его в зиндане. Они снова были вместе… Юная Цзян Синь лучезарно улыбалась сквозь облака, вечно угрюмый Чжоу Хун озирался по сторонам, пронзая взором бесконечность, и на лицо Чань Хэ ещё не легла печать потери, трепетали на ветру седые пряди Лянь Джебе, летящей, как стрела, а Ван Бун с Лао Дуном смотрели на него с преданностью и смирением.

Всё! Дракон сослужил свою службу. Дракон должен исчезнуть. Почему-то вспомнилось изречение Учителя: «Империя создавалась, распадалась, вновь сливалась воедино, а народ хунну оставался. Все народы, что начали вместе с нашими предками путь земного бытия, уже исчезли, растворились друг в друге, их поглотил кровавый океан и вечное пламя, память о них тоже канула в небытие, а мы остались и переживём всех варваров, гордящихся своей нынешней мощью. И всё потому, что мы нашли путь к совершенной гармонии и ни разу не свернули с него…»

Теперь, после всего пережитого, эти слова казались наивными. Сейчас-то понятно, как далёк каждый человек, да и вся империя от совершенной гармонии, как хрупко равновесие мира, как уязвима каждая душа. Но тогда Чао Ши не мог этого сказать своему ученику. Слова, сколько бы мудрости ни было в них заключено, не могут приблизить к осознанию истины. Сомнения, страхи, разочарования, преодоление, любовь и душевная близость – вот ступеньки лестницы, ведущей к гармонии, к недостижимому совершенству.

Ладно… Совершенство – совершенством, а завтрака никто не отменял. Яо присел на циновку у низкого столика, взял палочки для еды и начал неторопливо закидывать в рот комочки риса. Он почти не удивился, когда на дне миски обнаружился сложенный вчетверо клочок бумаги. Он развернул его палочками и с трудом разобрал начертанный мельчайшими иероглифами текст:

«Почтенный Яо Вай, в этот рис добавлена щепоть металла богов. Ты можешь покинуть своё узилище, поскольку стены и замки не остановят Жёлтого Дракона. Жду тебя в Тао-Лине. Чжоу Кун».

Итак, каллиграф Небесных Скрижалей, хранитель Драгоценных Свитков пришёл на помощь. Монахи Тао-Линя призывают Дракона. Значит, ещё не конец… Но не стоит спешить. Если исчезнуть прямо сейчас, немногословный надзиратель, который принёс этот рис и эту записку, окажется под подозрением и, даже если вина его не будет доказана, его всё равно казнят или отправят на вечную каторгу. К тому же всё-таки интересно, что за важная персона намерена посетить узника. Яо взял палочками записку и отправил её в рот вместе с последним комочком риса.

Дверь в камеру распахнулась почти бесшумно. Похоже, после визита надзирателя кто-то успел смазать проржавевшие петли. Зазвучали фанфары, как будто важная персона входила не в тюремную камеру, а в зал Верховного Хурала, чтобы произнести речь перед фуу – народными избранниками.

Яо узнал гостя. Конечно, ему не по чину было видеть лично столь высокопоставленную особу, но его скромный портретик висел во всех кабинетах и учебных классах рядом с огромным изображением Солнца Поднебесной. Почтенный сяйго Чан Бойши, ближайший советник юного императора, бывший постельничий матери-императрицы, вошёл медленно и степенно, как и полагается сановнику такого ранга. Дверь за ним мгновенно закрылась, и это заставило Яо Вая удивиться смелости высокого гостя. Не всякий мог бы отважиться остаться наедине со столь опасным преступником.

– Приветствую вас, почтенный сяйго, в моём скромном жилище, тысяча лет жизни вам и вашим близким. – Яо поклонился и замер в ожидании ответа.

– Давай-ка без церемоний. Присядем, друг мой, – неожиданно ответил гость и первым опустился на циновку.

– Почтенный сяйго чего-то хочет от меня? – поинтересовался Яо, усаживаясь рядом.

– Я хочу предложить тебе жизнь, свободу и много другого, о чём ты пока не смеешь мечтать, – ответил Чан Бойши.

– Но, разумеется, не даром?

– Всё в этом мире имеет свою цену.

– Я готов выслушать вас, почтенный.

– Император слаб, безволен, юн и не очень умён, – неожиданно заявил Чан Бойши, глядя в глаза собеседнику.

– Разве смеет так говорить подданный Солнца Поднебесной!?

– Династия Сяо изжила себя и теперь является лишь веригами на ногах могучей страны и её великого народа, – как ни в чём не бывало продолжил сяйго. – Империи нужна новая династия.

– Не боится ли почтенный сяйго, что нас подслушивают?

– Нет, мой славный Яо, нет. Все жучки и камеры отключены, пока я здесь.

– Значит, почтенный сяйго хочет стать императором?

– О нет! Я бы не посмел. Всё, что я пытаюсь делать, направлено на благо государства. Я вовсе не ищу личной выгоды. Мне и так доступны все блага, о которых может мечтать человек.

– Кому же предлагаете трон Солнца Поднебесной?

– Нас тут, по-моему, всего двое.

– Я не понимаю…

– Вот! – Чан Бойши достал из рукава свиток и протянул его собеседнику. – Здесь выведено генеалогическое древо рода Вай, уходящее корнями в глубины времён на два тысячелетия. Ты прямой потомок шестого сына императора Вай Бина, и это подтверждает твои права на трон Солнца Поднебесной. Если ты согласишься, то я помогу вернуть тебе силу Дракона, и тогда никто не посмеет преградить тебе путь.

– У каждого хунна найдётся предок-император, если копнуть достаточно глубоко. – Яо усмехнулся, глядя в глаза сановнику.