Королева войны - Феликс В. Крес

Наконец, решающей стала идея кота-разведчика, который в свое время вернулся из Буковой пущи. Кот даже и не думал умирать. Кризис каким-то образом миновал, кот терял шерсть уже скорее из-за приближающейся весны, чем от болезни, а лучшие медики из Акалии с помощью чесночных настоек и разных таинственных микстур избавили его от внутренних паразитов. Ясно было, что на службу в легион он уже не вернется, получив военную пенсию, но он мог есть, соблюдая диету, и на жизнь ему хватало. Тереза, с человеческим упрямством постоянно расспрашивавшая разведчика о подробностях, сама как-то раз услышала вопрос, который ее удивил, а звучал он примерно так: «Комендант, почему бы тебе не вооружить солдат какими-нибудь пиками, как крестьян в Сей Айе? Это дешевое оружие, которое почти каждый вояка сам может себе выстругать в лесу, а наконечники сделают кузнецы в любой деревенской кузнице, достаточно дать им немного железа, хотя бы каких-нибудь гвоздей». Тереза хлопнула кота по бурому загривку так, что тот аж застонал, вскочила и побежала организовывать обучение по-новому. Каждый солдат, кроме щита и меча, должен был иметь три легких копья, предназначенных исключительно для метания. Владение таким оружием не составляло трудностей и не требовало долгих упражнений. Конечно, они бы пригодились, но все же бросить копье на тридцать шагов мог каждый, не беря поправку на ветер и движение противника; для этого не требовалось месяцев обучения, как у стрелков.

Оружие это действительно могло быть дешевым и простым в изготовлении, с изящным наконечником, прикрепленным к древку простой веревкой. Даже если наконечник отвалится при попадании в цель, ничего не поделаешь — в случае поражения потеря копий особого значения не имеет, в случае же победы можно собрать наконечники и древка, после чего без труда снова соединить одно с другим. Град таких копий, брошенных одновременно несколькими сотнями солдат, мог деморализовать любого противника, даже если ими трудно пробить рыцарские доспехи. Но — в самом ли деле? Первые опыты дали потрясающий результат: старая кираса топорника имперского легиона, если попасть в нее под нужным углом, не выдерживала удара с силой брошенного копья, все же весившего вдесятеро больше, чем выпущенная из лука стрела… Тереза могла вполне представить, что дартанская тяжелая конница, мчащаяся навстречу метателям копий, добавит к силе их броска собственную скорость. Впрочем, стрелки из дартанских свит были защищены значительно хуже своих господ, рыцарей-копейщиков. Кот-разведчик, возможно, дал действенное оружие двум легионам империи!

Правда, все выглядело не столь просто, как казалось в первый момент, поскольку не каждая кривая палка сразу становилась копьем. Изготовление же нескольких тысяч наконечников являлось гигантским предприятием, хотя все кузницы, которые удалось привлечь к работе, трудились днем и ночью. Железо собирали у населения городов, в очередной раз готового пожертвовать всем, а парадные алебарды дартанской гвардии тоже пригодились, сразу дав триста отличных древков, слишком непрочных для рукопашной рубки, но идеальных для целей Терезы. Посеребренные лезвия сразу же продали в Акалии; сообразительный покупатель знал, что, чем бы ни закончилась война, рано или поздно кто-то захочет вооружить личную стражу красивыми алебардами.

Несмотря на это, стало ясно, что времени наверняка не хватит и хорошо, если каждый легионер получит хотя бы одно копье — все же лучше, чем ничего. Были разработаны команды и сигналы готовности к броску и самого броска, а также третий — что можно собирать брошенное оружие после захвата всего поля боя или отражения атаки. Это входило в обязанности последнего солдата из каждой десятки. Наблюдая за первыми упражнениями с копьями, Тереза не теряла надежды. Заслуги своего разведчика она отметила весьма необычным образом — кота звали Деренет, и новое оружие, отличавшееся как от пик конницы, так и от тяжелых копий, которые использовали некоторые отряды щитоносцев, назвали «деренетами».

Через двенадцать дней после того, как последний дартанский отряд добрался до лесного лагеря, Тереза вывела три новых легиона на учения. Армектанские легионеры и гвардейцы Агатры прочесали подходящую местность и выставили вокруг надежные дозоры, чтобы никто посторонний не проник туда, где упражнялись три красных легиона. Проверка прошла не лучшим образом: солдаты вполне сносно справлялись на уровне полусотни или клина, более или менее — в рамках колонны, в пределах одного полулегиона им еще как-то удавалось друг другу не мешать, но легион являлся единым целым лишь по названию, никто не в силах был справиться с тысячей беспорядочно перемешавшихся солдат, которые могли поддерживать походный строй, если их заранее выстроить на дороге, что занимало невероятно много времени. Развертывание из походного строя в боевой вообще представляло собой ужасающее зрелище. Старшие офицеры, даже если знали, что делают, не в состоянии были следить за каждым подсотником и сотником, так что колонны и клинья загораживали друг другу дорогу — как двое столкнувшихся на углу прохожих, делающих шаг то влево, то вправо. Подсотники не могли заставить десятников действовать единой командой в клине.

На фоне этого блестящие парады когда-то обруганных под Акалией конников в черных мундирах, идущих впереди лучников вместо алебардщиков, выглядели просто образцово. Терезе стало ясно, что дневной переход дартанского легиона (еще и с обозами!) следует оценивать в восемь миль, а не в пятнадцать. Свертывание лагеря, построение в походный строй, а затем свертывание этого строя и развертывание нового лагеря заняло бы полдня. Не было также речи о том, чтобы вступить в бой с марша, чем всегда славились имперские легионы. Дартанские тяжелые отряды, сколь бы своевольны и недисциплинированны они ни были, уже получили боевой опыт и втоптали бы беспорядочную толпу в землю, сохраняя в своих рядах образцовый порядок, — время наверняка не торопило дартанских рыцарей… Меньше всего хлопот причинял легион конной пехоты, с самого начала задуманный как резерв на поле боя или поддержка для конных рейдов Армектанского легиона. Тереза предполагала, что во время сражения сможет этими быстрыми пехотинцами срочно затыкать дыры в группировке и посылать подкрепление, куда потребуется, в обычное же время небольшие отряды пойдут под начало опытных командиров Агатры и ее собственных, выделенных в качестве поддержки для самостоятельно действующих колонн. Однако более крупные маневры всех сил обязательно следовало провести еще раза два; у надтысячницы по спине бежали мурашки при мысли о том, каковы будут потери в ее красных легионах, если дело дойдет до незапланированной битвы.

На фоне этого лучше всех выглядел легион Агатры. Об армектанских гвардейцах и легионерах не стоило даже говорить — это был лучший полулегион во всей Вечной империи, поскольку Тереза сильно сомневалась, что опытные и овеянные заслуженной славой солдаты гвардии императора способны на подобные поступки, особенно если речь шла о совместных действиях. К тому же у этих солдат было все: обозы, тыл и прислуга выглядели как сошедшие со страниц уставов, вплоть до каждого мула и вьючного мешка. Но и дартанцы Агатры держались вполне неплохо; дартанская гвардия, может быть, и обучалась главным образом для парадов, но столь жестко, что звук ровного шага и лязг доспехов полулегиона раздавались в одно и то же мгновение. Эти триста солдат наверняка не могли загородить никому дорогу, поскольку ходили и действовали как один человек, способные в два шага развернуться на месте, с ходу перестроиться из колонны в шеренгу, в бою же они столь же легко располагались треугольником или с флангов. Гиганты в доспехах, каких не было ни в одной пехоте Шерера, могли со своими алебардами многое доказать.