Любовь крестоносца - Александра фон Лоренц

Он очень красив и хорошо сложен, ни у кого из знакомых парней не видела таких крепких рук, такой широкой груди….

От таких мыслей ей стало неловко. Не глядя ему в лицо, Радмила втирала лечебный жир, стараясь не задеть больное место. Потом, ощутив на себе его взгляд, подняла пушистые ресницы. Он неотрывно смотрел на нее своими зелеными глазами. Как будто молния пробежала по телу девушки, ей стало жарко, сердце сильно застучало. Что это с ней? Надо поскорей растереть его! Ее неудержимо влекло к красивому парню! Стыд-то, какой! Он же враг! Она ускорила свои движения, стараясь быстрее закончить процедуру. А Ульрих замер от удовольствия. Как давно женские руки не дотрагивались до его тела! Он еле сдерживался. Она определенно сводит его с ума!

Радмила почувствовала, как он нежно взял ее руку и поднес к своим губам. Его горячие губы коснулись ее ладони и поднялись выше к запястью. Она чуть не вскрикнула от неожиданности! Он поцеловал ей руку! Ей еще никто из тех, кого она лечила, не целовал руки! Радмила прикрыла рот ладонью. Он смотрел на нее странным, незнакомым юной девушке, мужским взглядом. Его глаза только что метали искры ненависти, а теперь излучают потоки света, на губах блуждает чувственная улыбка!

Наконец, снотворное потихоньку начало действовать. Слабость теплыми волнами разлилась по его телу, потушив бушующий внутри жар. Веки с каждой секундой становились все тяжелее и тяжелее. Ульрих никак не мог понять, что же с ним происходит. Несколько минут назад он весь пылал от желания, кровь кипела в жилах, да так, что вот-вот прорвется наружу. Он незаметно опустил вниз руку — его мужское восставшее естество стало совсем мягким.

«Это божья благодать спустилась на меня… Святая дева сжалилась надо мной»! — Ульрих с облегчением закрыл глаза и погрузился в глубокий сон.

— Засыпает… — Радмила улыбнулась, осторожно подтянула одеяло к его шее. — Спи, я тоже пойду. Она тихо, чтобы не разбудить спящего рыцаря, спустилась с лежанки. Спустя пару мгновений она лежала на своей набитой перьями перине. Перед глазами стояло красивое лицо крестоносца с распутной, соблазняющей улыбкой.

Что со мной происходит? Никогда в жизни не испытывала ничего подобного!

Ей хотелось, чтобы и он прикоснулся к ней, ласкал ее, обнимал. По ее телу разливался жидкий огонь, грудь сладко ныла, внизу живота стало влажно, — задыхаясь от необычайных эротических чувств, о которых раньше девушка не имела никаких представлений, взволнованная красавица так и не заснула, пролежав без сна до самого утра.

Утро началось как обычно. Животные требовали ухода. Напоить четыре лошади — это означало несколько раз сходить к ручью и обратно. А еще надо убрать в конюшне, в стойлах должно быть было чисто. Радмила, совсем измучавшись, сидела на скамье возле дверей сарая. Лошади разбойников, видимо, привыкли к частой смене хозяев. Она сразу обратила внимание на их покладистый нрав. Не то, что ее Голуба! Радмила и в страшном сне не могла себе представить, что произошло бы, если бы она шла у лошади на поводу. Эта непоседа сразу же убежит, попробуй ее только не привязать покрепче! Но, несмотря на все шалости Голубы, Радмила не променяла бы ее ни на кого.

Лошадь и сейчас была настроена игриво, впрочем, как и всегда. Она тоже решила приласкать хозяйку, и любовно прихватила за плечо.

— Ах ты, разбойница! — Радмила тут же схватилась за место «поцелуя» — Больно! Ты меня укусила, противная шалунья! Ты не видишь разницы между моей кожей и своей толстенной шкурой! — и шутливо замахнулась на Голубу. Она знала о лошадиных повадках, что они таким образом выражают свою любовь — легким покусыванием. Кобыла отпрянула, сделав вид, что ей очень страшно. Она чувствовала, что Радмила на нее ни капельки не сердится.

Погода сегодня была такая чудесная. Девушка с наслаждением слушала пение птиц и шум леса. У нее в этот день было прекрасное настроение. В голове мелькнула безумная идея. А что, если она оседлает вороного? Бедная покинутая лошадь совсем застоялась! Несколько дней безвылазно стоит в конюшне! Вроде бы он к ней привык. Этот исполинский конь может ей этого не позволить. Но почему бы не рискнуть? Радмила пришла в восторг от своего замысла и, предвкушая удовольствие, направилась к вороному коню. Голуба ревниво заржала.

— А ты еще вдобавок ревнивица! — Радмила обернулась на обиженную кобылу, — каждый раз я узнаю о твоем характере что-то новое!

Жеребец с полным безразличием отнесся к подошедшей к нему девушке. Но стоило ей протянуть руку, как он недовольно фыркнул и оскалился.

— Может, хватит уже так ко мне относиться? — с мягкой укоризной обратилась она к жеребцу. Он стал неистово рыть копытом солому. Дерзкая девчонка не собиралась отказываться от своей затеи. Главное — показать ему, что она его не боится. Радмила подошла еще ближе, положила правую руку на храп лошади и прямо посмотрела в центр его лба. Своего рода гипноз. Она должна с ним установить мысленный контакт, он должен понять ее намерения. Глаза жеребца налились кровью, но Радмила не отводила от него взгляд. Стоит ей это сделать — все потеряно. Животное сразу поймет свое превосходство. Их поединок продолжался несколько минут. Жеребец тряхнул гривой и потянулся к корыту с водой. Он сдался.

Радмила поставила ногу в стремя. Она колебалась. Кто знает, как это могучее животное поведет себя дальше. Он может ее запросто скинуть. Не останавливаться же ей на достигнутом!

И, отбросив все сомнения, вскочила ему на спину.

Голуба, с взглядом, полным печали, проводила вороного коня с всадницей, глядя, как он, преисполненный достоинства, шагом направляется к выходу.

Жеребец вышел из конюшни и остановился. Радмила натянула поводья и хлопнула рукой по шее лошади.

— Так я и знала… — она слегка ударила хлыстом.

Жеребец рванул вперед, снова остановился, опустил голову и нервно заржал. Радмила не на шутку испугалась, ей были знакомы эти сигналы.

Жеребец метнулся в одну сторону, пытаясь ее сбросить, затем — в другую сторону. Он выгибал спину и подпрыгивал, но Радмила держалась изо всех сил. Перед ее глазами мелькали то небо, то земля, то лес. Спасало лишь то, что она была опытная наездница.

— Он ненавидит хлыст! — догадалась Радмила. Она с силой прижала голени к крупу лошади и громко чмокнула. Тонкий слух лошади быстро уловил этот звук. Жеребец моментально успокоился и пустился рысью вокруг поляны. Радмила размеренно подпрыгивала в седле и переводила дух.

— Чтобы я еще раз на тебя села! Никогда в жизни! Голуба — золото по сравнению с тобой! — усталая девушка направила лошадь в сторону конюшни. Она не знала, что за ней наблюдают восхищенные глаза.

Рыцарь проснулся, лежал и обдумывал дорогу. Если девчонка его нашла в лесу, значит, где-то недалеко то проклятое озеро. Какой позор для Ордена! Он же предупреждал этого старого дурня комтура! Хитрый князь обвел их вокруг пальца, как малых детей. Умный полководец! Он все предусмотрел. Сначала пустил в центр, а потом окружил с обеих сторон и выманил на хрупкий лед. Кто бы мог предполагать, что их будет так много, против небольшого количества братьев и этих трусливых эстов. А датчане и епископ быстро сообразили, побежали, как паршивые псы, обратно! Ульрих тяжело вздохнул. Неприятные воспоминания нахлынули на него. Он не любил чувствовать себя побежденным и считал себя не лучше тех датчан, большинство которых успело убежать. Если бы не Лотарь, он бы сейчас был на небесах. Его подвел инстинкт самосохранения. Последнее, что он помнит — верный конь вытащил его, и он забрался на него. А дальше — провал в памяти. И вообще непонятно, как он оказался в лесу. Он не мог направить коня в сторону леса! Бежать с поля боя он считал позором для себя. Все в руках Господних! Он оставил его в живых, значит, его миссия служения во имя Его еще не закончена. Он коснулся еще не конца зажившей раны. Ноет! Девчонка искромсала ему всю грудь! Он, маловерный, чуть не поддался ее сатанинским чарам! Точно колдунья! Но Господь всегда рядом в трудную минуту.