Книги онлайн и без регистрации » Детективы » Эффект Сюзан - Питер Хёг

Эффект Сюзан - Питер Хёг

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 80
Перейти на страницу:
потолка, со стеклянными дверцами, в нем ее спортивные трофеи. По меньшей мере сотня. В центре — серебряная олимпийская медаль.

— Мой датский рекорд до сих пор никто не побил. Ему уже сорок лет. Если бы не появились анаболические стероиды, я бы выиграла золото в Москве в восьмидесятом году. В стометровке брассом. Мы с Сюсанне Нильсен. Было взято десять тысяч допинг-проб, ни одной положительной. Наука стала мешать отделять ложь от истины.

Это обращено ко мне.

— Я физик, — говорю я. — Допинг — это дело рук химиков.

Она сдержанный человек, при обычных обстоятельствах она никогда бы не заговорила о себе. Если бы не потрясение. И не эффект. Сквозь эту брешь я и пытаюсь до нее достучаться.

— Что представляет собой Комиссия будущего?

— Представляла. Ее расформировали в две тысячи пятнадцатом.

— Когда она была создана?

— В начале семидесятых.

Она отвечает как автомат.

— С какой целью?

— Консультирование сменяющихся правительств.

У меня начинают трястись ноги. Я хожу вдоль стены, чтобы унять дрожь в мышцах.

— Почему она была засекречена?

— Чтобы обеспечить независимость от политиков и ученых. Чтобы защитить членов комиссии от давления.

— Кто отбирал членов комиссии?

— Через несколько лет после начала работы комиссия сама стала их подбирать.

Я добралась до доски с заметками. Тут тоже несколько воодушевляющих фотографий. На них горящие города. И это не какой-нибудь бытовой пожар в соседней деревушке. Тут целые города, уничтожаемые огненной стихией. Языки пламени — белые, как при интенсивном горении, которое возникает только при тысяче градусов и выше. Под фотографиями — названия городов и даты: Дрезден, 13 и 14 февраля 1945 г.; Гамбург, 27 июля 1943 г.; Кёльн, 20 мая 1942 г.; Токио, 10 марта 1945-го. Это самые крупные бомбардировки союзниками гражданского населения во время Второй мировой войны.

Она подходит ко мне, встает за спиной.

— Я была там. В Дрездене. Мне было три года. Мой отец был немцем. Погиб на Восточном фронте. Я жила с матерью. Мой бронхит с тех времен. Кто обещал вам снятие обвинения?

— Человек по имени Торкиль Хайн. Вы такого знаете?

Она молчит. Но между нами возник контакт.

— Секретность, — говорю я, — это какая-то не датская практика. Если бы речь шла о безопасности членов комиссии, то независимый Совет по экономике мог бы точно так же быть полностью засекречен.

— Он и был засекречен. За несколько лет до его создания появилось решение о неразглашении информации о нем. Об открытости заговорили позднее, в последние месяцы… — Она останавливается, пытаясь вспомнить.

— Осень шестьдесят второго, — говорит Харальд. — Председательствовали Хофмайер, Карл Иверсен и Сёрен Гаммельгор.

На минуту она теряет дар речи. Так бывает со всеми, кто сталкивается с Харальдом, когда он выходит на сцену для участия в великой викторине, посвященной мировым событиям.

— У него память, как липучка для мух, — говорю я. — Это с рождения. Все прилипает.

— Но мысль о создании Экономического совета возникла гораздо раньше, — говорит она. — Это была главная идея Кампмана[6]. Законодательно защитить его, анонимизировав членов. Но Кель Филип был из партии Радикальных Венстре[7]. Он был против секретности. Кампман хотел, чтобы только члены совета знали, кто есть кто.

Теперь все мое тело бьет мелкая дрожь. Я начинаю терять концентрацию. Поднимаю телефонную трубку, чтобы вызвать такси.

— Я отвезу вас домой, — говорит она.

У нее «мерседес», мы садимся в него на парковке в подвальном этаже.

Я прошу ее остановиться у останков нашего автомобиля. Выхожу из машины, открываю сначала водительскую дверь грузовика, потом фургона. Опираясь на костыль, поднимаюсь на гусеницу экскаватора и заглядываю в кабину. Потом снова сажусь на заднее сидение рядом с Харальдом.

Мы переезжаем железную дорогу. Молодой фигурист из балета на льду задумчиво смотрит на нас, оторвавшись от Шекспира. Возможно, его удивляет, что мы возвращаемся не на «пассате».

— Что ты хотела увидеть в машинах, мама?

— Как их заводили.

За стеклами мелькает Хеллеруп, залитый солнечным светом, морозный, самодовольный, ничего не подозревающий.

— И как их заводили?

— Могли завести с помощью ключа-отмычки. Но она оставляет мелкие царапины. А фургон этот — «мерседес». Его нельзя завести ключом-отмычкой. Так что использовали что-то другое.

— И что?

Я молчу.

— Мама, откуда ты знаешь, как воруют автомобили?

Мы проезжаем мимо форта Шарлоттенлунд. Вокруг канала вырос новый комплекс зданий. Когда мы уезжали в Индию, острова Кронхольм были плоскими птичьими заповедниками, едва различимыми с берега, как и острова Сальтхольм, теперь же это гигантские строительные площадки. Одно из зданий, высотой с многоквартирный жилой дом, по форме напоминает закрученную в спираль раковину из стали и стекла. К северу от островов появился небольшой парк ветряных генераторов.

— Я провела несколько лет в интернате.

— Ты никогда об этом не рассказывала.

Мы останавливаемся на Ивихисвай, Харальд выходит. Я наклоняюсь к Магрете Сплид.

— Нас с Харальдом чуть не убили, — говорю я. — А они видели, что мы говорили с вами. Так что вы лучше заприте дверь на ночь. И наденьте цепочку. И пододвиньте шифоньер к окну.

Я выхожу, она порывисто выскакивает из машины вслед за мной. Что-то внутри нее сдвинулось с места. Существует множество способов приоткрыть человека.

— Я ничего не боюсь!

— Вы не решаетесь дать мне протокол последнего заседания давным-давно расформированной комиссии. Протокол, который мог бы нам помочь выпутаться из этой истории.

— Вы будете в большей безопасности без этой информации.

— Вам следовало бы сказать об этом тому парню в экскаваторе.

Порывшись в сумке, я протягиваю ей мою визитную карточку. Она не похожа на обычные карточки. Размером она как открытка с видами Гарца, присланная друзьями из отпуска.

Магрете пристально смотрит на нее.

— Великовата для визитной карточки.

— На обычной не поместились бы все мои звания.

Она разглядывает карточку. Лекторат. Членство в разных правлениях. Научный совет планирования, Совет по развитию, правление Фонда фундаментальных исследований, Правительственный форум промышленного развития, Европейская ассоциация продвижения науки и технологий, Европейская ассоциация университетов, Датское агентство международного развития, ЮНЕСКО.

— Это первое, — говорю я. — Во-вторых, если ты хочешь, чтобы тебя помнили в обществе, которое генерирует двадцать петабит информации в сутки, и если ты женщина и тебе сорок три года, нужно говорить проникновенным голосом.

— Меня там не было. На последних заседаниях. Я не присутствовала.

Она садится в машину.

— Где работает Хайн? — спрашиваю я. — Какую часть госаппарата он представляет? Полицию? Военных?

Она качает головой.

— Где он живет, вы знаете его домашний адрес?

Она захлопывает дверь.

Потом какая-то мысль заставляет ее опустить стекло.

— Вы говорили про проникновенный голос. У вас получилось.

Стекло поднимается, большой автомобиль медленно отъезжает.

Харальд стоит как вкопанный рядом со мной. Он

1 ... 8 9 10 11 12 13 14 15 16 ... 80
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. В коментария нецензурная лексика и оскорбления ЗАПРЕЩЕНЫ! Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?