Петербургский презент - Андрей Кивинов

Соловец что-то бубнил о нестандартном подходе к раскрытию этих грабежей, что на шару их не возьмешь и надо что-то срочно придумать, а то скоро на юго-западе не останется ни одной необворованной женщины. Слава злился – какой там к черту нестандартный подход, пока кто-нибудь не стукнет, никого не поймаем, но, увы, никто не стучал.

Больше из безысходности и из желания показать видимость работы начальству, чем из необходимости разоблачения преступников, Славик решил провести опознание. Благо сегодня он не дежурил и был свободен от материалов. Тем более, Соловец только что опять вставил ему тампон за плохую работу.

Опознание – это такая штука, когда на один диван сажаются преступник и два подсадных, похожих на него внешне, после чего приглашаются понятые и потерпевший, который в их присутствии тыкает или не тыкает пальцем в преступника, в зависимости от своей зрительной памяти или умственных способностей.

Полчаса назад Славик притащил из адреса одного своего подучетного Вадика Синицына, за которым водились подобные грешки. Правда, сейчас он, кажется, устроился работать, но, может быть, это для отвода глаз.

– Вячеслав Петрович, ну что вы, – стонал Вадик, – я же завязал, девчонку себе нашел, на фига мне эти серьги и цепочки, я в коммерческом работаю, в два раза больше имею.

– Это, конечно, похвально, но, как говорил Феликс Эд-мундович – доверяй, но проверяй. А если мы не можем проверить, то не имеем права доверять. Ты у нас личность знаменитая, на лбу у тебя не написано, что ты этим не занимаешься, а поэтому ком цурюк в камеру, пока я найду понятых и подсадных. Не опознают тебя, считай, повезло, опознают – не взыщи. Натюрлих?

– Хорошенькое дело. Вы кого-нибудь науськаете, на меня и покажут.

– Вынужден опять процитировать тебе слова железного Феликса. «Мы работаем холодными руками и горячей головой». Что-то там еще про сердце было, не помню. Так что, не дрейфь, не науськаем.

Сейчас Славик тер лоб, решая непростую задачу с подсадными, понятыми и следователем. За последним, правда, дело не стояло. Одного следователя перевели из РУВД в отделение, так как там не хватало кабинетов, и он дал добро на свою помощь в опознании. А вот подсадных… Это в кино легко – це понятые, це подсадные. А вы попробуйте на улице подойти к человеку, показать удостоверение и предложить пройти в отделение для опознания, ввиду того, что он чертовски похож на преступника. В лучшем случае он просто откажется, а про худший и говорить не хочется. Можно по мозгам схлопотать.

Время шло, на улицах пустело, следователь собирался уходить, и надо было что-то решать. Волков снял трубку местного телефона.

– Алло, Игорь, у тебя там в дежурке нет никого из молодых на подсадку?

– Откуда? А что ты голову ломаешь? Вон, в «Ленинце» дискотека, сходи да приведи кого-нибудь. Там полно молодежи.

– А ведь точно. Будь другом, покричи по рации, пусть постовые притащат пару человек с дискотеки лет по семнадцать-восемнадцать. Прямо ко мне.

– Хорошо, покричу.

Славик положил трубку, потом позвонил по городскому телефону и вызвал двух потерпевших, более-менее запомнивших грабителей. Понятых найти тоже не составило никаких проблем – в паспортном столе еще толпился народ.

Минут через двадцать постовой ввел в кабинет Волкова двух пареньков, которые, естественно, были напуганы и удивлены.

– А за что? А что мы сделали? – законно возмущались они. – Мы студенты юрфака.

– Да ничего, ребята. Посидите минут десять на диване. Простая формальность Затем Волков пригласил следователя, притащил из паспортного понятых и стал ждать ограбленных женщин. Наконец одна постучалась в дверь кабинета. Пока следователь объяснял понятым и подсадным их права и обязанности, Славик учил потерпевшую.

– Главное, спокойно. Посмотрите на них повнимательнее. Можете заставить подняться, пройтись, спеть, сплясать, в общем, что хотите. И просьба, не надо слов «вроде этот», «вроде похож». Либо да, либо нет, только уверенно. Все понятно? Давайте. Не волнуйтесь. Если не уверены – лучше промолчите.

Волков сходил в дежурку, привел из камеры Синицына и втолкнул в кабинет.

– Фамилия, имя, отчество? – спросил у Синицына следователь.

– Синицын Вадим Дмитрич.

– Вадим Дмитрич, вы можете занять любое место среди этих людей.

Вадик безразлично подошел к дивану и плюхнулся посередине.

– Так. Все готово, Вячеслав Петрович, пригласите потерпевшую.

Когда дама зашла, следователь, предупредив ее об ответственности за дачу ложных показаний, предложил взглянуть на сидевших на диване и сказать, не узнает ли она кого из них. Волков скромно присел на стул у дверей, поигрывая шариковой ручкой.

Дама посмотрела на парней, секунду подумала, а потом уверенно ткнула пальцем в двоих крайних.

– Этот и этот. Точно. Я уверена. Они. Что ж вы, гады, делаете?

Волков чуть не упал со стула, ручка отлетела в дальний угол комнаты. Следователь поперхнулся. Понятые бесстрастно взирали на происходящее. Вадик усмехнулся. Парни покраснели и украдкой переглянулись.

Первым опомнился Волков.

– Извините, – в нарушение всех процессуальных норм сказал он, – можно вас на минутку?

После чего он вытолкнул потерпевшую за дверь.

– Вы что, рехнулись? Это же подсадные, их с дискотеки притащили, студенты, я же предупреждал, не уверены – лучше помолчите. Мне ж перед людьми неудобно.

– Но ведь похожи, даже не похожи, они, точно.

Волков потер затылок.

– Ладно, идите, распишитесь, сейчас решим. Не уходите потом, посидите в коридоре.

– Простите, – раздался женский голос, – меня на опознание вызывали, это куда?

– Сюда, сюда.

Волков объяснил второй потерпевшей насчет уверенности в опознании и пригласил в кабинет.

Следователь и данную мадам предупредил об ответственности, после чего предложил взглянуть на сидящих.

Та подошла поближе, обвела всех внимательным взглядом и, указав на сидящих по краям парней, выпалила:

– Вот они, подлецы. Не стыдно женщин-то грабить? Сталина на вас нет.

Это уже было не смешно. По крайней мере, не смешно было всем, кроме Вадика и понятых. Следователь вынужден был записать показания потерпевшей в протокол.

Волков подошел к подсадным, усмехнулся и предложил им пройти с ним. В коридоре он произнес:

– Вы не волнуйтесь, ребята, сейчас все выясним, а пока, извините, посидите в камере.

Засунув студентов в отделенческий «аквариум», Слава заглянул в кабинет, где следователь допрашивал женщин, прошел к кабинету Кивинова, открыл его, сел за стол и усмехнулся.

– Лихо, неужели в цвет?

Затем он выпустил Синицына, снова сходил в дежурку и взял одного из студентов.