Гонки на черепахах - Станислав Бах

– Помню. На санках. А собаки скулили и кусали сами себя за ноги.

– Теперь представь: колеса – это собаки. Две впереди, две сзади.

– Собаки такую машину не утащат, – возразила Алиса.

– Конечно. Но пусть это будут не простые собаки, а…

– Лошади! Ты говорил, что в машине живут сильные лошади. Целых сто! И никогда их не показывал.

– Нет, лошадей по-другому запрягают. Пусть это все-таки будут большие сильные собаки.

– Баскервили! – Алиса оживилась.

– Кто? – не сразу понял Гид. – Да. Баскервили.

– Круто!

– Собаки привязаны друг к другу ремнем. И в середине привязан другой ремень, который идет к саням.

– К машине!

– Хорошо, к машине. – Гид почувствовал, что уже сам начинает терять нить рассказа.

– А бракеровка? – нетерпеливо спросила Алиса.

– Сейчас расскажу, – сказал Гид. – Когда сани едут прямо, все просто, но когда они должны повернуть, одна собака оказывается на месте ласточки, а другая – на месте орла.

– Собаки не летают. Даже Баскервили.

– Нет, не летают, – согласился Гид. – Но когда машина поворачивает, одно ее колесо должно крутиться быстрее другого. Этим дифференциал и занимается. Он заставляет колеса крутиться, но разрешает каждому это делать по-своему.

– А где он в машине? Там, где мотор?

– Нет, – ответил Гид. – Видишь, впереди грузовик?

– Где? Не вижу. – Алиса крутила головой.

– Да прямо перед нами.

– Откуда ты знаешь, что это грузовик? – удивилась она.

– Я так думаю. Видишь, там внизу, от колеса к колесу идет такая железная штука? А в середине такой шар?

– Вижу. Это чтобы колеса не отвалились, а то их потом не найти.

– Так вот, внутри этого шара и сидит дифференциал. Понятно?

– Да. Это так танк в кино поворачивал. У него одна гусеница крутилась, а другой не было!

– Тогда слушай дальше. Все это хорошо на шоссе. Но когда колеса попадают на лед, одно колесо может стоять не шевелясь, а другое крутиться изо всех сил, а машина – ни с места.

– И что тогда делать?

– Тогда нужно звать блокировку. Она выключает дифференциал, и колеса начинают дружно крутиться с одинаковой скоростью, и машина выбирается.

Алиса молчала.

– Наверное, непонятно? – спросил Гид.

– Все понятно! Мы вчера после школы, там Витька одной ногой по снегу, а другой – на лед, и ка-а-ак грохнется, а из портфеля вылетели кроссовки, их все в сугробе искали, а они дальше улетели, и одна прямо под машину и не достать, а Витька нашел палку, а она короткая, а он тогда вторую кроссовку кинул, чтобы обе вылетели, а они обе не вылетели, так он сам под машину залез, а потом кричит: «Тащите меня за ноги!», а когда мы его вытащили, так у него спина вся грязная, а все потому, что он отвязанный и никакой у него бракеровки нету.

В прихожей звонил телефон, но Стив этого не слышал. Его взгляд был прикован к экрану. По спортивному каналу шел матч чемпионата Англии по футболу. В Ливерпуле местный «Эвертон» принимал лондонский «Арсенал».

Идея организовать футбольный тотализатор родилась, когда они еще учились в колледже. Написав предполагаемые результаты предстоящих матчей Премьер-лиги, Стив и несколько его одноклассников отдавали сложенные пополам листки Патрику, а когда матчи были сыграны, тот по несложной схеме подсчитывал достоверность каждого прогноза и определял наилучшего и наихудшего предсказателя. Проигравший покупал приз: клубную футболку, билет на матч или что-то подобное. Они собирались в каком-нибудь недорогом заведении, где, поглощая пиво, проводили церемонию награждения победителя. Ну а кульминацией вечера всегда было обнародование наихудшего прогноза.

Со стороны это выглядело довольно странно. «Лидс» – «Манчестер Юнайтед» – 4:2! И десяток вполне нормальных на вид молодых людей начинали хохотать, как будто ничего более смешного они в жизни не слышали.

А через несколько лет Патрик придумал новые правила. Его отец работал в «Лайт Флайтс» и занимался студенческими программами. Эта сравнительно новая авиакомпания своим стремительным развитием подняла настоящий переполох в стане давно поделивших мир и разленившихся авиационных монстров. Низкие цены и быстрая упрощенная регистрация привлекали пассажиров. Небольшим легким самолетам не требовались длинные массивные и баснословно дорогие взлетные полосы международных аэропортов. И муниципальные власти провинциальных городов, с их скромными бюджетами, охотно шли на сотрудничество с «Лайт Флайтс». Одновременно развивалась и сеть дальних перелетов. Паутина воздушных сообщений авиакомпании связывала все новые и новые города мира, и естественно, загрузка недавно открытых рейсов не была полной, да и на многих старых маршрутах в салонах самолетов регулярно оставались свободные кресла.

Маркетологи утверждали, что в выборе авиакомпании для полета в другой город на десятикилометровой высоте очень большую роль играет почти суеверный страх перед этим краткосрочным вознесением. Опросы показывали, что летать боится чуть ли не половина пассажиров, половина оставшихся тоже боится, но еще и боится в этом признаться, а остальные боятся так, что вообще отказываются говорить об этом, а уж тем более участвовать в каких-то опросах.

После благополучного возвращения на грешную землю пассажиры звонят и шлют сообщения родным, извещая их, что они, несмотря ни на что, живы, при этом никому из них и в голову не придет сделать то же самое, посетив супермаркет в первый день распродажи или пообедав в дешевом «фастфуде». И люди зачастую готовы платить за билет втридорога только ради того, чтобы лететь рейсом знакомой с юности авиакомпании. При этом их не смущает, что рейс выполняет самолет совсем другой компании, продающей те же самые билеты гораздо дешевле.

«Превращать два минуса в плюс», – гласил основной принцип, проповедуемый руководством «Лайт Флайтс». И на очередном заседании совет директоров корпорации решил открыть масштабную программу по привлечению потенциальных клиентов среди студентов, используя недогруженные рейсы авиакомпании. Они вообще любили точные, длинные и непонятные формулировки, хотя могли бы сказать просто: раздаем студентам лишние билеты.

А лишние билеты, кроме местных коротких перелетов, оставались еще на рейсы на юг, на восток и в разную там Латинскую Америку. Ну и, как водится, разработчики программы придумали массу условий и ограничений, разобраться в которых не смог бы никто, кроме Патрика. На самом деле Патрик тоже не смог, а смог его отец, да и то только потому, что в этом и состояла его работа.

В результате, слетав несколько раз на континент, Патрик получил право на бесплатный полет для любого из своих друзей-студентов. Тогда у него и появилась идея соединить открывшиеся возможности с тотализатором. Когда в университетах прошли следующие каникулы, такое право получили уже трое его приятелей, и схема заработала.