Полночный тигр - Свати Тирдхала

И все-таки что-то не сходилось, словно неверный оттенок заката на рисунке. Гадюка славился тем, что оставлял безделушки со своим знаком – двумя змеями. Но его собственный меч-плеть – прямо из легенды? С какой стати он его оставил?

– Гадюка – трус, коварно разрушивший наши корабли, убивший отличных солдат, укравший завоеванные нами земли, – заслуживает возмездия. Поэтому у меня есть задание для вас. Нелегкое задание, – предупредил командующий Панак. – Каждый из вас был избран, чтобы представлять свой полк. Тот, кто отыщет Гадюку, станет следующим командующим Крепости и поведет за собой новое поколение солдат.

У Кунала зашумело в ушах. Вот чего дядя для него желал, вот к чему подталкивал с того момента, как застенчивый восьмилетка пришел в Крепость. Да, это опасно, но где опасность, там и возможность – которую нельзя упустить.

Дядя Сету был суровым человеком, но он принял Кунала и показал ему другую судьбу, когда прежняя разлетелась на осколки. Такое стоит тысячи солнц. Он обязан дяде жизнью.

Он должен выполнить задание в знак благодарности за все, что дядя для него сделал. Кунал разыщет труса, убившего его единственного родственника, и приведет сюда для воздаяния. И в довершение наградой за месть будет пост командующего – именно то, чего генерал так отчаянно хотел для племянника.

– По вашей легенде, вы – часть отряда, выслеживающего подпольщиков, однако Гадюку вы будете искать самостоятельно. Единственное требование в рамках миссии – отмечаться каждую неделю в близлежащем гарнизоне. Тот, кто пропустит две проверки, вылетит вон.

Кунал постарался не выказать удивления. Сказанное означало, что миссия будет целиком на их совести – и планирование, и исполнение.

– Найдете и приведете Гадюку в ближайшие две луны – и пост командующего ваш.

Кунал смотрел на остальных, ожидая подвоха.

– Не сумеете схватить Гадюку, позволите другому солдату поймать его первым – и примете наказание, выбранное вашим новым командующим и мной. Миссия необычная, поэтому награда и наказание особенные.

Кунал побледнел, осознав, что может потерять повышение в Щиты Сенапа. Или что-то похуже, если Ракеш станет командующим. Он поборол страх – проигрышу не место в его планах. Командующий вгляделся в четырех солдат перед собой.

– Времени у вас достаточно. Я даю вам две луны до начала Солнечной встречи.

Куналу стало любопытно, отчего именно Встречу – начало игр, которые раз в два года проводили в честь победы Нарии над Владыкой смерти, – выбрали как окончательный срок. Но времени подумать не оставалось – командующий взглянул прямо на него.

– Кунал Дхаган. – Он поднял голову при звуке своего имени: единственным воспоминанием о семье матери, которую позволил сохранить дядя, была фамилия. – Ты все еще не произведен официально в члены Щитов Сенапа, но я попросил, чтобы ты, как племянник генерала, представлял их в этой миссии. – Тон командующего смягчился в отличие от выражения лица. – Задача эта неблагодарная. Я не подумаю плохо ни о ком, кто сейчас попросит разрешения уйти.

Взгляд Кунала был неподвижен. Этого от него и ждали; командующий выразился предельно ясно. Сомнения можно оставить на потом.

У других солдат причин остаться было еще меньше. Отступив сейчас, они не запятнают родовую честь. Поиск убийцы – не их долг. Но они не собирались отказываться.

Кунал взглянул на Лакша, чьи губы сжались в решительную линию, и ощутил прилив благодарности, даже если это и означало, что они впоследствии станут соперниками. Ему единственному он согласился бы проиграть.

– Начинаете утром, солдаты. Можете работать вместе, но не забывайте – тот, кто вернется с Гадюкой, станет отдавать приказы всей Крепости… и мне. – Он посмотрел на каждого, особенно задержавшись на Кунале.

Кунал стиснул челюсти. Это его шанс стать командующим, возглавить Крепость и почтить память дяди. Сету Хотха уже нет в мире живых, но Кунал знал – этого он всегда хотел для племянника.

– Во славу короля! – закричал командующий Панак, и солдаты в ответ стукнули по груди, с воодушевлением повторив его слова. Крики эхом загремели по Залу.

– Найдите проклятого ублюдка и приведите ко мне! – Командующий резко развернулся и вышел, бряцая оружием.

Алок едва не выронил миску, глядя на друзей как на идиотов.

– Да с какой стати вы вообще согласились?

Лакш вздохнул.

– Это потрясающая возможность, Алок. Обычный солдат и за десять лет не дорастет до командующего.

– И это наш долг, Алок, – вмешался Кунал.

Его долг, его обязательство перед дядей.

– Но, Кунал, вспомни ваш последний разговор с генералом.

– Он просто расстроился, что я просил о переводе в Гвали. Может, он был прав. Возможно, мое место – здесь, в Крепости.

– Он хотел, чтобы ты остался в Крепости, но это не значит, что он был прав. Подумай, чего хочешь ты, Кунал?

– Я хочу выполнить миссию.

– Ты не обязан…

Кунал взглянул на друга, и, к его удивлению, Алок смолк.

– Спасибо за бурную поддержку.

Алок обернулся к нему со странным выражением.

– Я ваш друг. Я не желаю видеть кого-либо из вас мертвым. Гадюка сумел проскользнуть в Крепость и зарезать чертова генерала. Генерала! – грохнул он кулаком по столу.

Лакш цыкнул на него, оглядев слабо освещенную столовую.

Неожиданно Куналу в голову закралась смутная мысль… Гадюка сумел проскочить в Крепость прошлой ночью…

Дверь в столовую распахнулась с грохотом, и солдаты за столами дружно оглянулись. Двое бойцов внесли тело, и Кунал чуть было не ринулся к ним, прежде чем осознал, что оно слишком мало для дяди.

Мальчишка, которого они видели в кандалах. Его растерзанный вид представлял разительный контраст с телом дяди – ни обмывания, ни положенных ритуалов.

По рядам пробежал шепоток: наполовину брань, наполовину молитва.

Командующий Панак встал, держа руку на эфесе меча.

– Пусть это послужит предупреждением: солдат не выполнил своего долга минувшей ночью. Он не будет почтен в смерти, как не был и в жизни.

Алок ахнул так тихо, что услышал только Кунал, но он понял.

Скорее всего, солдат оставался еще живым, когда был найден, но его провал стал в итоге причиной его смерти. Предположение Кунала было ошибочным. Боец не скончался ночью из-за ран.

Его смерть… в его казни не было необходимости. Ничто бы не убедило Кунала в обратном. Он был таким юным, совсем новичок, вдобавок нетренированный.

Их всех, как солдат, окружала смерть, и они пользовались ею как собственным оружием. Испугаться смерти для воина – то же, что пригласить ее, чтобы отдать душу. Кунал заставил себя поднять глаза и вглядеться в тело мальчика, съежившееся после кончины. Нужно вспомнить и почтить маленькие истории, надежды и мечты, которые он, как и все они, лелеял в сердце.