"Злой дворник". Чистая правда о грязной работе - Евгений Гончаров

В нашем приграничном городе полно граждан КНР – это повара китайских ресторанов, торговцы с рынков и рабочие-строители.

Китайцы употребляют в пищу многие растения, которые у нас, русских, считаются несъедобными. Например, в китайской кухне есть салат из корней одуванчика.

Как только из почвы проклевываются узнаваемые фигурные листочки одуванчиков, на пустырях появляются китайцы, вооруженные столовыми ножами и вилками. Чтобы набрать небольшой полиэтиленовый пакет корешков, им надо вырыть стебли, как минимум, тысячи растений.

В свежем виде корешки одуванчика на вкус очень горькие, поэтому их оставляют на ночь в холодной воде. Потом к ним добавляют соевый соус и китайские специи, и получается витаминный весенний салат.

Обратимся к нашей истории. Славяне вовсе не от голода ели и лебеду, и щавель, и крапиву. Но потом мы, русские, почему-то сочли эти травы сорными.

Китайцы же сохранили кулинарные традиции своих предков.

Взять тот же бесполезный, по русскому разумению, камыш. А в китайской кухне корни камыша – деликатес.

Патриотическую заботу о сохранении благовещенского одуванчика проявляют горожане с IQ на уровне ребенка дошкольного возраста.

За непонятными манипуляциями китайцев с балконов наблюдают жильцы. Слышны такие диалоги:

– Что это там делают китайцы?

– Одуванчики выкапывают.

– Для чего?

– Да едят они их.

Затем следует немая сцена удивления, переходящего в громкое возмущение:

– Уже и до наших одуванчиков добрались? Эй вы, китайцы, уходите отсюда!

И китайцы, понимая бесполезность и даже опасность каких-либо возражений с их стороны, покорно уходят со двора.

Пройдет какая-то неделя, и желтые цветочки одуванчиков превратятся в пуховые шарики. Подует ветерок, и разлетятся по всей округе тысячи семян-парашютиков, которые через год дадут всходы.

Академик-естествоиспытатель Климент Тимирязев привел такой пример удивительной живучести растений. Если бы на земле остался лишь один-единственный одуванчик, то уже на десятый год он дал бы потомство в тысячу квадриллионов растений (18 нолей после единицы). Для расселения такого количества одуванчиков потребовалась бы территория, в 15 раз превышающая площадь нашей планеты.

Воистину космическая глупость – эта защита от китайцев русского одуванчика.

На первом этаже высотного дома, где я останавливался в Пекине у друзей, живет весьма колоритный дед. Говорят, он абориген – на этом месте до начала строительства была его фанза. Этот дедушка содержит пару беспородных собак, на его лоджии – клетка с голубями. Возле своих окон он посадил тыквы и огурцы, обвившие решетки и растущие рядом деревья. Натуральное хозяйство, да и только. У деда есть трехколесный мопед «тук-тук». Его общественная профессия – мусорщик.

На каждый подъезд дома – по три небольших контейнера для сбора мусора. Контейнеры пластиковые, с крышками, открывающимися педалями. Замечу, в России эксплуатация таких контейнеров невозможна – их очень скоро сожгут. Любой пакет, оказавшийся в контейнере, дед тщательно исследует. В первую очередь выбираются алюминиевые банки и пластиковые бутылки. Потом – картон, бумага. Не упускаются из внимания, попадись они, разбитый фаянсовый унитаз, осколки стекла и прочие твердые предметы.

Когда утильсырья какого-то вида, накапливается достаточное количество, дед загружает его в кузов «тук-тука» и везет на пункт приема.

Площадки, где стоят контейнеры под мусор, в овсе не помойки – чисто и без запаха. Мух нет.

В итоге непрекращающейся деятельности этого «санитара двора» бытовых отходов в контейнерах остается всего ничего, и их забирает в ящик своего трехколесного велосипеда еще один мусорщик – из сортировочного цеха.

Такие цеха, размером с гаражный бокс для большегрузного самосвала, расположены на расстоянии приблизительно километра один от другого, покрывая сетью весь город.

Поступивший мусор еще раз проверяется на наличие железа – его рассыпают тонким слоем по стальному столу, и все железное, до канцелярской скрепки, прилипает к намагниченной поверхности.

Потом мусор просеивается через механическое сито, на решетке которого остается битое стекло, бумажки, тряпки и прочее. Полученное утильсырье еще раз сортируется вручную.

А то, что оказалось в поддоне под ситом, прессуется в брикеты, которые увозятся на полигоны для приготовления компоста.

Работа в таком мусорном цехе – грязная и пыльная. Резиновые сапоги и перчатки, комбинезон и плащ-накидка с капюшоном, респиратор на лице – экипировка рабочих. Для периодической промывки помещения и оборудования цеха используется много воды и моющих средств.

В конечном итоге из кубометра мусора для вывоза на свалку остается килограммов десять, не больше. Когда проезжаешь мимо китайской свалки, над ней нет дыма – гореть там уже нечему.

Вообще отношение к мусору в Китае серьезное, здесь бытует такое выражение: «Мусор – это ценный ресурс, находящийся не на своем месте».

Для кого-то мусор – источник существования. Множество китайцев ездит по городам на грузовых велосипедах, выискивая утильсырье.

Элита среди них те, кто собирает металлический лом. В наш двор время от времени приезжал сборщик, покупавший у жильцов и старый радиатор центрального отопления, и поломанную стиральную машину, и прочий металлический хлам. Как-то я видел этого сборщика возле въезда на соседнюю стройку. Двое рабочих с натугой вытащили для него списанный кондиционер. Надо было видеть довольное выражение лица «металлиста».

Солидно работают утильщики, обслуживающие магазины и торговые центры. Упаковочный картон они увозят пачками толщиной до полутора метров.

И самая низшая каста среди мусорщиков – те, кто собирает алюминиевые банки из-под пива и пластиковые бутылки из-под воды. Жители китайских городов привыкли бросать порожнюю тару, где попало, зная, что ее чуть ни влет подхватят сборщики.

Особенно много таких бедных на вид стариков и старух бродит по площади Тяньаньмэнь в Пекине. Ежедневно тысячи туристов, утолив жажду, выбрасывают здесь банки и бутылки. Самый сезон для мусорщиков площади – знойное пекинское лето, когда жара зашкаливает за 40 градусов. В подземном переходе можно увидеть нищих, собирающих подаяние не деньгами, а бутылками и банками.

Отдельная категория мусора в Китае – одноразовые деревянные палочки для еды. Китайцев 1 миллиард 300 тысяч (по неофициальным данным, до полутора миллиардов). И если даже пятая часть из них ежедневно обедает в уличных «чифанках», можно представить огромные объемы этих заготовок. Палочки используются для переработки на туалетную бумагу.

Оборотной тарой являются стеклянные пивные бутылки емкостью 0,65 л и бутылочки с широким горлышком 0,25 л из-под китайского кефира. Пункты их приема – во всех продуктовых магазинах. Выбросить стеклотару в Китае – расточительство. Сдать в магазин бутылки из-под пива здесь никому не зазорно. На китайском пляже вы не порежете ногу бутылочным осколком.