Игра Джералда - Стивен Кинг

«Да, до сегодняшнего дня, – закончила Хорошая Жена, и Джессипохвалила ее за такт. – Ты права: причиной были именно окна, во всяком случае,в основном. Ему не хотелось, чтобы Фред Лаглэн или Джимми Брукс, нагрянувпозвать его играть с ними в гольф, увидели бы, как он трахает миссис Бюлингейм,прикованную к кровати наручниками фирмы „Крэйг“. Хотя Фред и Джимми неплохиепарни, но одно слово об этом в округе…» «Старые пердуны, да будет тебе известномое мнение, – резко вступила она. – И они слишком болтливы, чтобы умолчать оподобной истории. И тут есть еще одно, Джесси…» Джесси не дала ей закончить. Нетолько Хорошая Жена, но и Рут начала ее раздражать.

Вполне возможно, что Джералд не играл с наручниками потому,что боялся какого-нибудь чудака, который объявился бы у дома ни с того, ни ссего. Чудака?

«Не знаю, – подумала она, – возможно, было в Джералде нечтоот сексуального маньяка, но было в нем и нечто хорошее – недаром он опасался,что ситуация может выйти из-под контроля. А ведь именно это и произошло насамом деле, не так ли?» С этим аргументом трудно было спорить.

Она испытала чувство печали и с трудом удержалась, чтобы небросить взгляд на лежащего на полу Джералда. Она не знала, скорбит ли она опогибшем муже или нет, но она понимала одно: если скорбь и была, то сейчас невремя для нее. Просто она вспомнила человека, с которым провела много летвместе, и воспоминание о том, как он засыпал подле нее после того, как онизанимались любовью, было приятным. Она не любила шарфы и ненавидела теперьнаручники, однако ей нравилось смотреть на него в те моменты, когдаразглаживались черты его крупного румяного лица.

И теперь он спал рядом с ней.., разве не так?

Мысль мелькнула, отозвавшись в руках, и исчезла; Джессипрогнала ее и снова стала изучать изголовье кровати.

Стойки по краям изголовья оставляли ее руки распятыми,однако в этой позе не было неудобства, особенно с учетом запаса цепочек. Междустойками находились четыре горизонтальные планки. Они были деревянные скакими-то довольно приятными узорами. Джералд однажды предложил, чтобы ихинициалы были вырезаны в центре изголовья, – он знал человека в Ташмор-Глен,который с удовольствием приехал бы и сделал это, – однако она обдала его холоднымдушем презрения, и идея увяла. Она показалась Джесси претенциозной и какой-тодетской, словно они – школьники, которые рисуют сердечки на партах.

Полка была расположена над изголовьем достаточно высоко,чтобы человек, сидящий на кровати, не ударился о нее головой. На ней стоялбокал Джералда с водой, пара книжек, оставшихся с лета, и кое-какая косметикана ее стороне. Косметика тоже осталась с лета и теперь, видимо, уже засохла.Жаль – ничто не радует женщину – а тем более прикованную женщину – больше, чемрумяна «утренняя роза».

Джесси медленно подняла руки к полке и закинула голову,чтобы видеть цепочки. Кольца были укреплены на стойках между второй и третьейпланками. Когда она подняла прикованные кисти рук, кольца заскользили постойкам до третьей планки. Если бы она могла выбить эти планки, она смогла быпросто снять кольца со стоек. Voila…

«Нет, это слишком хорошо, чтобы быть правдой, дорогая, –слишком простое решение, – но ты можешь попробовать. Тоже способвремяпровождения».

Она обхватила верхнюю планку, которая препятствоваладвижению колец по вертикали, набрала в легкие воздух, задержала его и сделаларывок. Этого было вполне достаточно, чтобы понять: такой способ освобождениятоже не годится: примерно то же самое, что пытаться вытащить стальное кольцо избетонной стены. Она поняла, что не сможет даже расшатать планку.

«Я могу вертеться на этом ложе пыток хоть десять лет иничего не добьюсь», – подумала Джесси; ее руки легли на прежнее место, их всетак же удерживали цепочки. Она коротко всхлипнула.

«Что мне делать? – спросила она балки потолка и наконецрасплакалась в полном отчаянии. – Что же мне делать?!» Как бы в ответ пес сновастал лаять, но на этот раз так близко, что она в ужасе закричала. Казалось, онтут, под восточным окном, прямо на дорожке.

Но пес был не на дорожке, а гораздо ближе. Тень, котораяпоявилась на асфальте перед передним бампером «мерседеса», означала, что песуже у двери. Она сразу испугалась этой изломанной, чудовищной тени.

«Не будь идиоткой, – урезонивала она себя, – тень выглядиттак, потому что солнце садится. Открой рот и издай какой-то звук, только невопи, ради Бога».

* * *

Где-то рядом должен быть его хозяин, однако она не оченьнадеялась на это. Она поняла, что собаку привлекло кухонное ведро с отбросами,находившееся как раз у задней двери в дом. Джералд как-то говорил, что такиеведра являются просто магнитом для любого пса. И этого привлекло именно ведро,и наверняка он приблудный, голодный и несчастный.

Но надо было попытаться.

– Эй! – крикнула она. – Эй! Кто-нибудь там! Помогите мне!Есть там кто-нибудь?

Внезапно пес перестал лаять. Его паукообразная изломаннаятень повернулась, двинулась.., и снова остановилась. По дороге из Портленда онис Джералдом ели сандвичи с сыром и салями, и первое, что она сделала, когда ониприехали, – выбросила остатки в ведро. Вероятно, именно аппетитный запах салямии масла привлек собаку и пересилил немедленное желание вернуться в лес, кактолько он услышал ее голос. Голод оказался сильнее страха в собачьей душе.

– Помогите! – крикнула Джесси, хотя что-то говорило ей:кричать не нужно, потому что от этого только станет суше во рту и захочетсяпить еще больше. Однако голос разума в таких случаях не слышен. Ужас подхватилее и понес гораздо быстрее, чем залах мяса – собачьи ноги; теперь она несласьна волне истерики и кричала, не отдавая себе отчета:

– Помогите мне!! Кто-нибудь, помогите! Помогите!Помоги-и-ите!

Крик прервался, и она повернула голову направо насколькомогла: ее волосы растрепались и перепутались на подушке, прилипли к щекам ишее, глаза лихорадочно блестели. Боязнь того, что ее найдут здесь прикованной,а ее мужа – мертвым на полу, показалась теперь несущественной. Новый приступотчаяния высветил всю страшную безнадежность ее положения: ей грозиламучительная смерть от голода и жажды. Она не кинозвезда, и это не детективноешоу по кабельному ТВ. Здесь не было камер, юпитеров и режиссера, которыйраздавал бы указания. Все это было реальностью, и, если помощи не будет, онапогибнет.

Никто не ответил на ее отчаянные крики. Не было здесь нисмотрителя, бродящего по берегу озера, ни любопытного дачника, прогуливающегосяс собакой (иногда они высматривают, кто из соседей втихаря выращивает марихуанув сосняке). Тут была только эта изломанная, зловещая тень, и ее воображениенарисовало странного пса-паука, балансирующего на четырех тонких, кривых лапах.Джесси сделала глубокий вдох и попыталась снова овладеть собой. Ее гортань былагорячей и сухой, а нос и глаза – влажными от слез.