Брусника - Катя Верба

— Ты зачем пришла? Кто тебе рассказал?

— Что рассказал? — удивленно спросила Александра.

— Что я уезжаю этой ночью. От кого узнала? — Иван взглянул на нее с вызовом, а потом изо всех сил прижал к себе, — Не могла удержаться, чтобы последний раз не лечь со мной, да, маленькая потаскушка?

Александра побледнела, язык словно прилип к небу, а спина за одну секунду покрылась холодным липким потом. Не таких слов она от него ждала.

— Что молчишь? Попрощаться пришла?

— Я…я не знала ничего… Почему ты уезжаешь? Куда? Ты не можешь так все оставить, бросить меня одну.

— Боишься одиночества, моя любовь? Ну тогда я не брошу тебя одну, а оставлю на попечение своих товарищей, — Иван грубо схватил ее за локоть и потащил за собой в дом. Александра сопротивлялась, но не могла высвободить руку из его стальной хватки.

Все дальнейшие события произошли стремительно. В накуренной комнате Иван толкнул девушку так, что та с криком упала на пол, и громко сказал:

— Вот моя маленькая потаскушка, ублажала меня все эти дни, а сейчас готова порадовать и моих друзей. Забирайте, мне не жалко.

Александра истошно закричала, слезы брызнули из глаз. Она кусалась и царапалась, когда двое пьяных мужчин встали со своих стульев и, смеясь, потащили ее в соседнюю комнату. Там стояла старая койка с торчащими отовсюду пружинами. Заламывая ей руки за спину, один из них повалил девушку на грязное одеяло, разорвал на груди нарядное летнее платье и грубо изнасиловал ее. Второй смотрел на все происходящее, спустив штаны с массивных бедер. Он схватил девушку за волосы, как только первый насильник вышел из комнаты, утолив свою похоть.

Ударом ноги второй мужчина скинул ее с кровати и накрыл своим грузным телом прямо на полу. Девушку стошнило, но это не остановило его. Александра уже не предпринимала попыток сопротивляться, ее тело безжизненно дергалось в такт движениям мужчины. Когда, после всего, он натянул штаны и вышел из комнаты, Александра распахнула окно и выпрыгнула на улицу.

Она бежала, не отдавая себе отчета, куда и зачем бежит. Ей хотелось исчезнуть, провалиться сквозь землю, умереть. Она ненавидела себя, Ивана, ребенка, которого носит. Она ненавидела весь мир. Когда она поняла, что больше нет сил бежать, то рухнула на землю, и темнота, словно болотная жижа, обхватила ее со всех сторон.

Александра очнулась в поле позади своего дома: она лежала на земле, а сквозь высокую траву на нее смотрели звезды. Ночь была холодная. Она почувствовала, что сильно замерзла.

Она встала, кое-как прикрыла голое тело остатками платья и побрела к дому, еле переставляя ноги. Когда она зашла в дом, мать подбежала к ней и принялась хлестать ее по щекам, не произнося ни слова. Александра повалилась на пол, только тогда мать увидела, что ее платье порвано пополам. Побледнев, она спросила ее:

— Где ты была?

Лежа на холодном деревянном полу, прижав ладони к лицу, Александра скомкано, сквозь судорожные всхлипывания, рассказала матери все: про Ивана, про ее любовь, про их встречи на берегу речки. Она рассказала, зачем пошла к его дому, и что там с ней сделали. Потом она вскочила на ноги и, захлебываясь слезами, стала шептать, глядя на мать безумными глазами:

— Возьми нож, убей меня. Или я сделаю это сама. Я не хочу жить, мама. Пожалуйста, убей меня. Умоляю тебя.

Мать не произнесла ни слова. Она подняла Александру с пола, отвела ее в комнату, уложила в кровать, как маленькую, и укрыла одеялом. Заварила ей травы, заставила выпить. Только после этого сказала:

— Поспи немного, а потом решим, что делать.

Александра не раз испытывала на себе действие материнских трав. Она покорно закрыла глаза, зная, что тотчас же попадет в круговорот бессмысленных снов.

Когда девушка проснулась, за окнами было почти темно. Маленькая стрелка на часах показывала девять. Мать была дома, она гремела на кухне кастрюлями. Александра вышла к ней.

— Баня истоплена, иди, и смой с себя всю грязь, — тихо пробормотала мать и дала Александре пучок травы.

Александра, у которой в голове до сих пор стоял туман, была спокойна, даже безмятежна. Она взяла полотенце, помылась в бане, а когда пришла домой, мать сказала ей, отводя взгляд в сторону:

— Рано утром пожар случился в селе. Целый дом сгорел, а в нем пятеро мужчин — цыгане приезжие и их покрыватель Володька Пестов, — Тамара помолчала, а потом добавила, отвернувшись от дочери, — пусть всех их черти на огне изжарят.

Александру словно дернуло током. Мощный электрический разряд прошелся от головы к ступням. Туман в голове молниеносно рассеялся, перед глазами пронеслось все, что случилось с ней накануне ночью в доме, от которого сейчас, по словам матери, остались только обугленные руины.

Злая улыбка мелькнула на ее лице. Больше они с матерью никогда не разговаривали об этом.

После того, как Надя вернулась из леса живая и невредимая, все в селе стали считать ее необыкновенным ребенком, наделенным сверхъестественной силой. Одноклассники стали ее уважать и даже побаиваться, но больше не сторонились и не обижали.

Тимофей, встречая ее, здоровался и звал гулять вместе с мальчишками. Она сначала отказывалась, но потом преодолела стеснение и легко влилась в их коллектив. Она была смелой девчонкой, даже отчаянной, чем и заслужила авторитет тех, кто раньше издевался и смеялся над ней.

Надя хорошо дралась, ей были по душе подвижные игры мальчишек, правила которых она быстро запомнила. Она лазала вместе с ними по заборам и крышам, играла в прятки в лесу, искала клады, перекапывая лопатой чужие огороды. Она ничего не боялась.

У нее появились подружки и среди девочек, но их спокойные игры с куклами Надю не привлекали. У нее и кукол-то не было. Поэтому она чаще наблюдала со стороны за их игрой, а когда надоедало, убегала к мальчишкам.

Девочка хорошо рисовала, в дождливые дни она могла день напролет просидеть с тетрадкой и простым карандашом. Вечером на каждом листе тетради красовался сказочный рисунок, а от карандаша оставался маленький оргызок.

Надя была наделена такими редкими человеческими качествами, как неподдельная искренность, доброта и желание помочь всем: от муравья, попавшего в чашку с водой, до древней старушки Моти, живущей на другом конце села.

С Тимофеем у Нади сложились крепкие дружеские отношения. Мальчик выполнял свое обещание, чувствуя постоянную ответственность за маленькую, кудрявую, кареглазую девчонку, которая чуть не погибла в лесу по его вине. Теперь он опекал ее, словно старший брат.

Они называли себя лучшими друзьями и знали друг о друге все. Вместе пасли овец летом, бегали в поле наперегонки. Зимой строили снежные крепости. Весной бегали пускать по ручьям кораблики, которые Тимофей мастерил для себя и для Нади. Осенью без спросу жгли костры, пекли в золе картошку.