Убийство на Рождество. Для убийства есть мотив - Фрэнсис Дункан

Однако Джереми Рейнер не произнес ядовитых слов, которые напрашивались в неловкой ситуации. Не подал виду, что услышал презрительные слова Бенедикта Грейма. Все его внимание сосредоточилось на елке: он смотрел с таким выражением, будто дерево воплощало мировое зло.

Чувствуя себя единственным из присутствующих, непричастным к семейной драме – если не считать Флеминга, – Мордекай Тремейн решил, что обязан разрядить обстановку, и обратился к мистеру Грейму:

– Мы с мисс Арден собрались предпринять тщательный осмотр тайной комнаты, однако, чтобы не мешать вам, сделаем это позднее. – Он повернулся к Дени: – Что скажете о небольшой прогулке перед ленчем? Очень полезно для аппетита!

Дени приняла предложение не только с радостью, но и с облегчением.

– С удовольствием! – ответила она, наградив Тремейна благодарным взглядом. – Только поднимусь за шарфом.

– Пожалуй, составлю вам компанию и тоже оденусь потеплее, – произнес Тремейн. – Уже слишком стар, чтобы рисковать!

Джереми Рейнер посторонился, чтобы пропустить обоих. Держался он естественно: дружески кивнул Дени и обратился к гостю:

– Только не позволяйте ей командовать, а не то она вас загонит!

– Мои марафоны давно позади! – ответил Мордекай Тремейн.

Он улыбнулся, понимая, что никакой симпатии не возникло. Серые глаза смотрели холодно. Тремейн вышел из комнаты, радуясь мирному развитию ситуации. Не дай бог получить Джереми Рейнера в качестве врага!

Когда Мордекай Тремейн и Дени Арден спускались по ступеням парадного крыльца, по главной аллее подъехала машина и остановилась возле дома. Из-за руля выбрался плотный румяный человек.

– Здравствуйте, дядя Джеральд! – воскликнула Дени Арден. – Ездили за покупками?

Тремейн думал, что Джеральд Бичли заметил их, однако, услышав обращение, тот так резко вздрогнул, что стало ясно: о постороннем присутствии он не подозревал. Джеральд Бичли швырнул на сиденье пакет, который только что достал, и обернулся:

– А, это ты, Дени! Вот решил в последнюю минуту кое-что купить.

Она попыталась заглянуть в салон, но Джеральд проворно подвинулся и загородил дверцу.

– Можно посмотреть, что вы привезли? – спросила Дени. – Или это секрет?

Смущенный и недовольный, Бичли опустил голову:

– Вообще-то это… для Бенедикта.

Тремейн стоял возле правого переднего колеса и сквозь ветровое стекло видел на водительском сиденье большой сверток. Бумага слегка порвалась, и в прорехе торчала красная ткань. Джеральд Бичли поймал его заинтересованный взгляд и, он быстро повернувшись, сунул руку в открытое окно и поправил пакет. Дени Арден посмотрела с любопытством, однако оставила движение без комментария и весело объявила:

– Ну а мы собираемся пройтись перед ленчем. До встречи.

– Приятной прогулки! – отозвался Бичли в своей обычной дружелюбной манере.

Они добрались до конца аллеи, и недалеко от ворот Мордекай Тремейн впервые заметил скрытую деревьями сторожку – судя по всему, необитаемую. Штор на окнах не было, да и само строение выглядело если не окончательно заброшенным, то изрядно забытым. Они вышли на дорогу, и Дени спросила:

– Интересно, что задумал дядя Джеральд?

Мордекай Тремейн размышлял о том же, но стеснялся начать разговор, а потому с готовностью подхватил тему.

– Очень старался спрятать от нас покупку, – произнес он.

– Я попыталась взглянуть, но он загородил дверь.

– Там была какая-то ткань. Мне удалось увидеть, потому что бумага порвалась.

– Скорее всего готовит очередной розыгрыш. Невозможно угадать, что они с дядей Бенедиктом устроят в Рождество. В прошлом году дядя Джеральд провел сочельник в роли призрака леди Изабеллы и до смерти напугал тетю Шарлотту. После этого она целую неделю не разговаривала с ним.

– Почему вы зовете мистера Бичли дядей? – поинтересовался Мордекай Тремейн. – Разве он ваш родственник?

– Нет, – ответила Дени. – И дядя Бенедикт тоже не родственник. Но я привыкла думать о них как о близких людях. Джереми дружит с дядей Бенедиктом очень давно, сколько себя помню. Когда папа умер, а Джереми стал моим опекуном, дядя Бенедикт проводил с нами так много времени, что я стала считать его членом семьи.

– Мистер Бичли и мистер Грейм связаны семейными отношениями?

Дени покачала головой:

– Нет. Они просто давние друзья. Но теперь уже дядя Джеральд считается в доме своим, хотя родные здесь только дядя Бенедикт и тетя Шарлотта.

– Тетя Шарлотта? – пробормотал Мордекай Тремейн. – Леди средних лет, верно? Мне она показалась непростой особой.

– В каком смысле?

– Не могу сказать определенно. Порой немного озадачивает. По-моему, вчера днем я встретил ее в Калнфорде, в чайной, но, наверное, ошибся. Как выяснилось, в это время она беседовала с миссис Тристам, так что не могла там находиться.

Говоря это, Тремейн внимательно следил за Дени, пытаясь заметить ее реакцию и понять в конце концов, почему мисс Грейм беззастенчиво лгала. Однако Дени на него не смотрела, а в манере ее не сквозило ничего необычного.

– Мне очень жаль тетю Шарлотту, – вздохнула она. – Жизнь не приносит ей радости. Только разочарование и печаль. В молодости она была хорошенькой, но почему-то так и не вышла замуж. Иногда бедняжка кажется совсем беспомощной! К счастью, дядя Бенедикт присматривает за ней. В итоге его щедрость идет на благо обоим.

– Обоим?

– Тете Шарлотте и дяде Джеральду. Дядя Бенедикт содержит и его тоже.

– Иными словами, мистер Бичли не располагает собственными средствами?

– Насколько мне удалось выяснить, нет, – произнесла Дени. – Дядя Бенедикт постоянно оплачивает его счета, предоставляет ему кров и еду.

Несколько секунд длилось молчание, а затем Мордекай Тремейн осторожно заметил:

– Жаль, что ваш опекун настолько твердо придерживается занятой позиции.

Важно, что, несмотря на внезапную перемену темы, Дени сразу сообразила, что он имел в виду. Столь же важным и на редкость приятным показался ее уверенный, откровенный ответ.

– Даже не знаю, что думать. Джереми никогда еще не вел себя так неразумно. Да и началось все неожиданно. Не понимаю, что на него нашло.

– Хотите сказать, что опекун не всегда дурно относился к мистеру Уинтону?

– Разумеется! Прежде Джереми и Роджер прекрасно ладили. И вдруг полгода назад что-то произошло: внезапно и оттого еще более странно и неприятно.

– Может, они поссорились по какому-то принципиальному поводу?

– Нет. Если только Роджер от меня ничего не скрывает. Но я этому не верю. Он выглядит таким же растерянным, как и я. Уверена, виноват Джереми! – с жаром добавила Дени. – Он давно ведет себя странно, причем не только по отношению к Роджеру. У него возникли какие-то тайные соображения.