Оттудова. Исполнение желаний - Таня Си

* * *

Попойка по случаю регистрации была намечена на субботу. Я пригласила Хозяйку с мужем и малознакомую соотечественницу с ее бойфрендом. Хозяйка сразу отказалась от приглашения по причине полной занятости, а другая мадам пообещала придти. Вечеринка должна была состояться на квартире Рыцаря, потому что приглашать людей в подвал с убогой обстановкой было как-то неудобно.

В назначенный день к семи часам вечера стали собираться гости. На столе стояло пару бутылок русской водки, французский ликер, бутылка красного вина, мартини, несколько банок пива и пару больших салатниц с чипсами и орешками. Никакой сервировки, цветов и свечей, только стаканы и бутылки. Все гости были одеты по-домашнему просто и без затей. Только моя соотечественница со своим бойфрендом выглядели красиво, богато и респектабельно. Они единственные из приглашенных сделали нам скромный подарок, чем окончательно растрогали мое чувствительное сердце.

Народ рассаживался где и как придется. Каждый сам себе наливал выпивку и набирал «закуску». Овард был счастлив и восседал монолитом в единственном огромном кресле и праздновал чисто по-русски, опорожняя один стакан за другим, смешивая и водку и пиво. На протяжении всего вечера звучал только один тост «на здоровье», который звучал, как призыв или приказ к очередному опорожнению стаканов. Зазвучала арабская музыка и афрогости пустились в танцы. Наверное, это немногое, что они умеют делать лучше всех, каждой частью тела полностью отдаваясь музыке. Русская Мадам стала травить непристойные анекдоты для норвежских гостей и Одвард гоготал не переставая, заходясь в безудержном хохоте и веселя всех присутствующих. Всем было хорошо, кроме меня.

Как назло, мне совсем не пилось. Умом понимала, что лучше напиться «до чертиков», залить водкой мозги и утопить это неприятное чувство позора и стыда. Дома бы и родные стены помогли напиться. Чувствуя себя совершенно «не в своей тарелке», я вышла на веранду и стала тупо смотреть на звезды. Неожиданно появилась Мадам и, стараясь меня успокоить, поведала свою историю свой жизни в Норвегии.

Она была замужем за фермером. Большего грязнули она в жизни не видела, так как он совсем не чистил зубы и не мыл руки, которые постоянно воняли коровьим дерьмом. А потом она родила близнецов, развелась и сейчас живет припеваючи с пятью детьми, из которых русская только старшая дочь. Ее нынешний друг намного старше, но он очень активный и щедрый мужчина, а поэтому разница в возрасте ее не смущает. У него свой магазин, в котором они вместе работают, из-за своих детей он не может на ней жениться, а поэтому в виде примирения с этим фактом подарил ей машину. Мадам философски подытожила, что, как правило, первый брак с норвежцем – пробный, и большинство иностранок разводятся после получения постоянного вида на жительство. Печальная статистика, увы. Я была совершенно не готова беззаговорочно принять такое откровение.

Мадам допила залпом остатки водки, поспешно погасила только прикуренную сигарету и с ускорением понеслась в туалет. Я осталась на веранде любоваться ночным небом и размышлять о превратностях чужой судьбы, как вдруг, ко мне подошла хозяйка дома и стала что-то возмущенно говорить, указывая рукой на дом. Что-то случилось. Я поспешила за ней в дом и она мне показала заблеванный Мадамой корридор. Картина маслом «Русский позор». Пока я убирала и замывала вонючие извержения, бойфренд пробовал привести в чувство свою подругу. Но тщетно. Тело было в полной отключке и не реагировало на внешнего раздражителя. Тогда бойфренд потащил бесчувственное тело на выход и загрузил его в машину.

Из всех присутствующих трезвыми оставались только я и Рыцарь. Я чувствовала растущее внутреннее напряжение и тревожные сигналы. За весь вечер Одвард ни разу не обратил внимания на меня или мое длительное отсутствие. Зачем он женился на мне, если ему и без меня хорошо? Возникло странное ощущение, что меня используют вслепую. Я пошла навстречу желаниям своих детей и Одварда, но это не было моим собственным желанием. Наверное, поэтому я не испытываю радости от своей жертвы.

Одвард по-прежнему был в центре внимания, упиваясь своим величием виновника «торжества». Он окончательно забыл о моем существовании, общаясь с вновь подходившими гостями, и только африканочки сочувственно поглядывали на меня изподтишка. Я чувствовала себя абсолютно чужой и ненужной на этом празднике веселья. Хотелось, чтобы все побыстрее закончилось и можно было пойти спать.

Наконец, Одвард допил все градусосодержащие запасы и гости стали прощаться. Мой пьяный муж грозно заявил, что уходит на мальчишник в ночной бар, а я могу его не ждать и ложиться спать. Хорошая норвежская традиция. Слов и выбора у меня не оказалось.

Рыцарь проводил меня в холодную крошечную спаленку, заваленную ненужными вещами и коробками, выделил подушку и одеяло без пододеяльника, виновато улыбнулся, пожелал мне спокойной ночи и ушел. Я безропотно улеглась на нижнюю полку детской двухъярусной кровати и заплакала. Брачная ночь в полном одиночестве. Хоть какое-то, жаль неутешительное, отличие от предыдущего брака. Русский муж хоть три розы подарил, клялся в вечной любви и верности, а не бросил меня одну в чужом доме.

Господи! Ну почему Одвард так по-хамски ведет себя? Почему мы понимаем ошибочность наших желаний и поступков, когда это становится свершившимся фактом? Может потому, что самонадеянно уверены в правильности своего или чужого желания? К чему была вся эта комедия с регистрацией? За весь вечер он ни разу не заговорил со мной, не обратил на меня ни малейшего внимания. Чужие люди, а не он, сказали мне пару комплиментов. Обиднее всего было сознавать, что у него в этом просто не было потребности. Муж предпочел другое общество, всем своим поведением демонстрируя «сделал дело – гуляй смело!».

Наплевав на свою гордость, я пробовала дозвониться до Одварда. Но все было тщетно, абонент был недоступен. Может с ним что-то случилось? Может я воспринимаю все слишком серьезно? У каждого свой болевой порог чувствительности. Мой, наверное, очень низкий, поэтому я особенно болезненно воспринимаю ложь и невнимание.

Я выплакала все слезы, но на душе легче не стало. Дневной свет стал несмело проникать в комнату через гардину на окне, а спасительный сон так и не приходил. Я уговаривала себя, что все уладится. Вот Одвард вернется и объяснит, что сложилась какая-нибудь идиотская ситуация, что он спал под забором богатырским сном, а неизвестные похитили его и отпустили только под утро. Я была готова поверить в любую небылицу, сказку, фантастическую историю, лишь бы он поскорее вернулся и мы уехали домой.

Время шло, уже давно проснулись хозяева и их дети, а Одварда так и не было. Пора выбираться из этой берлоги. Господи, как стыдно смотреть людям в глаза! Тем более, что мои глаза заметно опухли и постоянно слезились. Хозяева сочувственно вздыхали и отводили глаза в сторону, как будто это они были виновниками произошедшего. Было неприятно стеснять их своим присутствием, а поэтому я сконфуженно попросила в долг денег и немедленно покинула их дом.

Мне ничего не оставалось делать, как позвонить Хозяйке, изложить ситуацию и принять ее предложение приехать в гости. Сначала я хотела сразу уехать на Родину, но мой паспорт был в полиции и я не знала, когда смогу его забрать. Подчиняясь здравому смыслу Хозяйки, я пошла на автовокзал, чтобы сесть на нужный автобус.