Олигархов надо (ка)лечить - Надежда Волгина

— Это не вежливо, раз мы живем в одном доме. А ты могла бы хоть раз обойтись без вредности, — по-доброму пожурил ее он.

Обычно она и обходится без этого, но с ним так не получалось. Да и Ната не старалась — ее расположение нужно заслужить, а он может из шкуры выпрыгнуть, все равно не получится.

— Это что? — смотрела Ната на большое блюдо с ломтями запеченного хлеба. По-прежнему пахло жареными яйцами, но ни омлета, ни яичницы и в помине не было.

— Попробуй, — ухмыльнулся Мамонтов. — Рецепт детства. Так готовила моя бабушка.

Он поддел один ломоть лопаткой и положил на ее тарелку.

— Руками вкуснее, — добавил, придвигая чашку с чаем.

Не сразу Ната поняла, что хлеб с начинкой. Сначала шла просто хрустящая корочка, чуть пропитанная маслом и присыпанная перцем и солью. Она и сама по себе была вкусная. А когда Ната дошла до нежной начинки из яйца, щедро приправленной зеленью, то аж глаза прикрыла от удовольствия. Во второй раз Мамонтову удалось поразить ее своими кулинарными способностями. Кто бы мог подумать, что какой-то олигарх на такое способен.

— Ну как? — поинтересовался он.

— Вкусно, — вынуждена была признаться Ната.

— Я заслужил награду?

— Какую еще награду?! — так и застыла она с лакомством в руке, не донеся то до рта.

— Ничего особенного. За то, что накормил тебя, ты научишь меня рубить дрова.

— Слушай, зачем тебе это? — вернула Ната хлеб на тарелку. — Ты живешь в городе, поди, в каком-нибудь пентхаусе… Там тебе точно не пригодятся эти знания.

— Для общего развития. Хочу, пока живу тут, выполнять мужскую работу сам.

Ната вгляделась в лицо Мамонтова и поняла, что он не прикалывается над ней и не шутит. Хотя… почему бы и нет? Сама она терпеть не могла колоть дрова, а нужны они в хозяйстве все время.

— Хорошо, научу. Только, вечером.

— А днем чем займемся?

Вот же пристал, как банный лист, честное слово! Оказывается, нет хуже никого скучающего и избалованного жизнью богатея. Они и развлекать-то себя не умеют. Но и она не нанималась.

— Ты — не знаю. А я собираюсь в лес, по грибы, — вернулась Ната к завтраку.

— Отлично! Я иду с тобой! — обрадовался Мамонтов.

Савелий

— Еще чего удумал! — возмутилась Натали. Так и прожгла его взглядом. — Дома сиди! Нечего тебе по лесу шляться. Вдруг кто увидит.

— В лесу-то? А у вас там обычно туристы прогуливаются небольшими толпами?

— Какие еще туристы? — округлила Натали глаза.

— Ну, самые обычные, столичные и из-за границы. Места-то у вас живописные, посмотреть есть на что.

Савелий уже с трудом сдерживал смех, понимая, что девушка принимает все за чистую монету. Вон и лоб симпатично наморщила, подыскивая ответ.

— Туристы к нам редко забредают, а вот местные жители любят ходить в лес. Особенно в такую погоду.

— Ну и пусть ходят, у меня есть маскировка, забыла?

— Маскировка для того, чтобы кто случайный тебя не узнал. Нарываться-то зачем? — нашлась Натали с ответом.

Что бы они ни говорила, какие бы доводы не приводила, Савелий видел, что не хочет она гулять по лесу в его компании из вредности. А раз так, значит, он обязательно пойдет в лес с ней — из принципа и желания досадить. Ну как она, так и он.

— Лес большой, троп много, — философски изрек он, подпирая голову рукой и пристально разглядывая девушку.

Упрямая, строптивая, непримиримая… Таких невольно хочется укротить. А поскольку, заняться ему тут больше нечем, будет пытаться сделать именно это. Да и нравились ему словесные пикировки с ней — в нынешнюю и довольно скучную жизнь только они и вносили разнообразие.

— А ты не забыл, что именно в нашем лесу тебя активно ищут?

— А я спрячусь за дерево, если что, — растянул Савелий губы в улыбке.

— А еще у нас в лесу много комаров.

— Ничего, не съедят, — тряхнул он волосами, понимая, как близок к победе.

— Ну, как хочешь. Я тебя предупредила, — знакомо передернула она плечами, и Савелий вдруг осознал, что нравится ему, когда она так делает, что подспудно ждал этого жеста.

— Это значит, что ты берешь меня с собой? — уточнил он.

— Если скажу «нет», останешься дома? — усмехнулась она, убирая со стола посуду. — Спасибо за завтрак, кстати. Это было… необычно, — сухо добавила.

А вот эта ее черта ему не нравилась категорически — она упорно не признавала ничего хорошего, что он делал, что у него получалось отлично, он точно знал. Интересно, почему? Эта девушка как будто дала себе слово не баловать его похвалой. А значит, и похвалы от нее он обязан добиться. Или это будет не он. Тут еще нужно разобраться, кто из них более упрямый.

Через десять минут они выходили из дома. Натали заперла дверь и калитку. Окинула его оценивающим взглядом, усмехнулась и скомандовала:

— За мной!

Через руку девушки была перекинута корзинка. На ногах ее были обуты удобные кроссовки. Все та же рубашка с длинным рукавом, которую он на ней сегодня с утра видит. И джинсы. Ничего особенного, никаких изысков, но выглядела она в этой одежде как-то элегантно. И лицо ее сегодня казалось Савелию особенно свежим. Сам же себя он чувствовал довольно по-дурацки в кепке и очках. Но в целях маскировки напялил все это добросовестно.

Про комаров Натали не соврала. Не успели они углубиться с поляны в лес, под густую сень листвы и в бодрящую хвойную сырость, как на них налетела небольшая толпа этих мелких вампиров. Савелий только и делал, что отмахивался от настырных и жужжащих насекомых, чувствуя, как те его жалят.

— Мне кажется, или кусают только меня? — возмутился он, осознавая, что Натали вышагивает бодро по валежнику, в то время как он уже даже подустал от столь бурной жестикуляции.

— А ты, наверное, вкуснее, вот и интересуешь их больше, — стрельнула она в него озорным взглядом.

— С чего это я вкуснее?

— Ну… группа крови у тебя какая?

— Вторая.

— Ну вот, а у меня четвертая. Значит, твоя вкуснее.

— Ерунда какая-то… Черт! — тут же выругался, залепив себе со всей дури затрещину. — Твои доводы звучат неубедительно.

Тут Натали остановилась и поставила корзину на землю. Порывшись в ней, достала небольшой баллончик.

— Становись под струю, пока не сожрали окончательно, — нехотя велела она, приготовившись распылять.

— Ты взяла с собой средство от комаров и молчала?! — возмутился Савелий.

— Ну да, — усмехнулась она.

— Ну и противная же ты!