Три вокзала - Мартин Круз Смит

Тело — в превосходном физическом состоянии.

Отличительные отметки: татуировка с внутренней стороны левого бедра. Рубцы или родимые пятна отсутствуют; профессиональные мозоли также отсутствуют. Рваные раны или закрытые травмы отсутствуют. Кожа не содрана, также нет следов ран, которые могли бы возникнуть в результате обороны. Следов от подкожных инъекций нет. Пирсинга, кроме мочек уха, нет. Материал под ногтями интереса не представляет.

— Ты в порядке? — Вилли остановился.

— Все нормально.

Аркадию было восемь лет, когда он первый раз оказался в морге. Отец взял его с собой, чтобы «закалить дух». Аркадий помнил, как отец шлепнул мертвеца задом на стол и заявил: «Он служил в Курске под моим началом!» Какие-то мужчины прогуливались по моргу и смотрели на вскрытие трупов как на концерт в городском парке. Аркадию так и не удалось выработать в себе подобного хладнокровия. Проработав столько лет следователем, он все еще продолжал смущаться при виде вскрытого тела, будто подглядел, как кто-то раздевается.

Вынув ребра, Вилли отделил сердце и легкие и, соединив вместе, бросил Аркадию в ведро. В другие ведра полетели части внутренностей — влажные и блестящие, как странные морские существа.

— Дальше — вверх или вниз?

— Вверх.

Волосы у Ольги были густые и длинные. Орудуя расческой и щеткой, Вилли зачесал их в разные стороны от уха до уха, прорезал скальпелем и сдвинул вниз к подбородку верхнюю половину лица, обнажив внутреннюю часть черепа и выпученные глаза.

Пока Вилли распиливал череп, мысли Аркадия блуждали. Он думал о водке, о не прекращающихся запоях Виктора и полупустой бутылке, найденной у Ольги. Грязный матрас в рабочей бытовке, казалось, не годился даже для вокзальной проститутки. Однако все происходило не второпях. Ольга и ее приятель открыли бутылку и оставались в бытовке достаточно долго, чтобы как следует набраться. Тост! Как можно произносить тосты и пить без стаканов? Аркадий думал о глубоких цветах татуировки и ее четких линиях — явно работа профессионала, не зека со сроком, который шарашит нестерилизованной иглой и получает плату сигаретами. Какого вида была бабочка на теле Ольги?.. Писателя Набокова всегда очаровывали голубые бабочки — маленькие и неказистые. Но когда они порхали, крылья переливались всеми цветами радуги.

Вилли зашивал тело. Он стянул швы толстой ниткой, потом заметал кожу на голове черными стежками. Тело было почти пустым. Органы разложены по ведрам, мозг помещен в банку с формалином, там он должен достаточно затвердеть, чтобы его можно было разрезать на части, что займет, по крайней мере, неделю. «Какая это была ночь для Ольги! — думал Аркадий. — Сначала ее убили, а потом — раскроили. Не хватает каннибалов за углом».

Обливаясь потом, Вилли рухнул на стул возле стола и, прижав два пальца к шее, сосчитал пульс. У Аркадия было несколько секунд, чтобы подумать о Жене. Что он сейчас делал — носился по улицам со своей шпаной? Арестован за торговлю наркотиками? Забит до смерти психопатом? Тревога о Жене сопровождала его двадцать четыре часа в сутки.

— Четкий — как швейцарские часы, — покачал головой Вилли.

— Ты и, правда, хочешь умереть во время вскрытия? Почему бы тебе не начать ходить в спортзал?

— Ненавижу физкультуру.

Вилли налил водки. Аркадий решил присоединиться. Пошла хорошо, а потом обожгла горло.

— Лимон дать?

Вилли выпрямился — в помещении для хранения трупов послышались голоса. Когда они стихли, он спросил Аркадия:

— Ты хочешь что-нибудь добавиться к отчету? Я что-то пропустил?

Заключение патологоанатома считалось окончательным, поэтому Аркадий тщательно подбирал слова.

— Ты отметил грязь под ногтями, но ты не упомянул о том, что у нее есть маникюр. Маникюр есть и на пальцах ног.

— Ну, да, женщины обычно красят ногти. С каких пор об этом надо писать отдельно?

— А ее одежда…

— Она одета, как шлюха.

— Одежда хотя и ношеная, но, похоже, новая. Сапоги — дешевка, но тоже новые.

— Ты что-то слишком много думаешь об этой девчонке.

— …На трупе нет ни ушибов, ни царапин, — обычно они всегда бывают после секса с какими-нибудь мерзкими клиентами в узких коридорах и бытовках.

Вилли пустил кольцо дыма в сторону Аркадия.

— Эх, старина, послушай человека, который одной ногой уже стоит в могиле, все в этом мире противоречиво. Сталин сначала был хорошим, потом — плохим, потом — снова хорошим. Когда-то я был стройным, как тростник, теперь я — человек-глобус, у меня пояс — как экватор. В любом случае — не стоит переживать о мертвой проститутке. Каждый день здесь будет появляться еще одна. Если за ней не придут, она осчастливит собой какого-нибудь студента мединститута, если за ней придут, я тебе сообщу. И еще — это было мое последнее вскрытие!

— Плохо — полный провал, — отреагировал Аркадий.

Вилли как будто ударили:

— Что ты имеешь в виду?

— Предполагается, что вскрытие трупа позволяет определить причину смерти. Тебе этого не удалось.

— Аркадий, я вытянул из этого трупа все, что можно. Я не могу придумать больше, чем вижу.

— Значит, ты что-то пропустил.

Разговор прервало появление директора морга и женщины в черном платке. Директор был явно удивлен, увидев Вилли и Аркадия, но сохранил самообладание и ловко, обогнув столы для вскрытия трупов, повел за собой незнакомку. Это была одна из тех женщин, чей возраст, казалось, застыл на пике, тридцать-сорок, в темных очках и черном шелковом платке. Она мельком взглянула на Вилли и Аркадия.

Директор повел ее в угол, куда обыкновенно помещали тела самоубийц, и, прокашлявшись, попросил опознать труп.

— Да, это — Сергей Петрович Бородин. Мой сын, — казалось, без эмоций ответила женщина.

Даже мертвым Сергей Бородин был красив — с длинными волосами, которые казались влажными как после душа. Ему было лет двадцать, стройный торс и мускулистые ноги. Темные очки скрывали эмоции женщины, но Аркадию не показалось, что она переживала настоящее горе. Она взяла руку своего мертвого мальчика, повернула запястье и взглянула на следы, оставшиеся от бритвы…

Тем временем начальник рассказывал, из чего сложится стоимость свидетельства о смерти по «естественным причинам» — от падения в ванной. Скорая помощь, которая забрала тело, должна будет переписать отчет. Они сделают это не бесплатно. Морг также хотел бы получить плату за хранение тела.

— Чтобы арендовать холодильник?

— Холодильник для хранения достаточного размера…

— Да, конечно. Продолжайте.

— В данных обстоятельствах я предложил бы также сделать щедрое пожертвование церкви для отпевания и захоронения по-христиански.

— Это все?