Темное искушение - Даниэль Лори

похожа на Татьяну, что я подумала, что это она, когда ты вошла. Но теперь я вижу, что ты сильно отличаешься от своей матери.

Я снова перевела взгляд на нее.

— Как?

— Ну, для начала, я никогда не видела Татьяну плачущей. Даже в детстве, когда она поранилась.

— Мне сказали, что я водопроводный кран.

Она рассмеялась.

— Это тебе от меня досталось. Я могу расплакаться в любой момент.

Я улыбнулась.

— У тебя хорошие отношения с отцом? — спросила она.

Я поерзала на стуле, грудь сжалась. Она не могла знать, что мой папа тот, кто убил ее беременную дочь. Если бы она знала, стала бы она презирать меня? Мой желудок скрутило.

Я пожевала губу.

— Он всегда относился ко мне хорошо, но…

— Ты не должна больше ничего говорить.

Я приподняла бровь.

— Эти журналы показали мне гораздо больше, чем просто… фотографии Татьяны. Я знала, что люди, с которыми она связалась, были не самыми лучшими. — она нерешительно добавила: — Особенно твой отец.

Интересно, знает ли она, что человек, с которым я пришла сюда, сам Дьявол? Она могла говорить о моем отце все, что захочет, но я знала, что буду защищать Ронана, даже если это будет означать потерю этой новой связи.

Тайна внутри меня ощущалась так, что задушит меня, если я не вытащу ее наружу.

— Я не знаю, как сообщили о ее смерти, но это не было самоубийством.

Она серьезно посмотрела на меня.

— Я знаю, дорогая. В тот момент, когда Татьяна ушла из дома, я знала, что она не вернется.

Живой — это было невысказанное слово.

— Если ты знаешь о ее смерти больше, чем я, то можешь ничего не объяснять. На самом деле, я не хочу, чтобы ты объясняла. У меня было много времени, чтобы горевать. Я смирилась с ее кончиной и не хочу переживать ее снова.

Я выдохнула, когда облегчение захлестнуло меня. Может, она уже догадывалась, что произошло. Может, эти журналы сплетен были правы в деньгах.

— Знаешь, — сказала я, — Я уже много лет мысленно склоняю по Французски, и теперь все это имеет смысл.

— Конечно, имеет. Ты наполовину Француженка. — она рассмеялась, ее глаза скользнули к бару. — Так расскажи мне о человеке, с которым ты сюда приехала.

Я оглянулась через плечо и увидела Ронана, прислонившегося к стойке бара, его глаза смотрели на меня. Какая-то женщина пыталась заговорить с ним, но мне показалось, что у нее ничего не вышло. Я снова повернулась к Эстелль.

— Я думаю, мы поженимся.

— Ты так думаешь? — усмехнулась она. — Разве ты не должна знать?

— Даже не знаю. Это… сложно. — к сожалению, лучшего слова для описания нашей ситуации не нашлось. — Все происходит очень быстро.

— Знаешь, когда я впервые увидела твоего дедушку, то сразу поняла, что выйду за него замуж. — ее глаза загорелись улыбкой. — Он был новым ремонтником в отеле, где я до сих пор работаю. Знаю, это звучит глупо, но тот первый взгляд на него, он выглядел неземным — почти как будто он был слишком совершенен, чтобы быть реальным. Он умер несколько лет назад от рака, и все, о чем я сейчас жалею, это что не подошла к нему раньше. Мы потратили столько времени, танцуя вокруг друг друга. Если ты так относишься к этому человеку, не трать больше времени. Его уже не вернуть.

Увидев ее слезы, некоторые из моих упали.

— Мне так жаль твоего мужа.

Она рассмеялась.

— Я ожидаю много слез в нашем будущем. Но давай сделаем их счастливыми.

— Мне нравится эта идея.

Она встала.

— Я опоздаю на работу, но обещай мне, что мы будем поддерживать связь. Моя квартира может быть маленькой, но для тебя всегда найдется комната, если она тебе понадобится.

Я поднялась на ноги и крепко обняла ее.

— Спасибо тебе, очень сильно.

Она отстранилась, провела пальцами по моей щеке и прошептала:

— Ma petite fille.[152] — Твоя мать, возможно, не смогла бы любить тебя так, как должна была бы, но я всегда буду любить. — она поцеловала меня в обе щеки. — Je t'aime,[153] Мила.

По моей щеке скатилась слеза.

— Je t'aime.

* * *

Держа Ронана за руку, я вышла из ресторана и сделала глубокий вдох, чувствуя себя легче, чем когда-либо за последние годы.

Я повернулась и обняла Ронана.

— Спасибо, что сделал это для меня.

— Не за что, kotyonok. — Он приподнял мой подбородок, заглядывая мне в глаза. — Как все прошло?

— Ну, у нас есть высокий шанс иметь детей-психопатов, но в остальном отлично.

Он усмехнулся.

— Хорошо. У них будет больше шансов выжить Кэт.

Поняв, что мы создаем пробку, я отстранилась от него и двинулась по тротуару, не обращая внимания на машину, стоящую у обочины.

— Куда ты?

— Посмотреть достопримечательности. А потом, может быть, по магазинам. — счастье расцвело в моей груди. — Куда бы меня ни забрал Париж.

Его глаза сузились при виде моего платья.

— Лучше не брать тебя с собой в Barbès.[154]

Я предположила, что это район с плохой репутацией. И так как Ронан игнорировал меня в течение восьми часов, пришло время для небольшой расплаты.

Я замолчала и поджала губы.

— У Barbès есть хорошее кольцо. Кто знает, может быть, там я и окажусь.

Я пожала плечами с озорной улыбкой и продолжила свой путь по тротуару.

Ронан разочарованно зарычал, что-то сказал Альберту, а затем последовал за мной.

— Ты самовлюбленная, и я не собираюсь снова тебя похищать.

— Я готовлю свои фальшивые крики и «Нет, пожалуйста, не надо!», пока мы говорим.

Он рассмеялся.

— Меня больше волнует то, что наши дети унаследуют от тебя, чем твоя мать.

— Ты действительно хочешь детей? — спросила я.

Он провел большим пальцем по его нижней губе.

— Da.

— Много?

— Сколько ты захочешь.

Я приподняла бровь.

— Я хочу полный дом.

— Я могу убрать твою внутриматочную спираль в этом переулке, и мы можем начать прямо сейчас.

Я сделала вид, что задумалась.

— Заманчиво. Но я оставлю это профессионалам. — я склонила голову набок. — А я думала, что ты «бережёшь себя для брака».

Он бросил на меня напряженный, задумчивый взгляд, но ничего не ответил. Я нахмурилась, не понимая его поведения с самого самолета. Может, он действительно сошел с ума.

Я остановилась, заглядывая в витрину магазина. Это бутик ручной работы, и все цвета внутри манили меня.

— Эй, Ронан?

— Да, Мила?

— Я хочу туда.

Он усмехнулся.

— Это заявление вызвано травмой?

Я повернулась к нему лицом.

— Я просто не хочу, чтобы тебе было скучно,