Рождение Зимы - Брайан Ракли

— Эсс'ир пообещала Иньюрену, что она доставит вас с сестрой в безопасное место. Это обещание было испрошено и дано, когда уже было известно, что он умирает. А для кирининов такое обещание — очень серьезное дело. Эсс'ир обязалась это сделать, а Варрин — нет, и я думаю, что его очень тревожит данное Эсс'ир слово. Но, возможно, он захочет остаться рядом с сестрой.

Оризиан задумался. Эньяре стало интересно, что он почувствует, когда они с Эсс'ир расстанутся, а ведь это неизбежно должно произойти. Вероятно, он и сам хотел бы это знать.

— Завтра утром мы с ними поговорим, — решил Оризиан. — Скажем им, что мы идем дальше. Пусть сами решают.

* * *

На следующее утро еда уже ждала их у входа в хижину. Эньяра вдруг подумала, что с тех пор как они здесь, с ними никто, кроме Эсс'ир и Варрина, не разговаривал. Хижина обеспечивалась всем необходимым, еда появлялась, а остатки ее уносились, но ни слова им не было сказано, да и глядели на них нечасто. Дети были единственными, кто открыто признавал их присутствие.

Как только они покончили с едой, Ивен встала.

— Посмотрю, не найду ли я какой-нибудь еды на дорогу. И поищу Эсс'ир.

— Я пойду, — вызвался Оризиан. Рот не позволил Оризиану пойти одному, а Эньяре не хотелось сидеть без дела. Пошли все вместе.

Над во'аном стояла тишина. Утро хмурилось. Воздух был каким-то сонным, как будто долина ждала перемен в погоде, прежде чем ожить. Они подошли к центру лагеря, где рядом с ловцом душ возвышались шесты с черепами. Там стояло несколько кирининов, но никто из них не обратил внимания на проходящих мимо людей.

Покой вдруг лопнул и разлетелся. Из-за хижины вышел Варрин. Рядом с ним, неловко припадая на ногу, шла Эсс'ир, а за ними кирининские воины. Эньяра заметила, как, увидев Эсс'ир, Оризиан сочувственно поморщился.

— Ох, что-то они не похожи на веселую компанию, — прошептала Ивен.

Варрин повернул к ним.

— Мы выходим сейчас, — сказал он.

Эсс'ир приостановилась. Выражение ее лица было не разобрать.

— За нами еще охотятся, — сказала она. — Должно быть, тот, что остался, человек с собакой. — Она показала за спину, на вершины Кар Крайгара.

— Пусть охотится, — жестко заявил Рот. — Здесь, в лагере, не меньше сотни воинов. Мы можем…

Эсс'ир только покачала головой и пошла за братом. Эньяра посмотрела на кучку кирининов, которые теперь молча стояли перед ними. Она впервые ощутила угрозу.

— Тогда пойдемте, — сказала Ивен и отправилась в обратный путь.

Оризиан и Эньяра старались не отставать от нее. Рот немного задержался, чтобы убедиться, что киринины не последуют за ними.

— Если они что-то забрали в голову, нет смысла упорствовать, — на ходу говорила Ивен. — Они не хотят, чтобы хуанины втягивали их в свои споры. Кроме того, они обвинили бы нас в том, что мы привели к их порогу посторонних. В общем, я думаю, мы злоупотребляем гостеприимством.

Оризиан решил, что усеянная ветхими сельскими домиками Долина Слез очень отличается от его родных мест. Строения здесь гораздо примитивнее, чем фермы в долине Гласа и стоят среди плохо ухоженных полей. Слишком много болотцев и зарослей тростника, ноги вязнут во влажной почве, а пасущийся на заливных лугах и поймах скот выглядит вялым и невеселым.

Пока они по дороге спускались к морю, им то и дело попадались развалины заброшенных домов, большинство из которых было чуть выше валуна, хотя иногда они натыкались на сохранившиеся остовы и более крупных зданий, поросшие мхом и ползучими растениями. Оризиан подумал, что когда-то здесь жило много, много больше народу.

Иногда им встречался одинокий пастух, гнавший перед собой стадо и изредка щелкающий кнутом по крупу того или иного животного. Однажды их путь пересек охотник с пони, на которого была нагружена туша оленя. Некоторое время он шел в ста шагах впереди, потом остановился и стал смотреть на них. Странная, грузная фигура, почти погребенная под кучей мехов. Рот помахал ему рукой в знак приветствия, но человек не ответил, повернулся и продолжил свой путь к далекой лачуге у реки.

Они расположились на отдых в небольшой рощице. Рот набрал веток на растопку, и скоро у них был костер. Эсс'ир осторожно опустилась на землю. Первые несколько часов после того, как они вышли из во'ана, она прошла хорошо, к ней почти даже вернулось былое изящество, отличавшее ее до ранения. Но с течением времени шаг ее становился все короче и тяжелее.

Ивен вышла из-за деревьев, держа в грязных руках что-то непонятное и круглое. Она улыбнулась, увидев смятенные лица Оризиана и Эньяры.

— Земляная баранина, — объяснила она. — Никогда не видели?

Они помотали головами. Рот тихо фыркнул:

— Грибы из-под земли. Когда я был ребенком в Таргласе, мы их искали. Отец брал меня с собой. Не думал, что сегодня за ними еще охотятся.

Ивен сказала:

— А что ж, это хорошая еда. Лисы их считают деликатесом. Если у вас есть такая пища, можете считать, что вам повезло.

Они с Варрином резали гриб тонкими ломтиками, несколько секунд вертели над огнем и тут же кому-нибудь передавали. Аромат у грибов, хоть и отдававших землей, был хорош, а вкус действительно чуть-чуть напоминал мясо.

Когда они двинулись дальше к Колдерву, Оризиан спросил у Ивен о разрушенных и покинутых, разбросанных по всей долине домах.

— Здесь когда-то было много людей, они ушли с земли ради лучшей жизни, — ответила она.

— Я так и думал, — многозначительно произнес Оризиан.

На'кирим искоса взглянула на него.

— Потихоньку теряешь былую мягкость? Что ж, может быть, и неплохо, если не слишком увлекаться. Во всяком случае, до того, как пришла Война Порочных, это были земли Эйглов. А когда наступили Бурные Годы, королевство рухнуло и больше не поднялось.

Мимо них проходили несколько кирининов, скорее всего направлявшихся в во'ан на берегу озера. Варрин обменялся с ними несколькими тихими словами. Судя по взглядам, они относились к Эсс'ир. Один из прохожих достал из-под туники небольшой сверток и, развернув, отдал связку прутиков. Варрин, кивнув головой в знак благодарности, взял прутики, и киринины пошли своей дорогой.

Когда спустя некоторое время они остановились передохнуть, Варрин нагрел воды, опустил в нее прутья и дал им немного покипеть на небольшом огне. От котелка поднимался острый, едва ли не резкий аромат. Эсс'ир выпила почти весь отвар, спустя некоторое время бледность сошла с ее щек, и дальше она шла почти легко.

Вечером, когда они устраивались на ночлег недалеко от дороги, Оризиан подошел к Эсс'ир, сел рядом с ней — все сделали вид, что не обращают на это внимания, — и тихо спросил:

— Ну как твои ребра?