Последняя битва - Алекс Шу

— Даже для господина президента? — округлила голубые глазки Агнес.

— Для господина президента я всегда на месте, — холодно отчеканил посол. — Кроме него меня ни с кем не связывай. Мне надо побыть одному и хорошо подумать. Чувствую, дело идёт к большой войне. Меня выдворяют из Москвы.

Секретарша изумленно выдохнула и прикрыла пальчиками приоткрывшиеся губки:

— Не может быть, — ошарашено прошептала она.

— Ещё как может, — криво усмехнулся Тун. — Агнес, ты всё поняла? Меня нет. Ни для кого.

— Как скажете, босс, — кивнула молодая женщина.

Посол, больше не обращая внимания на Агнес, прошел в кабинет и аккуратно прикрыл за собой дверь. Затем распаковал конверт, достал лист с тестом и впился в него глазами.

«Сегодня в 14:25 Советы нанесли ракетный удар по базе подготовки кубинских повстанцев в окрестностях города Тампа (штат Флорида). Убито около четырех с половиной сотен человек. Ранено более семисот. Погибли двенадцать офицеров-инструкторов армии США. Точное количество жертв и пострадавших ещё уточняется. Президент созвал срочное совещание в Белом доме. Будь готов к любым вариантам развития событий. Директор Центральной разведки. Ст. Тернер».

Тун рухнул в кресло, отбросив от себя листок как ядовитую змею.

— Вот о каких ответных мерах они говорили, — пробормотал он. — Что же теперь будет? Война?

Посол резко встал, подошел к огромному глобусу-бару, откинул крышку, взял уже початую литровую бутылку «Вайт Хорс», набулькал себе два пальца виски в небольшой хрустальный стаканчик, залпом выпил. Напиток огненной струей растекся по пищеводу, заставив Малкольма крякнуть и тряхнуть головой.

Приступ бешенства накатил на Туна внезапно, как цунами, сметающее всё на своем пути.

— Ааа, — завопил посол и с яростью запустил стаканчик в дверь кабинета. — Будьте вы прокляты, красные ублюдки!

Жалобный звон хрусталя, взорвавшегося прозрачными осколками, был ему ответом.

22 августа 1991 года. Москва. Квартира Алексея Шелестова

Когда восходящее солнце запустило первые робкие лучики сквозь прозрачные шторы, я проснулся. Сон моментально улетел за исчезающим серым полумраком раннего утра, отступившим перед рождающимся новым днем последнего месяца лета.

Жена сладко сопела, уткнувшись точеным носиком в спину. Копна черных волос волной разметалась по белоснежной подушке. Любимая крепко прижалась ко мне, обхватив руками грудь и шею. Я аккуратно, стараясь не разбудить Аню, разомкнул ладошки, тихо выскользнул из-под одеяла и встал. В окне над утренней Москвой поднималось солнце, заливая горизонт нежно-алым багрянцем.

Сунул ноги в тапочки и от удовольствия на мгновение зажмурился, ощутив, как ступни мягким, нежным облаком обволокла теплая овечья шерсть. Взял шелковый халат, лежащий рядом на кресле, надел и крадучись, стараясь не разбудить жену, открыл дверь и вышел в коридор.

Дверь детской была закрыта. Я на секунду остановился и прислушался. Уловил еле слышное сопение и тихое дыхание.

Мои губы сами расползлись в счастливой улыбке.

«Спят».

После гигиенических процедур в ванной, тихо зашел на кухню, открыл банку с молотой «арабикой», присланной Фиделем. Насыпал коричневого порошка в турку и поставил на огонь. Дождался, когда кофе начало подниматься и пузыриться, выключил конфорку, и плеснул шипящую и пенящуюся черную жидкость в небольшую фарфоровую чашечку, добавил маленькую ложку сахара без горки и размешал. Вдохнул и на секунду замер, наслаждаясь умопомрачительным ароматом свежего кофе.

Глотнул горячий напиток, ощутил, как внутри живительной волной разливается бодрость, и задумался, вспоминая прошедшие события…

Как потом выяснилось, на первом этаже отеля «Флорида» в служебном помещении имелась небольшая лестница, ведущая на склад бара. Обычно по ней перемещали продукты и спиртные напитки с черного входа, чтобы не создавать неудобства постояльцам. Пока шел бой, киллер нашел эту лестницу, зашел на второй этаж, а там, через склад перешел в соединенное с ним техническое помещение и чуть не перестрелял обороняющихся на втором этаже бойцов. По случайности или счастливому совпадению мне удалось этому помешать и убить бандита. Но и он успел меня достать.

Пуля пробила бронежилет, зашла в кожу на сантиметр и застряла немного ниже левой груди, поломав пару ребер и обеспечив меня огромной гематомой. Сознание, как позже пояснил мне врач, я потерял от шока, вызванного ударом пули в пластину бронежилета.

Вероника сразу же отстранила Аню, сняла с меня бронежилет и обработала рану. Пока она со мною возилась, бой закончился. Оказалось, что вместе с нашими бойцами и танками, на подмогу ко мне рванул Фидель с личной охраной и спецподразделениями «las Avispas Negras».

Как только он узнал, что «компаньеро» Кирсанов, безопасность которого он лично обещал обеспечить «камрадам» Машерову и Ивашутину, заперт в отеле «Флорида» и ведет бой с мятежниками, так сразу помчался туда, оставив все остальные дела.

Наши связались по рации с Сергеем Ивановичем, быстро уточнили ситуацию, и устроили мятежникам огненный ад. В первые секунды боя были сожжены все танки и машины вместе с бойцами, сидящими под их прикрытием, рядом с гостиницей, а на стене первого этажа появилось несколько пробоин.

И когда «Черные Осы» вместе с нашим спецназом, подавив шквалом огня противника, пошли на штурм здания, большинство оставшихся в живых бандитов просто побросало оружие и подняло руки. Несколько мятежников попытались выпрыгнуть из окон и уйти с черного входа. Они были уничтожены.

Фидель с бойцами сразу же рванулись на второй этаж. Команданте в окружении охраны и спецназовцев лично вынес меня и погрузил в подъехавшую машину «Скорой», которую заранее вызвал кто-то из его окружения.

Впоследствии, это послужило поводом для многочисленных шуток майора.

«Теперь тебе все кубинские красавицы завидовать будут», — смеялся Сосновский. — «Сам Фидель на руках носил»…

Очнулся я уже под капельницей в «Скорой». Рядом сидела целая делегация: медсестра, врач, Сергей Иванович и Аня. Оказалось, что подруга, не желая ничего и никого слушать, залезла в машину и категорически отказалась её покинуть.

В момент возвращения из забытья, в голове опять вспыхнули и закружились в безумном хороводе золотые искорки. Меня посетило очередное и последнее видение. Я всю жизнь был далек от всякой мистики. И сейчас не особенно верю в неё. Но с течением времени мне всё больше кажется, что это видение было прощальным подарком от высших сил, в последние мгновения жизни в горящем Белом Доме, переместивших меня на пятнадцать лет назад в теплый и ламповый сентябрь семьдесят восьмого года. Я получил новую жизнь, а моя Родина, СССР — возможность выплыть из постепенно засасывающего её мутного зловонного потока заговоров и предательств и шанс стать по-настоящему страной мечты для сотен миллионов обычных советских людей…

Когда я окончательно пришел в себя, открыл глаза и увидел обеспокоенные