Последние часы. Книга II. Железная цепь - Кассандра Клэр

– Значит, вы в этой палатке живете? – воскликнула Люси, изучая обстановку. – Как у вас уютно – столько книг! А что же вы делаете днем, когда здесь работает рынок?

– Естественно, я здесь не живу. – Малкольм, казалось, был не особенно рад видеть девушку, несмотря на то, что сам послал за ней. – Я просто держу здесь кое-какие книги. Те, которые не должны обнаружить у меня в квартире Сумеречные охотники в случае, если ваши лидеры вздумают провести там обыск. – Он поднялся с единственного кресла и жестом пригласил Люси сесть. – Прошу, располагайтесь.

Люси устроилась в кресле, а Малкольм оперся о край стола и взялся за трубку.

– Я должен извиниться перед вами за свое поведение в Алькове, – начал он без предисловий. – В течение последних девяноста лет я верил в то, что Аннабель… – Голос его надломился, он откашлялся и лишь секунд через десять смог продолжить. – Что Аннабель, моя возлюбленная, ведет мирную жизнь в Адамантовой Цитадели. Мы были разлучены, но я осмеливался надеяться на то, что она счастлива. Что она сможет рано или поздно вернуться ко мне. Даже если бы она не вернулась, если бы она постепенно угасла, как прочие Железные Сестры и Безмолвные Братья, ее тело навеки сохранили бы в Железной Могиле. Тогда я завещал бы, чтобы меня похоронили рядом с ней, и мы могли бы вечно покоиться рядом.

Люси подумала, что он, наверное, не спал всю ночь – вид у него был изможденный, под глазами появились темные круги, одежда была в беспорядке. Она вспомнила, как в детстве восхищалась Малкольмом, элегантным чародеем с белыми волосами и аристократическими руками. Сейчас ей показалось, что за последние несколько дней он состарился на двадцать лет. Надежда и горе лишили его сил.

– Мне очень жаль, – пробормотала она. – Я… я никогда бы не рассказала вам о судьбе Аннабель так, как это сделала Грейс, и если бы я знала, что она собирается вам поведать, я не позволила бы ей увидеться с вами.

– Откровенно говоря, – заметил Малкольм, открывая жестянку с табаком, – я ценю ее прямоту. Всегда лучше знать правду.

Люси не смогла скрыть своего изумления. В эту минуту ей вспомнились слова Грейс, сказанные в Адском Алькове: «Любая правда лучше лжи».

– Вот почему я пригласил вас сюда. Я решил, что вы должны услышать это непосредственно от меня. – Малкольм набил трубку табаком, осторожно утрамбовал его. – Я не стану вам помогать. Некромантия несет только зло, а кроме того, воскрешение мертвого – довольно трудоемкая процедура. Даже если бы я согласился помочь вам вернуть Джесса Блэкторна в мир живых, я не вижу в этом никакой выгоды для себя.

Снаружи пошел снег; Люси слышала, как хлопья шуршат о ткань палатки.

– Если вы согласитесь оживить Джесса, я взамен помогу вам… помогу вам снова встретиться с Аннабель.

– Вы сказали мне, что тело Джесса Блэкторна при помощи магии сохранено в том виде, каким оно было при жизни. Аннабель умерла сто лет назад, и я понятия не имею, где она похоронена. – В голосе Фейда прозвучала горечь и злоба, он резал слух, как скрежет клинка о ножны. – Она навсегда потеряна для меня. Я читал магические книги, я изучил все, что написано по этому вопросу. В случае Джесса это еще возможно, поскольку с ним… необычный случай. Но с Аннабель… – Он покачал головой. – Для того чтобы призвать душу и заставить ее вернуться в смертное тело, требуется применить некромантию, а за это приходится платить слишком высокую цену. Нужно забрать тело у другого человека, то есть – будем говорить без обиняков – кого-то убить.

Люси сделала глубокий вдох. Она могла бы сейчас встать, выйти из палатки и вернуться к обычной жизни, и никто ничего не узнал бы об этом разговоре. Но она подумала о Джессе – о Джессе, который танцевал с нею на снегу у ворот Института. О Джессе, исчезающем при первых лучах солнца. О Джессе, лежащем в стеклянном гробу, засыпанном снегом.

– Мистер Фейд, я умею разговаривать с умершими, даже с теми, кто нашел покой после смерти и не бродит среди живых. Я могла бы вызвать для вас призрак Аннабель, и мы бы узнали, где покоится ее тело.

Малкольм застыл с незажженной трубкой в руке. Медленно развернулся, и Люси увидела его ястребиный профиль.

– Аннабель – призрак? Она скитается в этом мире? – хрипло выговорил он. – Это невозможно.

– Мистер Фейд…

– Я сказал, что это невозможно. – Рука его задрожала, и из трубки посыпался табак. – Она бы пришла ко мне. Она никогда не оставила бы меня одного.

– Я могу общаться даже с душами, ушедшими из этого мира навсегда.

Малкольм расправил плечи. Люси видела, что его терзает отчаяние; ей стало жаль его, таким страстным, невыносимым было его желание увидеть возлюбленную.

– Вы можете поговорить с Аннабель? Вы можете попросить ее прийти ко мне?

Люси кивнула, сцепила холодные пальцы.

– Да, и если вы поможете мне вернуть душу Джесса в его тело, я сделаю все, о чем вы меня попросите. Я вызову Аннабель и узнаю, где ее похоронили.

Несколько минут спустя Люси покинула синюю палатку. У нее голова шла кругом. Ей до сих пор трудно было поверить в то, что это она, Люси, разговаривала с Малкольмом Фейдом, заключала с ним сделку, давала обещания. Изображала уверенность, которой вовсе не чувствовала. Неужели это она решительно сказала, что отдаст Малкольму тело Джесса, чтобы маг увез гроб из Лондона в свой загородный дом, расположенный поблизости от корнуоллского городка Фой? Ведь она не имела права давать такое разрешение. Она еще не знала, как рассказать обо всем этом Грейс и тем более Джессу…

– Люси?

Снегопад усилился, и сквозь белую пелену можно было различить лишь смутные фигуры прохожих. Напрягая зрение, Люси разглядела молодого мужчину с темными волосами. Джеймс, решила она и поспешила к нему, подняв руку, чтобы защитить лицо от снега. Она молилась про себя о том, чтобы он не стал расспрашивать ее. Да, он хотел ее защитить, но почему-то это желание заставляло его ругаться и ссориться с ней; Люси подозревала, что таковы по натуре все старшие братья…

Но это был не Джеймс. Из-за белой стены возник худой мальчишка в одной рубашке; снег падал на него, но странным образом не касался его тела и одежды.

– Джесс, – прошептала она. Выпустила подол платья и бросилась к нему, протянув руки.

– Все в порядке? Здесь кто-нибудь может видеть тебя кроме меня?

Он слегка улыбнулся.

– Нет. Глядя на нас со стороны, можно подумать, что ты разговариваешь сама с собой. К счастью, посетители Сумеречного базара не видят в этом ничего необычного.

– Ты бывал здесь раньше?

– Нет. Я видел картинки в книгах, но реальность намного увлекательнее. Как всегда, Люси, следуя за тобой по пятам, я открываю для себя нечто новое.

Она разворошила сугроб носком ботинка, гадая про себя, стоит ли упоминать о разговоре с Малкольмом.

– Я думала, ты сердишься на меня.

– Я вовсе на тебя не сержусь. Я сожалею о том, что наговорил тебе около Алькова. Я понимаю, ты делаешь это потому, что я тебе небезразличен. Просто дело в том, что… я угасаю все быстрее. Иногда я забываю о том, где находился только что. Я знаю, что Грейс приходит поговорить со мной, но не помню, о чем мы разговаривали. Я вдруг оказываюсь в центре города, но не узнаю улиц.