Невоздержанность - Al Steiner

“Очень хорошо, сэр”, - сказал швейцар, все еще выглядя совершенно сбитым с толку. Он повернулся и вернулся на свое место.

“Продолжайте без меня”, - сказал Мэтт группе и поклонницам. “Кое-что, что я должен проверить очень быстро. Я поднимусь через несколько минут”.

Они выразили свое понимание и продолжили свой путь к лифтам. Мэтт развернулся на девяносто градусов и направился к стойке регистрации в вестибюле. Поскольку было уже далеко за одиннадцать, на дежурстве находился только один портье. Это была женщина лет двадцати с небольшим, не так уж плохо выглядевшая. Красивые сиськи, симпатичное личико, возможно, немного полновата. Мэтт классифицировал ее как “сгодилась бы в крайнем случае” по своей шкале трахаемости.

“Привет, детка”, - поздоровался он, подойдя к стойке регистрации. “Я слышал, меня ждет сообщение”.

“А ты кто?” - спросила она по-английски с особенно сильным голландским акцентом, что заставило Мэтта мгновенно повысить ее статус до “позволил бы ей отсосать мне, если бы поблизости не было цыпочки с кольцом в языке”.

“Мэтт Тисдейл”, - сказал он. “Ты знаешь? Музыкант?”

“Конечно”, - сказала она с легким кивком. “Мистер Тисдейл. И под каким именем вы зарегистрировались, сэр?

“Норм Уортингтон”, - сказал он ей.

“Сокращение от Норман?” - спросила она.

“Да ... Я полагаю”, - сказал он со вздохом. Он действительно не любил свое второе имя, даже в уменьшительной форме.

“Норман - очень благородное имя”, - сказала она.

“Ни хрена?”

“Ни хрена себе”, - ответила она. “Ты должен использовать это полностью. В любом случае, позволь мне получить твое сообщение”. Она подошла к ряду отсеков в маленькой комнате позади нее и вытащила конверт из того, на котором был указан номер его комнаты. Она отнесла его обратно к столу. “Вот, пожалуйста, сэр”.

“Спасибо”, - сказал он, забирая у нее газету, все еще придираясь к ее акценту. “Эй, послушай. Во сколько ты заканчиваешь?”

“У меня смена заканчивается в полночь”, - сказала она ему.

“Почему бы тебе не заглянуть в комнату 1208, когда закончишь”, - предложил он. “Мы с мальчиками устраиваем там небольшую вечеринку после шоу. И я не видел никаких колец для языка ни у одной из других девушек ”.

“Кольца во рту?” спросила она, сбитая с толку.

“Просто небольшой алгоритм категоризации, который я использую”, - сказал он. “Что вы скажете?”

“Боюсь, мне придется отказаться”, - сказала она без намека на сожаление в ее тоне. “Братание между гостями и персоналом отеля строго запрещено правилами”.

“Правда?” спросил он, качая головой от несправедливости. “Это разрыв”.

“Некоторые могут назвать это и так”, - сказала она. “Я могу вам еще чем-нибудь помочь, сэр?”

“Думаю, что нет”, - сказал Мэтт со вздохом. В его голосе действительно звучало легкое сожаление.

Он отошел от ее стола и вернулся в главный вестибюль. По пути он открыл конверт и вытащил листок бумаги, лежавший внутри. Оно было написано по-английски, колючим женским почерком.

Пожалуйста, позвоните Ким Ковальски на свой домашний номер как можно скорее.

“Что, черт возьми, это значит?” пробормотал он себе под нос, качая головой, неприятное чувство начало охватывать его. Это должно было быть как-то связано с проверкой его налогов Калифорнийским советом по налогообложению франчайзинга. Проверка состоялась пять дней назад в Лос-Анджелесе. Эндрю Хоппл II, его главный бухгалтер, представлял его там. Мэтт пока не слышал никаких новостей о том, что произошло, и ни о чем не спрашивал, полагая, что отсутствие новостей - это хорошая новость, когда дело доходит до проверки чьих-либо налогов. Но теперь, по-видимому, появились новости.

Он бросил конверт и сообщение в маленькую корзину для мусора рядом с лифтами, а затем нажал кнопку. Одна из дверей немедленно открылась, и он вошел внутрь, поднявшись на транспортном средстве на верхний этаж, где находились апартаменты. Выйдя из лифта, он услышал звуки громкой музыки, доносившиеся из коридора. Это был бы номер 1208. Номер Остина. Мэтт туда не заходил. Вместо этого он использовал свою ключ-карту, чтобы открыть дверь в номер 1202, свой люкс.

Прежде чем поднять трубку, он приготовил себе в баре крепкий коктейль с кока-колой, а затем закурил сигарету и сделал несколько затяжек. Только после этого он прошел ритуал обращения к международному оператору для звонка за границу на свой домашний номер. Телефон прозвонил два раза, прежде чем Ким сняла трубку.

“Привет, Мэтти”, - поздоровалась она, приняв плату за звонок. “Как дела?”

“Сегодня вечером было хорошее шоу”, - сказал он. “Этот мудак Ган был в гребаной больнице, так что на самом деле все прошло намного гладче”.

“В больницу?” - спросила она. “С ним все в порядке?”

“Возможно”, - сказал Джейк. “Я накормил его кучей пирожных в горшочках, которые купил в хэш-баре, и он немного взбесился. Хотя к настоящему времени они должны быть довольно сильно стерты ”.

“Понятно”, - медленно произнесла Ким.

“Который там час?” спросил он.

“Три пятнадцать пополудни”, - сказала она. “Я так понимаю, вы получили мое сообщение?”

“Конечно, сделал”, - сказал он. “Это из-за аудита?”

“Скорее всего. Хоппл позвонил мне около трех часов назад и попросил, чтобы вы позвонили ему, как только сможете. Он говорит, что пробудет в офисе до шести вечера, что будет около двух часов ночи там, где ты находишься ”.

“Как он звучал?”

“Как он обычно делает”, - сказала она. “Знаешь, как парень, у которого есть фургон без окон, и он разъезжает по окрестностям средних школ, когда они сдаются в аренду”.

“Он не казался обеспокоенным или что-то в этом роде?”

“Нет, но он тоже не казался беззаботным”.

Мэтт вздохнул и сделал еще одну затяжку. “Хорошо”, - сказал он. “Думаю, мне лучше посмотреть, в чем суть этого дерьма”.

“Думаю, так будет лучше”, - согласилась она. “Я буду держать пальцы скрещенными за тебя”.

“Спасибо”, - сказал он. “Увидимся позже”.

“Пока, Мэтти”.

Он повесил трубку, а затем подошел к своей дорожной сумке, где у него хранился маленький листок гостиничной бумаги с написанным на нем номером телефона Хоппла. Ему пришлось немного покопаться, но в конце концов он нашел это. Он вернулся к телефону, сделал еще несколько затяжек сигаретой, еще несколько глотков своего напитка, а затем поднял трубку и нажал ноль для оператора отеля.

Менее чем через минуту секретарша Хоппла приняла обвинения — на этот раз без вопросов. Она немедленно перевела его на добавочный номер. На том конце провода дважды зазвонили, а затем