Кризис и Власть Том II. Люди Власти. Диалоги о великих сюзеренах и властных группировках - Михаил Леонидович Хазин

Кто-то в Белом доме осуществил утечку информации о факте нашей встречи с Никсоном. Тед Шульц сообщил об этом на первой странице The New York Times… по его мнению, именно экономические эгоистические интересы заставили нас призвать президента… занять «проарабскую» позицию… на меня и Chase хлынула мощная волна критики. Возникшая полемика уничтожила все шансы на проведение более сбалансированной политики в отношении Ближнего Востока [Rockefeller, 2003].

Общую атмосферу, сложившуюся среди «спонсоров» в первый год президентства Никсона, хорошо выразил в своих мемуарах Барри Голдуотер[575]:

16 февраля 1969 года… я записал в своем дневнике: «Я три дня пытался попасть на прием к президенту Никсону. Я начинаю бояться, что вокруг него построена стена. Никсон неоднократно говорил мне, что если я чего-нибудь от него хочу, все, что мне нужно сделать — это попросить» [Goldwater, 1979, р. 634].

24 марта 1970… я записал там же: «С августа прошлого года я не то что не разговаривал — даже не виделся с президентом. Он становится все более и более недоступным. Осознает он это или нет, но вокруг него построена очень эффективная оболочка»…

18 декабря 1971 года я встретился с вице-президентом Агню в его офисе… Он сказал кое-что, что меня поразило: «Я знаю президента сегодня не лучше, чем когда он попросил меня вместе идти на выборы. Президент мне никогда не звонит. Я получаю сообщения от третьих лиц» [Goldwater, 1979, р. 635].

Если Никсон так обращался с лидером консервативного крыла республиканцев, от которого он, собственно, и был выдвинут в президенты — то можно себе представить, каковы были перспективы у просьб и пожеланий совсем уж посторонних лиц, вроде Макклоя и Рокфеллера. Еще один представитель «мудрецов», Гарриман, ничего другого от Никсона и не ожидал, заявив перед выборами 1968 года:

«Вы знаете, как сильно я желаю почетного мира [во Вьетнаме], — сказал он Нику Катценбаху[576]. — Но позвольте мне сказать одну вещь: Вьетнам — ничто по сравнению с избранием Ричарда Никсона президентом Соединенных Штатов» [Isaacson, Thomas, 2013].

Как видите, Вьетнам вовсе не был «священной коровой» «мудрецов», и к 1968 году они осознали бесперспективность продолжения войны[577]. Еще один «мудрец», Ачесон, приглашенный Джонсоном в качестве советника по вьетнамской проблеме, потратил две недели на анализ запрошенной секретной информации и выдал шокировавший всех «ястребов» результат:

«Настоящий вопрос, — сообщил Ачесон, — заключается в том, смогут ли южновьетнамцы стать достаточно сильными, чтобы вести войну самостоятельно. Если нет, придется искать способ вывести войска… Переговоры бесполезны: Ханой не интересует ничего меньше, чем полный контроль над Южным Вьетнамом» [Isaacson, Thomas, 2013].

Как показал дальнейший ход событий («вьетнамизация» войны, вывод войск на условиях почетного бегства и быстрая победа Севера над Югом после ухода американцев), анализ Ачесона был безупречен и представлял собой оптимальный план действий для любого будущего правительства. Поэтому говорить о личных заслугах Никсона, «принесшего Америке мир», было бы не совсем корректно: план этого мира был составлен истеблишментом довольно давно.

Итак, уже к концу 1969 года Никсон стал практически недоступен для самой могущественной властной группировки Америки и больше не воспринимался ею как надежный партнер. В странах, где регулярно происходит смена первых лиц государства, такая ситуация не является критической — следующие выборы всего через три года, а до тех пор решать проблемы можно и с нелояльным президентом, средствами «глубинного государства». Однако в случае с Никсоном ситуация со следующими выборами выглядела довольно проблематично, ведь он твердо решил победить в 1972-м. Более того, Никсон располагал для этого более чем достаточными средствами — президентской властью, поддержкой влиятельных друзей по «даллесовской» группировке, отличным пониманием психологии рядовых избирателей и двадцатилетним опытом политических интриг.

Начав 1969 год с рейтингом на уровне 50 %, Никсон прежде всего занялся проблемой Вьетнама. 18 марта 1969 года он пригласил к себе Ачесона и выслушал уже известные нам рекомендации — «вьетнамизация» и сведение войны к почетному миру. В тот же день президент отдал приказ о начале секретных бомбардировок территории Камбоджи [578] — с целью усилить позицию на будущих мирных переговорах. Для понимания дальнейших событий важно знать способ, которым Никсон управлял своими подчиненными:

Метод Никсона был в чистом виде «разделяй и властвуй»… Айку[579] нужна была команда хорошо информированных людей, которые понимали проблемы друг друга и вместе работали над их решением. Никсон разделил знания и власть, противопоставив сотрудников друг другу… Никсону нужно было доказывать свое право на власть; это вызывало у него сильное беспокойство. Внутри Овального кабинета Никсон создал конфликт между Холдеманом и Вудсом… Во внешней политике это был Киссинджер против Роджерса. Во внутренней — Бернс против Мойнихана, Эрлихмана и Финча. Единственным объединяющим элементом был сам Никсон [Ambrose, 2014, р. 587].

В отличие от Эйзенхауэра, у Никсона не было достаточных ресурсов[580], чтобы превратить свою администрацию в сплоченную команду; он вынужден был использовать потенциально нелояльных сотрудников, для чего (в полном соответствии с правилами Власти, но в столь же полном противоречии с правилами Управления[581]) стравливал их между собой. Так последнее слово всегда оставалось за Никсоном, но лояльность администрации в целом была на низком уровне. В результате бомбардировки Камбоджи не удалось продержать «в секрете» и двух месяцев: уже 9 мая The New York Times опубликовала сообщение об этом решении Никсона.

Киссинджер[582] отреагировал на утечку истерикой, решив, что таким образом его подставляет министр обороны Лэйрд[583]; успокоившись, он решил организовать слежку за своими же сотрудниками, для чего неоднократно отправлял Александра Хейга[584] к Эдгару Гуверу с очередными списками на прослушку.

Убедившись, что любые «секретные» операции очень быстро станут достоянием общественности, Никсон зашел с другой стороны. 14 мая 1969 года он выступил по телевидению с речью, в которой предложил вывод американских войск в обмен на прекращение Севером военных действий и последующие свободные выборы на Юге. Разумеется, шансов на достижение такого соглашения не было, но Никсон обозначил условия, на которых Америка готова была прекратить войну. Теперь судьба Вьетнама решалась не только военными, но и дипломатическими средствами, включая работу с СССР и Китаем.

Как и ожидалось, Северный Вьетнам не пошел на переговоры, и в сентябре 1969-го Никсон анонсировал на 3 ноября еще одно выступление по вьетнамской проблеме.