Кризис и Власть Том II. Люди Власти. Диалоги о великих сюзеренах и властных группировках - Михаил Леонидович Хазин

А затем, что отказ от этого может привести к крайне неприятным последствиям. Типичный пример — история Горбачева, который сначала попытался провести модернизацию («ускорение»), потом понял, что по ее итогам его быстро скинут с поста, и начал бороться исключительно за свое положение. Казалось бы, единственная цель Власти — это Власть, так что он все делал правильно. Но! Настоящий игрок во властные игры всегда адаптирует и изменяет локальные правила и среду Власти, что дает ему серьезные преимущества: он же первый в такой ситуации понимает, куда пойдут изменения, и может это использовать в своих интересах.

Теоретик. Отдаленный пример: если бизнесмен смог нащупать новый рынок и/или монополизировать старый, он получает колоссальную дополнительную прибыль. Так и тут, меняя правила можно и прибыль дополнительную получить, и конкурентов ослабить. То, как локальные правила менялись опытными людьми Власти, можно увидеть на примерах, которые мы уже приводили и еще приведем. Это законы Власти нарушать нельзя, а среду, в которой они применяются, — можно и нужно. Однако делать это надо умеючи.

Практик. В общем, как только у какого-то игрока Власть становится самоцелью, он резко сокращает собственные возможности. Насколько сильно, что уже всерьез ставит под угрозу свое доминирующее положение как в элите, так и во главе властной группировки. Что, например, мешало Никсону придумать инструмент разрушения СССР? В конце концов, такой инструмент («рейганомика») был придуман и введен в действие всего через 7 лет после его отставки. Разумеется, второй срок был для Никсона последним (если бы соответствующий запрет в виде 22-й поправки к Конституции США, которая была окончательно принята в 1951 году, не был отменен), так что до 1981 года президент бы не дотянул, однако принять соответствующую политику однозначно успел бы. Но — почему-то не захотел.

Теоретик. К слову, обратите внимание на сегодняшнюю элитную группу в США (возможно, состоящую из нескольких властных группировок), представляющую финансистов. У них есть и идеология (либерализм), и сверхзадача. К последней относится построение общества трансгуманизма. Появилась она, скорее всего, из-за того, что финансисты поняли, что одной эмиссии для установления контроля над человечеством недостаточно. В эту тему мы пока углубляться не будем, но согласитесь, что уже довольно много людей в мире поддерживают финансистов, сами того не понимая, поскольку прониклись идеями трансгуманизма.

Практик. При этом, если бы соответствующая сверхзадача Никсоном все же была бы поставлена, то и истеблишмент США, весьма возможно, отнесся бы к нему куда более положительно. Ну или, точнее, терпимее. Во всяком случае до тех пор, пока эта сверхзадача не была бы реализована или пока не стало бы понятно, что реализовать ее уже точно не получится. Посмотрите на сегодняшнюю (осень 2022 года) ситуацию с администрацией Байдена — уже ни у кого в США нет иллюзий, что он с задачей вытащить экономику страны справится. И от объявления его импичмента истеблишмент США удерживает только внутренний идеологический раскол (чего в середине XX века не было).

Читатель. А как так получилось?

Теоретик. А потому что в США повторилась ситуация, которая разрушила СССР — одна группа (у нас — партаппаратчики, в США — международные финансисты) получила возможность тащить своих людей на вершину управления, минуя многоступенчатую систему подготовки людей Власти. Эту тему мы в конце книги ещё затронем. Кстати, во многом именно это стало причиной того, что во Власть прорвались люди, которые себе сверхзадачу поставить не смогли, а потому ограничивались только голым желанием сохранить свое положение.

Никсон, кстати, к таковым не относился, но уж больно хорошо у него получалось управлять. Он все время манкировал соответствующей деятельностью, считая, что компенсирует проблемы очередным гениальным управленческим решением. Мы же далеко не про все написали (книга-то у нас не про историю США), а ведь у Никсона была еще и победа в Китае, с которым он заключил долгосрочную сделку против СССР, договор об ограничении стратегических вооружений с тем же СССР, начало переговоров, которые привели к сдаче Советским Союзом идеологических позиций на Совещании в Хельсинки в 1975 году… И все равно лично Никсон проиграл.

А вот американский истеблишмент смог тогда перехватить рычаги власти (об этом в следующей главе) и сформулировать сверхзадачу для следующих властных группировок, в результате чего США и выиграли «холодную» войну. А вот сейчас, судя по всему, у них будут серьезные проблемы. Впрочем, вернемся к нашему главному герою.

ГЛАВА 9

РИЧАРД НИКСОН. ПАДЕНИЕ

Теоретик. В отличие от Сталина и Рузвельта, Никсон мечтал всего лишь стать президентом; и когда эта мечта исполнилась, ему, по большому счету, теперь хотелось только одного — оставаться президентом как можно дольше[572].

Читатель. Только и всего? А как же Вьетнам, разрядка, сближение с Китаем и мир во всем мире?

Теоретик. Тоже неплохо, но лучше все это делать прямо перед выборами, как заметил в уже приведенной нами цитате Генри Киссинджер. Победив на выборах 1968 года, Никсон принял вполне логичное решение: строить свою политику так, чтобы победить и в 1972-м. А для этого нужно было решать проблемы, заботившие, с точки зрения Никсона, большинство американцев: Вьетнам, расовые проблемы и социальное обеспечение.

Никсон редко интересовался внутренней политикой, за исключением радикальных реформ социального обеспечения и завершения десе грегации. Рутинные домашние дела он называл «постройкой нужников в Пеории», выбрав небольшой город в Иллинойсе в качестве символа провинциальной Америки [Black, 2007, р. 580].

Такой подход к исполнению президентских обязанностей вызвал у спонсоров сначала удивление, а затем и явное разочарование:

В начале правления[573] администрации Никсона Макклой пригласил Дэвида Рокфеллера и ряд его клиентов из нефтяных компаний встретиться с новым президентом. Руководители нефтяных компаний… внесли большой вклад в [предвыборную] кампанию Никсона и ожидали, что его администрация будет защищать их интересы. Макклой проинформировал президента и Киссинджера о своих беседах с Насером[574], а нефтяники призвали Никсона выступить с крупной инициативой по достижению всеобъемлющего мирного урегулирования на Ближнем Востоке… Никсон, казалось, симпатизировал этой идее, похваставшись, что он как раз тот президент, который не обязан своим избранием евреям. Но никаких инициатив не появилось, и позже [директор Mobil] Уорнер жаловался: «…мы чувствовали, что с таким же успехом можем поговорить со стеной» [Isaacson, Thomas, 2013].

В изложении Дэвида Рокфеллера попытка склонить Никсона к урегулированию ситуации на Ближнем Востоке выглядела еще более неудачной: