Зачем убили Джона Кеннеди. Правда, которую важно знать - Джеймс Дуглас

На совещании в Белом доме 5 октября Кеннеди особо подчеркнул, что ждет от Лоджа открытости в переговорах со Зьемом:

«Мы не должны рассматривать политические рекомендации [Зьему] как жесткий список требований, и этот пункт следует более четко обозначить в проекте инструкций [Лоджу]. Наиболее вероятным и желательным результатом любого давления со стороны США было бы побуждение Зьема серьезно поговорить с Лоджем о целом ряде нерешенных вопросов во взаимоотношениях между нашими странами»{953}.

В тот же день Кеннеди отправил Лоджу телеграмму, в которой предписывал ему «обеспечить достаточную гибкость, позволяющую США возобновить полную поддержку режима Зьема в любой момент, когда правительство США сочтет это уместным»{954}. Президент делал оговорку: «Мы не желаем сейчас предвосхищать вопрос о балансе или количестве действий, которые могут служить основанием для возобновления полномасштабного сотрудничества [с правительством Вьетнама]»{955}. Кеннеди оставлял решение этого вопроса за собой. Он не хотел, чтобы Лодж предъявлял южновьетнамскому лидеру «жесткий список требований», к чему был склонен посол.

Понимая, что Лодж представлял такую же проблему, что и Зьем, Кеннеди нехотя соглашался с тактикой молчания, на сохранении которой настаивал его упрямый посол, но выражал надежду, что Лодж будет готов при необходимости пойти на контакт с Зьемом:

«Ваша политика холодной вежливости [по отношению к правительству Вьетнама] с тем, чтобы вынудить Зьема прийти к вам, верна. Вам следует продолжать ее придерживаться. Однако мы понимаем, что она может не сработать и что в какой-то момент в будущем от вас может потребоваться обратиться к Зьему для обеспечения его понимания политики США в целом»{956}.

В инструкциях Кеннеди, отправленных Лоджу через госсекретаря Дина Раска, признавалось, что брат и невестка Зьема являются основным препятствием на пути к реформам в южновьетнамском правительстве. Любые конкретные реформы «вероятно, не будут иметь ощутимых последствий в отсутствие эффектного символического акта, который убедит вьетнамцев в подлинности реформ. На практике этого можно достичь только каким-то реальным снижением влияния четы Ню, которых считают, обоснованно или нет, символом авторитаризма».

Лодж встретил инструкции президента возражениями. В ответной телеграмме он писал Раску: «Ограничение роли четы Ню выглядит нереалистичным… Мы не можем убрать Ню ненасильственными методами против их воли»{957}.

Урегулирование политического кризиса путем переговоров со Зьемом представлялось послу абсолютно безнадежным: «То единственное, чего по-настоящему хотят США – удалить Ню или ограничить их власть, – исключено»{958}.

Однако на самом деле и большинство в правительстве США, и Лодж в частности, хотели другого. Основную часть своей телеграммы от 7 октября Лодж посвятил изложению главной причины, по которой он считал, что Зьема и его властного брата следует в любом случае отстранить от власти. Дело было не в буддистском кризисе, но в чем-то более тревожном: «Ню фактически говорит, что он может – и хотел бы – обойтись без американцев. Ему нужны только несколько вертолетных частей и деньги. Но он определенно не хочет присутствия американских военных, которые, по его словам, абсолютно неспособны вести партизанскую войну»{959}.

Самым существенным, по мнению Лоджа, было то, что Зьем и Ню опасно близки к тому, чтобы сделать то, что месяцами угрожали сделать, – попросить правительство США вывести свои войска из Вьетнама.

Лодж заканчивал свои возражения, проводя зловещую связь между просьбой о выводе войск и переворотом: «Нам следует рассмотреть растущую вероятность поступления просьбы о выводе войск. Начало вывода может спровоцировать переворот»{960}.

Лодж загнал Кеннеди в угол. В тот самый момент, когда Кеннеди негласно давал отмашку на начало вывода войск из Вьетнама, Лодж предупреждал его о том, что просьба Зьема и Ню о выводе может спровоцировать переворот, которому содействовал он сам.

Всего за пять дней до телеграммы Лоджа в Washington Daily News вышла будоражащая статья Ричарда Старнса о «безудержной жажде власти» ЦРУ во Вьетнаме. Старнс приводил слова «очень высокопоставленного американского чиновника» в Сайгоне, который «сравнивал наращивание влияния ЦРУ со злокачественной опухолью и добавлял, что он даже не уверен в том, что Белый дом сможет продолжать контролировать ЦРУ»{961}. Президент Кеннеди внимательно прочел статью. Он был так обеспокоен, что 2 октября принес газету на заседание Совета национальной безопасности и спросил у его членов: «Что нам сказать [в публичном заявлении] о статье с нападками на ЦРУ, которая появилась в сегодняшней Washington Daily News?»{962} Кеннеди решил, что лучше не говорить ничего{963}, но статья произвела на него огромное впечатление. Старнс также цитировал безымянного американского чиновника в Сайгоне, который говорил о возможном заговоре ЦРУ в Вашингтоне. Чиновник пророчески, за месяц до убийства Джона Кеннеди, сказал: «Если в Соединенных Штатах когда-нибудь случится что-то вроде “Семи дней в мае” [роман, описывающий захват военными власти в США], переворот устроит ЦРУ, а не Пентагон»{964}. В свете полученной через пять дней телеграммы Лоджа президент мог задуматься, а не был ли этот неназванный американский чиновник Генри Кэботом Лоджем?