Бродячая Русь Христа ради - Сергей Васильевич Максимов

подполья приподнялся и встал, а ястребиных глаз не спускает; и начнет расправлять свои цепкие когти. А когда впал бедовик в раздумье, опустил головушку и время от времени начал без нужды схватываться с места, да вздрагивать, да короткими порывами взламывать руки и хрустеть суставами - Никанор из подполья весь вылез.

Куда девался хищный ястребиный глаз: подернуло эти глаза маслом; на лицо выступило ласковое, благодушное взглядье, и когтей не видать: спрятал. Из уст текут медовые речи, и слова такие он говорит, что прямо попадают в твои мысли, и хорошо учат, и словно как будто обогревают. Тепло от них становится сначала и весело потом. А как принес книгу да стал читать, а чего не смекнешь - протолковывать в полное твое разумение; слушал бы его - не наслушался. Обогреть обещает, пособить посулил и из бед и напастей вывести совсем.

- Только ты, - говорит, - меня послушайся.

- Да сделай милость, умный и добрый человек, выучи, изведи из темницы душу мою куда хочешь, хоть и впрямь прямо на лес.

- Не будет, - говорит, - Антихриста чувственного, а уж есть-де в миру духовный...

- То верно: я как будто и видал его - не его самого, может быть, а похожих видал - и сейчас царапины на теле от когтей слуг его чувствую.

- Царствует Антихрист со времен Никона-патриарха, сменившего веру и убавившего восемь лет пасхального счисления. Малоросцы уже отпали в католичество, а россианцы в никонианство с 1666 года.

- Пущай так. Это тебе лучше знать. Мы тебе верим.

- В три перста молиться нельзя: это - щепоть.

- Похоже, и есть: видывал на попах наших - чем молятся, тем и нюхают. Я давно двумя перстами молюсь.

- Треперстное - печать Антихристова.

- Это знаем, слыхивали.

- Надо из миру уйти, отчураться от него... Кто в ревизию записан, тому нет крещения и покаяния.

- Нечего и думать про то: как не уйти, коли сам мир прочь от себя гонит, да такой притом плетью, что по всему она хлещет и везде достает.

- Надо, чтобы из сказок мирских выписали; кто там записан, имена тех значатся в адских книгах, в Титине, у самого Сатаны на коленях. Из миру надо вон.

- Да что лучше этого. На миру власти только и знают, что деньги требуют, и все таких, которых у тебя нету.

- Пачпортов, - советует, - и в руки не брать: на них подлинная печать Антихристова.

- Ну да как не Антихристова?! Она самая. Передержал я их в руках много. Затем тебе его и дают, чтоб хозяин отобрал. А отберет он его и спрячет -обидеть и обсчитать тебя ему теперь свободно. Попробуй-ка уйти без пачпорту; меня за это в волости вот так выстегали! Куда ни покажешься с ним - везде от него обида; ну его!..

- А ты постой, не торопись словом-то! Бывает, что Антихристова печать и на доброе дело бывает пригодна: ты, когда к нам соберешься из мира выходить, возьми ее в последний раз, осквернись - куда ни шло! Крещением новым мы тебя оправим и молитвы на такой случай сказываем. Бабам советуем выправлять эти бесовские бумаги на Соловецкой для богомолья. Мужики берут на дальний отхожий промысел, а в срок не явятся, записывают их «в безызвестной отлучке».

- А ты как оправишь меня?

- Следует, говорю, вновь окреститься: поповское крещение - осквернение, без вторичного нет спасения.

- Не постою и за тем. Да, может, я еще и не крещен вовсе - гляди, либо мать заупрямилась со своей верой против батькиной, либо бабка забыла. Знаю я сам в наших местах не про один такой случай. Креститься согласен. Только сделай милость, чтобы в прорубь не лезть: я зяблый.

- Имя надо переменить.

- Да как ни зови, только хлебом корми.

- Все, чем на миру владел, продать надо; деньги пойдут на все наше общество. Забирай пожитки, хлеб выноси. Постарайся сделать все это ночью, а я тебе и убежище отведу: сначала в пустыни, а со временем и на дому у христолюбца.

- Вот тут баба - ее спрашивать надо. Ну да ведь и то говорить: несладко и ей. Подошли дела и у бабы со мной вместе так, что и упираться долго не станет. Моя пойдет. Ладно, значит: дом продам и с бабой приду. Дом-от какой уж дом! Кто за него и деньги-то даст; а вот баба - ничего, еще здоровая. Баба моя круто возит - побожусь. Как божиться-то теперь следует, по какому велишь?

- На божбу идут у нас только два слова, на которые сам Спаситель указал. Стрелья да болячек в бок мы никому не сулим: считаем это за великое прегрешение. А вот как подобает молиться по-нашему, этому надо тебя научить.

Скрытницкий поклон оказался во всю спину, не сгибая ее, с немедленным падением прямо на колена. Руки при этом складываются вместе на животе. Таким глубоким троекратным поклоном чествуются все находящиеся в избе поочередно. При входе во всякий дом такие поклоны совершаются прежде всего, с произнесением слов: «Господи Исусе Христе, Сыне Божий, помилуй нас». В большой угол, где стоят хозяйские иконы, скрытники не молятся, полагая мерзость запустения на месте святе. Равно не покупают, не держат и не кланяются тем образам, которые сделаны не скрытницкими руками, ни тем крестам, которые стоят при путях, чтобы не быть в общении с православными. Они в этом случае ссылаются на пример св. Андрея Христа ради юродивого и указывают в своих цветничках то место из Апокалипсиса, где говорится, что в царствование Антихриста поставятся на месте святе кумиры Антихристовы. Поэтому, воздав чествование живому лику Божию в человеке, или, как они говорят, «пройдя по собору», вынимают из-за пазухи свой медный образок, изготовленный в Сопелках. Поставив его где-нибудь на полочку, начинают молиться спешно, скоро, и все вдруг поклонами короткими, шейными, а не поясными, с какими-то урывками и покачиваниями^28]. Садясь за стол обедать, эти же иконки кладут на заблюдник через стол против себя, чтобы и в этом отличаться от православных.

- Молитва у нас усердная и частая, молитовки мы творим и кланяемся своему Богу четырежды в сутки, иные проходят по 60 лестовок в день (то есть шесть тысяч поклонов). Постимся часто, проклятого табаку не употребляем, вина не пьем, чаем и кофеем пренебрегаем.

- Вот тебе теперь этот пост в испытание