Продавцы невозможного - Вадим Панов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Переключи обра-атно, – попросил Олово.
– Какого черта?
– Пожа-алуйста.
Чайка раздраженно посмотрел на режущего овощи слугу.
– Я не хочу слушать этого придурка.
– Ма-астер слуша-ает, – ответил Олово. – Я-а тоже.
И даже голову не повернул, дубина!
Кирилл в кабинете, типа занят. Да и говорить с ним не хочется, хватило той беседы, которую они вели по пути в Москву. Уйти бродить по дому? В особняке есть на что посмотреть…
Но Илья знал, что не уйдет.
Ему было комфортно рядом с Олово. Спокойно и безопасно. Уютно.
– Переключи!
– Ладно, ладно. – Чайка пробурчал пару ругательств, но все-таки настроил коммуникатор на канал Сорок Два. – Слушай свое Слово!
Территория: Европейский Исламский Союз
Ланданабад
Он немного волнуется, потому что впервые произнесет Слово экспромтом. Впервые будет искать нужные слова на глазах у миллионов людей. Он пытался подготовиться, несколько раз брался за текст, но не мог сосредоточиться. Или же, наоборот, сосредотачивался слишком сильно, и хладнокровие мешало ему отразить в словах душу.
Он будет говорить экспромтом. И даже не знает о чем.
– Время…
Он попросил принести микрофон – старый и большой. Надел уродливые наушники и сел не на пол, а на стул, стоящий спинкой вперед. Долго боролся со стойкой, подбирая ей удобную позу, а когда справился – замер, положив голову на руки.
– Сорок Два – время! – повторил удивленный оператор.
Люди привыкли, что Слово не опаздывает. Люди настроили коммуникаторы, но вместо уверенного пророка увидели сгорбившегося на стуле мужчину. Увидели обыкновенного человека.
Который смотрел в себя.
А рядом с ним молчал уродливый микрофон.
О чем говорить? Сказать правду? Поймут. И не просто поймут – поддержат. Все знают, что лидеры dd – убийцы и отступники. И ждут проклятий в их адрес. Сжимают кулаки в ожидании слова: кровь! Все согласятся с тем, что предателям должно воздать по заслугам, однако говорить о мести пророк не хочет.
Глаза закрыты, но Сорок Два видит громоздкий микрофон. Металлический корпус и металлическая сеточка. Толстый кабель, по которому вот-вот потечет ярость.
Но в душе ее нет, а значит, все поймут, что Слово ненастоящее.
Тогда о чем?
Рассказать, как ему плохо? Поведать миру, как Идея превращает романтика в убийцу? Тоже поймут, потому что любят. Разделят боль, ведь страдания его – за них. Он – пророк. Он платит собой за их будущее. Он ведет людей к новой Эпохе по дороге, вымощенной остатками его души.
Толстый кабель изготовился, нетерпеливо ждет исповеди, но пророку не нужна жалость людей. Он сознательно выбрал свой путь и не хочет плакаться в жилетку. А значит, все поймут, что Слово ненастоящее.
Сорок Два открывает глаза и видит капающую с пальцев кровь. Это красная кровь Красной Розы, красная кровь прекрасного цветка, что отдал за него жизнь. Кровь, которая стала дорогой. Сорок Два открывает глаза и видит дрожащие пальцы. Это пальцы Пумы, прекрасной Пумы, которая скоро сгорит изнутри. Так дрожит дорога под ногами путника. Сорок Два открывает глаза и видит уродливый микрофон.
Проклятый экспромт!
Нужно было написать что-нибудь соответствующее, но сегодня им управляет душа, а не разум. Она хочет раскрыться. Она говорит: ты убил меня, давай хотя бы простимся. Она заставляет искать тему, искать слова. Она говорит: в последний раз!
Сгорбленный человек закрывает ладонью глаза, приближает губы к микрофону и очень-очень тихо начинает…
Сегодня я хочу говорить о любви. О настоящей любви. О всепоглощающем, иррациональном чувстве, не подчиняющемся логике и расчету. О любви, которую невозможно выразить даже Цифрой. О любви, которую Поэтесса назвала чудом. О любви, которая была с нами всегда: и в пещерах, и в Анклавах. Мы изобретали слова, мы писали книги. Мы открывали новые земли и убивали в страшных войнах. Мы жертвовали собой ради других и совершали подлости. Путь человека труден, но рядом с ним всегда идет любовь. Потому что любовь – это и есть человек…
Анклав: Цюрих
Пума не могла не принять участия в расправе. Не смогла бы отказаться и раньше, но теперь, потеряв Красную и Крюгера, едва не лишившись Сорок Два, – теперь Пума жаждала крови. И живущий поблизости Шестьдесят Девять подходил на роль жертвы лучше остальных лидеров dd.
Перелет до Цюриха, потом такси. Ева едет в район пригородных вилл. Не в зону верхолазов, но на территорию очень богатых людей. Ева едет в дом, о котором, как полагает Шестьдесят Девять, никто не знает. Ева едет в район Цюриха, заслуженно считающегося самым спокойным на планете Анклавом. Ева едет мимо безов и видеокамер, знает, что над ее головой висят полицейские дирижабли и барражируют вертолеты. Еве известно, что президент СБА не терпит в своем Анклаве громких преступлений, что цюрихские безы крайне внимательны, что именно поэтому расправившийся с нейкистами Шестьдесят Девять укрылся здесь… Но Ева все равно едет.
Ей нужна кровь.
Пума останавливает мобиль у тротуара, проходит через разбитый перед виллой цветник, красивый, любовно ухоженный цветник, толкает дверь и входит в дом, в котором ее ждут. Два телохранителя, что остались верны хозяину, уже мертвы. Четверо остальных выстроились вдоль стен. Они выполнили свою работу, подготовили сцену и превратились в статистов. Они думают, что услышат подходящую случаю реплику, но ошибаются. Ева молча берет лежащий на столе «дыродел», подходит к связанному Шестьдесят Девять и пускает ему пулю в лоб.
Несколько секунд смотрит на поверженного врага, а потом заходится в сухом кашле. Она ничего не чувствует, она просто сделала работу.
Сегодня я хочу говорить о любви, которая есть Вселенная по имени Человек. Я хочу говорить о закате над морем, о красном шаре солнца, что медленно опускается за горизонт, о теплом песке и прикосновении. Я хочу говорить о том, как пальцы находят ее ладонь, и в тот же миг меняется все. Ты становишься другим, и мир вокруг становится другим. Я хочу говорить о том, как солнце встает над городом, как первые лучи ползут по стеклу и камням, создавая первые тени. Я хочу говорить о том, как ты раздвигаешь шторы, смотришь на улицу и не видишь грязь, потому что тебе хорошо. Потому что мир твой наполнен любовью. Я хочу говорить о том, как подходит она и ее тонкие руки ложатся на твои плечи. Ты чувствуешь ее запах, ее улыбку и ее любовь. Зарождающийся день принадлежит только вам, и так будет всегда. Ничего не заканчивается, потому что любовь есть Время.
Территория: Омарский эмират
Дубай
Для Девяносто Один приготовлено решение в его вкусе. Девяносто Один предпочитает устранять врагов тихо: «внезапно обострившиеся болезни» и «естественные причины», автокатастрофы и «трагические случайности». Девяносто Один ценит изящество, искренне восхищается тонкой работой настоящих профессионалов, а значит, не будет разочарован.