Семь клинков во мраке - Сэм Сайкс

Я глянула вправо и рассмотрела его получше – все две тонны брони, летающие по улице на двух вихрях севериумного дыма, вырывающихся из двигателей на спине.

– Они и это могут?! – завопила я. – Никому такого не надо мочь! Ты вообще зачем это делаешь?!

Паладин ответил поднятием пушки. И стволы вновь завели визгливую песнь, расшвыривая пули куда попало. Впрочем, тут были и плюсы. Таким огромным оружием сложно прицелиться, даже стоя неподвижно. Что уж говорить про полеты на совершенно ненужных двигателях.

Из минусов – это была дохера огромная пушка.

Пули рикошетили, высекая искры, попадали по трупам, заставляя их содрогаться. Однако глубокая задница снова умудрилась стать еще глубже.

Передо мной предстала ледяная стена. Ей явно не хватило такта умереть вместе со своим создателем-судьей. Ни тебе нырнуть в переулок, ни тебе укрыться. Как только я в нее упрусь, Паладин сможет выстрелить так, что даже его пушка – напоминаю, дохера огромная – не промахнется.

Ты, должно быть, уже обратила внимание, что я решаю проблемы всего тремя способами. Убежать еще дальше я не могла. Виски у меня не было. Так что я подхватила Какофонию, прицелилась в стену и выстрелила.

Руина, пронзительно свистнув, ударила ее волной звука. Лед разлетелся на куски. Зазубренные осколки застряли в стенах, похожие на кинжалы сосульки засели в трупах, еще одну глыбу унесло в канал.

Паладин увидел мою уловку и прекратил стрельбу. Двигатели взревели, неся его мне наперерез, преграждая путь. Мои голова и тело в панике заорали друг на друга, лихорадочно пытаясь найти выход, но дельных предложений не выдвинули.

Не могу сказать, кто в итоге додумался прыгнуть в канал. Но совету я последовала.

Ударилась о воду, пробирающую до костей. Бешено забила руками-ногами, подплыла к ледяной глыбе, вскарабкалась, прижалась к качнувшемуся боку. Увидела на мосту Паладина, который приглушил двигатели до низкого гула и водил забралом, пытаясь получше прицелиться. Глыба льда между нами медленно таяла.

– Не пытайся противиться судьбе, – предупредил гулкий голос. – Мощью Революции да будет очищена хворь агрессии Империума.

Слишком много слов для простой фразы «ничего не придумаешь – сдохнешь на хер». И тем не менее слов достаточно правдивых, ведь пока я держала под мышкой одной руки Какофонию, а другой рылась в сумке, выяснилось, что под давлением я плохо соображаю. По крайней мере, под таким давлением, когда ты прячешься за плавучей льдиной, которая медленно, но верно разворачивается к огромному доспеху-убийце.

Я ощупывала каждый патрон.

Изморозь? Нет, двигатели мигом ее расплавят. Геенна? Нет, нет, ну же, придумай что получше.

Пальцы скользнули по гравировке. Я с трудом ее вспомнила, ведь использовала так редко. Рискованно.

– С последним вздохом прими кончину достойно, вспоминая всех тех, кого погубила.

Ну, у меня и была как раз рискованная ситуация.

Льдина медленно разворачивалась. Паладин медленно появлялся в поле зрения. Его пушка медленно пробуждалась вновь.

Там внутри сидит человек, я знала. Но за гигантским забралом никого не видно.

Жаль.

С удовольствием бы посмотрела на его или ее лицо после того, как спущу курок.

Наконец льдина дала мне нужный обзор моста. И я выстрелила. Какофония спел свою дребезжащую, трескучую песню. Пуля ударила в край моста и взорвалась дождем электрических искр. Воздух вокруг задрожал, пошел рябью, словно вода. Паладин было приготовился к смертельной жути, а потом недоуменно огляделся, не понимая, чего я этим хотела добиться.

Но как только броня застонала, полагаю, все стало ясно.

Металл взвыл и с грохотом рухнул, на его поверхности заплясали электрические дуги. И Паладин остался прикован к камням моста невидимой силой. Он бился, неловко пытаясь подняться, лязгал, его двигатели ревели, пушки скрежетали.

Ну, удачи ему в этом, и побольше.

Я спрыгнула со льдины и поплыла к ступенькам. Я не ожидала, что все так выйдет. Шокохват – да, знаю, но в свое время звучало внушительно – штука в лучшем случае ненадежная. Эти чары притягивали к себе все металлическое, а заодно и твое собственное оружие, если вдруг зазеваешься. Этих патронов у меня обычно при себе около трех штук, я редко на них рассчитываю.

Ведь нечасто выдается сражаться с огромным доспехом, который двигается сам по себе.

Я выбралась из канала, вылила из обуви воду. К потугам Паладина добавилась ругань с металлическими отзвуками, однако чары скоро рассеются. Нужно было убраться раньше, чем это случится.

И я убралась бы… если бы не услышала песнь Госпожи.

Тихую, едва различимую за неутихающим гвалтом битвы. Однако я ее уловила. И, когда на противоположном конце улицы зарябил воздух, еще и увидела.

Увидела его.

Низкорослого, ссутулившегося так, чтобы привлекать поменьше внимания. Завернутого в потрепанный бурый плащ – такой, что сливался с землей на поле битвы. Думаю, тебе было бы сложно его заметить.

Он все-таки умеет телепортироваться.

Он стоял у начала переулка. Из-под грязного капюшона едва виднелась крысиная физиономия с татуировкой арочных врат над правым глазом. Я моргнула, и он оказался в другом месте. Ага, вон, спешит по мосту, не замеченный отрядом революционеров, которые неслись в сторону кипящих сражений. Моргнула. Теперь на другой стороне канала. Моргнула. На каменных ступенях. Моргнула. Он замер у туннеля, из которого я недавно вышла, и осмотрелся. И на долю секунды я разглядела его изворотливую, нервную рожицу.

Рикку Стук.

План сработал.

Ну, или по крайней мере та часть плана, в которой я выкуривала Рикку из норы. К части с его поимкой я как раз переходила. Я рванула за ним и только миновала мост, как двигатели вновь взревели, оживая.

Затормозила я вовремя – иначе меня снесли бы две тонны изрыгающего пламя металла. Паладин, пролетев мимо, врезался в стену. Как ни в чем не бывало стряхнул осколки камней и крошку с брони, повернулся ко мне пустым забралом.

– Имперская мразь, – прорычал изнутри человек. – Всегда прибегаешь к коварству.

Нечестное обвинение от того, кто сидит в гигантском доспехе. Впрочем, загудевшая пушка все равно волновала меня куда сильнее. Бежать некуда, прятаться негде, да и замедлить эту мудилу больше нечем.

«Только не сейчас», – пришла на отчаянном вздохе мысль. Я так близка! ТАК БЛИЗКА!!!

Я зажмурилась, взяла себя в руки.

Пожалуйста.

Как я и говорила, в богов я не верю. А вот в то, что вселенная всегда готова тебя поиметь, – разумеется. И иногда, если вселенная, пожадничав, пытается поиметь тебя сразу с двух сторон, это можно обратить на благо.