Скиппи умирает - Пол Мюррей

— Не пошел на тренировку? — спрашивает Рупрехт, с удивлением обнаружив, что Скиппи встает только сейчас.

Нет, не пошел: не стал вставать до рассвета, раздеваться в ледяной раздевалке, наказывать собственное тело, так чтобы каждая мышца болела еще до завтрака. Вместо всего этого — еще один час снов, а потом приходишь в столовую, все еще сонный…

— Эй, Джастер, какого хрена, а? Что это ты? — подваливает Сидхарта в паре с Дуэйном Греаном.

— Что? — переспрашивает Скиппи, как будто не понимает.

— Ты опять пропустил тренировку. — Веснушчатое лицо Сидхарты порозовело от злости. — Соревнования уже завтра, лодырь ты хренов! Почему ты не пошел на тренировку?

Скиппи ничего не отвечает, просто стоит себе на ветерке, который поднялся вокруг него в коридоре, — суровый и молчаливый.

— Это просто черт знает что такое, — продолжает кипятиться Сидхарта. — Тренер не должен был тебя выбирать. Ты просто его любимчик, вот почему он это сделал. — Дуэйн, стоящий чуть поодаль, смотрит на Скиппи без всякого выражения. — Жопа! — в качестве прощального выстрела говорит Сидхарта.

— Ты сегодня не ходил на тренировку? — спрашивает Джефф, когда эти двое уходят.

— Мне не хотелось, — уклончиво отвечает Скиппи.

— А-а, — говорит Джефф и больше уже ни о чем не расспрашивает.

В обеденный перерыв они идут в торговый центр. Там уже водрузили рождественскую елку с серебристыми иголками, так что люди, поднимающиеся и опускающиеся по эскалатору вокруг нее, кажутся крошечными елочными украшениями — ангелками в анораках и теплых флисовых куртках.

— Куда ты идешь сегодня со своей девушкой, Скиппи?

— Не знаю. Может быть, в кино? Она должна мне позвонить.

— Кино — это хорошо, — одобрительно говорит Марио. — Я много раз бывал в кино на свиданиях — но не смотрел фильмы!

— Потому что занимался сексом, — добавляет он через несколько секунд, на тот случай, если до кого-то не дошло. — Прямо в кинотеатре.

Вчера она так и не перезвонила. В холле для самостоятельных занятий на столе кто-то вырезал новую надпись: КАРЛ КОНЧИЛ В РУКУ ДЕВЧОНКИ ЕЩЕ ДО ТОГО, КАК ОНА ПОТРОГАЛА ЕГО ЧЛЕН.

Но вот, словно для того чтобы развеять сомнения, в кармане Скиппи звонит телефон. Наверное, это она! Он выбегает за дверь магазинчика видеоигр и торопится раскрыть телефон. Нет, это всего лишь отец.

— Привет, пап. — Он старается прогнать из своего голоса разочарование.

— Привет, Дэниел. Я тут подумал — позвоню-ка тебе, узнаю, как у тебя настроение накануне завтрашних заплывов.

— В порядке.

— Да? Волнуешься?

— Ну да, пожалуй.

— Что-то по голосу не похоже.

Скиппи пожимает плечами, но потом до него доходит, что отец-то этого не видит, и говорит:

— Да нет, волнуюсь.

— Ладно, — говорит отец.

Скиппи слышит отдаленный звуковой фон: жужжание принтера, телефонные звонки. Следует странная долгая пауза: отец шумно сопит.

— Послушай, Дэнни, — наконец говорит он. — Вчера вечером нам позвонили.

— Да? — Скиппи напрягается, поворачивается лицом к рифленой стене.

— Да. Нам позвонил мистер Рош, твой тренер по плаванию.

Скиппи замирает на месте.

— Да, — протяжно говорит отец, словно обдумывает слово, которое нужно угадать для кроссворда. Однако голос у него напряжен, как будто его мучают. — Он сообщил мне, что ты ушел из команды.

Скиппи застывает у стены рядом с магазином кухонных приборов.

— Дэнни?

— Да.

— Честно сказать, я был потрясен тем, что услышал. Ну я же знаю, как ты мечтал об этих соревнованиях.

— Ну да…

— Что — “ну да”?

— Я немножко устал от всего этого.

— Устал?

— Да.

— Устал от плавания?

— Да.

Они словно кружат один вокруг другого в каком-то воображаемом месте — это и не торговый центр, и не офис: Скиппи представляет себе поляну в зимнем лесу, где верхушки голых деревьев освещены солнцем.

— Да, меня очень это удивило, — медленно продолжает отец. — Ты ведь всегда так любил плавать — чуть ли не с младенчества.

Из динамиков сверху, будто нервно-паралитический газ, начинают литься звуки свирели: “Там, в яслях”. Скиппи внезапно чувствует, на него наваливается огромная тяжесть; она давит и на весь торговый центр, тянет куда-то в одну невидимую точку внизу.

— Твой тренер тоже удивлен. Он говорит, что у тебя талант. Феноменальный врожденный талант к плаванию — вот как он выразился.

Отец умолкает, но Скиппи ничего не отвечает. Он уже понимает, к чему идет дело, и знает, что этого не остановить. Вокруг него стены торгового центра начинают дрожать.

— Его мучил один вопрос: может быть, это он виноват? Может быть, он был слишком строг к тебе на тренировках? Ну, я сказал ему, что ты никогда не жаловался мне на это.

Шурупы выкручиваются из отверстий, балки скрипят.

— Он говорил, что ты сослался на личные причины.

Все вибрирует, как будто торговый центр превратился в один большой камертон.

— Дэнни, я рассказал ему о твоей маме.

Скиппи закрывает глаза.

— Я должен был это сделать, Скиппи. Должен.

Окна взрываются, огромные рифы каменной кладки обрушиваются сверху, стены торгового центра складываются гармошкой.

— Я знаю — у нас с тобой был уговор, и все такое. Но я часто задавал себе вопрос, правильно ли я с тобой поступил, сынок. Ну, понимаешь, в школе ведь разные люди, там целая система, которая как-то помогает тебе держаться, справляться с чувствами. Мне надо было сказать тебе… Не знаю, просто… — Отец безнадежно опускает руки, и оба они, и Скиппи, и отец, валятся на землю с простреленной головой. — У меня такое чувство, будто я тебя предал, сынок. И мне очень жаль. Мне так жаль, Дэнни.

Где-то в застекленном пространстве, расцвеченном рождественскими красками, у двери магазина игр, гримасничает Марио, знаками спрашивая у Скиппи: это она? Скиппи изображает на лице нечто вроде улыбки и машет ему в ответ.

— Ну так вот — твой мистер Рош, похоже, был поражен. Но он сказал, что это многое объясняет в твоем поведении в последнее время. Он сказал, теперь понятно, почему ты все время был как бы под напряжением. Но еще он сказал — и тут я с ним согласен, — что хуже всего, если ты смиришься с тем, что это напряжение помешает тебе заниматься любимым делом.

Скиппи молча кивает. Он чудом держится на ногах: кровь стучит в висках, а звезды носятся туда-сюда по торговому центру, проскакивая сквозь тела покупателей, которые превращаются в блеклые негативы за яркими полосами.