Баньши Ветра - Алина Сконкина

Маркус молчал, вопросительно смотря на сына Декана.

А ты, Джадан! Тупой солдафон! Сын тупого солдафона! Что тебе скажут, то и сделаешь. Безмозглый прихвостень! Шестёрка!

Джадан молча ковырялся в тарелке. Он всё ещё выглядел довольно бледным. После встречи с полукровкой в коридоре он пришёл в себя только на следующий день. Атакующий адепт рассказывал команде, что чувствовал слабость, пока держал Баньши. Руки тяжелели, и с каждой секундой ему всё больше хотелось лечь прямо на пол, а потом в глазах потемнело, и он сполз.

Чёрт! Да ничего они не знают. Как вообще можно подсмотреть чужой сон? Надо успокоиться. Сиэль осмотрел зал столовой и увидел Баньши. Она жевала свой завтрак, попутно читаю книгу и делая пометки на листах. Сегодня она не старалась над причёской и заплела волосы две косички.

Кривой пробор. У неё кривой пробор. Ужас. Вот тупица. Лучше бы убрала косы наверх, как в будни, а ещё лучше распустила бы, как раньше ходила, Сиэль продолжал рассматривать полукровку.

Чёрт! Да что такое! Мало этой убогой, что она портит мне жизнь, что она загубила мои студенческие годы в Академии, что не воспитывается и не подчиняется мне, что из-за неё отец никак не признает меня! Так она ещё и мысли мои захватила! Даже в сон пробралась. Чёртова Баньши!

Угнетённая давлением со стороны людей и учёбой, Фиама не заметила, как пролетело время, праздники Ёкайёру и день Мира прошли мимо неё. Дочь ашуры не заметила суеты.

Вдарили морозы, за одну ночь покрыв парящие острова белой наледью. Кристаллики льда висели в воздухе, переливались в сумерках, отражая искусственный свет из окон. Иной порыв сметал их в кучу и заставлял воздух звенеть. Ближе к середине зимы начались метели, дирижаблям запретили летать, и все адепты остались на серебряную неделю в Академии. На этот раз Фиама не встретила Гила в библиотеке, зато издали замечала Маркуса, Селену и ещё нескольких ребят своего курса. Дочь ашуры пряталась от них в секции сказиков и заодно читала, иной раз давясь смехом, а другой слезами. Сказики прятали под обложками настолько разнообразные истории, что Фиама не могла оторваться и почти всю серебряную неделю читала приключенческие рассказы в картинках, попутно мечтая о друзьях и эпопеях.

Вечерами дочь ашуры тренировала заклинания, но ни энергетический шар, ни волшебная стрела не поддавались. Злясь на саму себя, Фиама пинала ящики в соседних спальнях и устраивала ещё большую разруху. Полукровка пыталась воскресить в памяти всю ненависть и злобу, что овладели ею, когда она запустила тёмную стрелу в Сиэля, но всё напрасно. Злость помогала чаровать разрушающий жест, который без цели направлять не в кого. Фиама разочаровывалась в себе и вновь погружалась в чтение или разнообразия ради призывала ветер.

Дочь ашуры вспомнила, как на третьем занятии сумела призвать ураганный вихрь. Он ворвался в зал через приоткрытое окно, заполнил собой помещение, взметая занавески, ленты мантий других адептов и преподавателя, вырвал флажки из рук, вертевшихся в изумлении людей, и окутал Баньши с ног до головы. Ветер поиграл полами одежды, потрепал волосы Фиамы, повертел ленту в её руке и снопом таящих на глазах снежинок, осел на пол.

Преподаватель изумился и произнёс самые вдохновляющие слова, какие дочь ашуры слышала за время обучения в Академии. Он сказал, что полукровка освоила курс призыва и может изучать основы придания ветру формы. Глаза Фиамы заблестели после его слов, а Сиэль подавился ревностью. Наставник подошёл к полукровке, отвёл её в сторону и тихо сообщил:

– К сожалению, ты не сможешь посещать мои занятия с третьим курсом, у вас в это же время практика заклинаний поддержки, на сколько я знаю. Но я постараюсь давать тебе индивидуальные задания, так что не прогуливай занятия.

Фиама как заведённая закивала в ответ. Она и не собиралась прогуливать, ей это грозит исключением или наказанием, но она воспарила на седьмой небо от счастья, что её успехи заметили и признали.

Отпустив полукровку, преподаватель уже громче заявил:

– Будем считать, что ты справилась не до конца, ведь у тебя в руке не было флажка.

Фиама опешила, но вскоре поняла, что имел ввиду преподаватель и кивнула.

Адепты продолжали призывать ветер. Вид у ребят был мрачный. Они не могли поверить, что какая-то убогая полукровка смогла призвать сильный порыв, а их лидер – Сиэль, всё ещё не справился. Его репутация пошатнулась. Спустя несколько минут новый вихрь ворвался в зал и окутал сына Декана, однако по силе он был слабее, чем тот, что прилетел к Фиаме, и она это заметила. Остальные адепты не придали тому значения и побежали хвалить Сиэля, улюлюкать и поздравлять.

– Мы с вами, дорогие мои адепты, успели поговорить о жестах и древних заклинаниях стихотворной формы, к ним мы вернёмся на выпускном курсе. В конце прошлого года мы успели немного поговорить о рунах. Надеюсь, за серебряную неделю вы не забыли, что я говорил. В этом семестре мы, дорогуши мои, продолжим долгий разговор о рунах, – нараспев скандировал наставник Анджи, подкрепляя свой певучий голосок лёгкими взмахами рук. Рукава мантии развивались и казалось, что преподаватель вот-вот взлетит. – Руны несут в себе созидательную и разрушительную силу. У каждой руны есть своя интерпретация. Она зависит от ситуации, использования руны, мыслей человека, от поверхности на которой написана, а также от положения. Если руна перевёрнута или написана на неподходящей поверхности сила её становится противоположной или пропадает вовсе. Так к примеру руна Альгиз при прямом написании, – Анджи изящно подобрал уголь и витиевато изобразил руну на доске. – Несёт мир, благоденствие, исцеление. Когда же руна перевёрнута, она несёт смерть, болезнь, раздор. Руна Лагуз вырезанная на коре ивы увеличивает влияние и приобретает некоторые дополнительные эффекты.

Наставник Анджи провёл рукой по своим длинным волнистым светло-русым волосам, те словно вода растекались по руке, струились в лучах зимнего солнца, игриво переливались несколькими цветами. Его роскошным волосам позавидовала бы самая ухоженная женщина. Анджи обвёл взглядом адептов и продолжил:

– Руны используются, как вы, мои дорогуши, знаете, для закрепления некоторых заклинаний на предмете и вокруг предмета. Об этом мы с вами говорили в конце прошлого семестра. Надеюсь, Серебреная неделя не затуманила вашу память. Но сегодня мы поговорим об активном применении рун. Руны применяют не только для изменения предмета на долгие годы, но и для сиюминутного результата. Итак, начнём. Руна Феху, – преподаватель медленно и плавно водил углём по доске, вычерчивая идеальную руну.

– А как же тогда мы рисуем руны на пергаменте и на доске. Разве это не опасно? – поинтересовался Мори.

Иногда Фиаме казалось, что у него недержание. Он на каждой лекции что-то спрашивал. Более того, он спрашивал даже на практических занятиях, его вопросы уместны и выражали общие мысли, но иногда адепт раздражал.

Анджи слегка наморщил свой ровный нос, он не любил, когда его перебивали. По словам преподавателя, это нарушало целостность и красоту лекции.