Баньши Ветра - Алина Сконкина

– Умолкни, отребье. Сиэль подождёт, пока Декан не умрёт, – заявил Маркус. На что Баньши многозначительно вскинула брови. Молчание озадачило блондина и тогда он осознал, как двусмысленно прозвучали его слова.

– Вы кого слушаете?! Чистое небо, – всплеснула руками Селена. – Маркус имел в виду, когда Декан освободит должность, тогда, – подняла изящный палец она. – Тогда же, – девушка развернулась к полукровке и брезгливо отмахнулась, и, не скрывая сарказма, закончила, – он и о тебе позаботится.

В душе смеясь, Баньши с самым серьёзным видом продолжила, а Фиама внутри схватилась за голову, чтобы не слышать и не видеть:

– Сиэль, это так благородно с твоей стороны. Ты ведь считал меня другом и хотел «воспитать», – напомнила полукровка. Она стояла в тени ниши, а её глаза слегка светились, внушая трепет адептам. – Ты заботишься обо мне, даже готов убить родного отца за должность декана Академии, чтобы защищать и оберегать меня. – Баньши отплатила Сиэлю его же монетой, притворилась милой и доброжелательной, а говорила так сладко, что сын Декана едва слюной не подавился.

– Да, я даже знаю, как именно с тобой поступить, моя дорогая, – быстро собравшись, ответил Сиэль и криво ухмылялся. – Посажу тебя в башню, чтобы ты не пострадала, и не навредила другим. Будешь сидеть там, пока не истлеет твой скелет.

– В Башне Поднебесного Правителя? – сладко осведомилась Баньши.

– Там тебе не подойдёт, ты же у нас такая мрачная. А вот Товер Пост придётся как раз по вкусу, всё как ты любишь, – расплылся в улыбке Сиэль. Джадан посмеялся: «о да, местечко как раз для неё».

Фиама вспомнила, как скребла крышку ящика, в котором её закопали. Баньши и ненависть померкли под давлением страха. Волна мурашек пробежала по спине.

– Но как же тогда… – она робко попыталась вставить новый аргумент в споре, но не нашлась. Баньши смогла бы ответить достойно, а Фиама боялась адептов, боялась Сиэля, хоть и ненавидела свой страх, себя, его, всех людей.

– Как ты вообще смеешь свой рот раскрывать? – перебил её Маркус своим истеричным голосом. – Выродок ашурский. Не смей пререкаться с Сиэлем! Ты того не достойна.

Полукровка напряглась и сжалась. Адепты встали напротив неё полукругом, не оставляя места для манёвра, и сбежать Фиама не могла.

– Вечно ты вылезаешь откуда-то, напрашиваешься на грубость. Ты – ничтожество! Зарубил уже себе на носу. Тебе здесь не рады, и не надо лезть не в своё дело. И головы своей бритой поднимать не смей, – Маркус протянул руку и надавил на затылок полукровки, вынуждая её опустить голову. – Что ты нос свой вечно задираешь, так и напрашиваешься, чтобы тебя снасильничали! – плевался блондин. Лицо его от напряжения слегка покраснело.

Он надавил на руку сильнее, вынудив дочь ашуры поклониться, но рука соскользнула с ленты, тогда Маркус отступил, но его место занял Джадан. Фиама выпрямилась и упёрлось в огромного парня, что навис над ней.

– Вот именно! – ляпнул Джадан, схватил полукровку за руки и вдавил в стену, коленом прижал одну её ногу, и наступил на вторую, пресекая любые поползновения.

Фиама выпучила на парня глаза, полные дикого страха. Её зажали. Прижали к стене. Загнали в угол. Как такое вышло? Что будет теперь?

– Не трогай меня, – испуганно шепнула дочь ашуры. Джадан посмеялся и сильнее сдавил руки.

Фиама замерла, внутри у неё всё сжалось, она до ужаса боялась огромных мужчин, нависающих над ней. Руки и ноги одеревенели, горло свело, полукровка хотела вырваться, хотела закричать, но не могла. Ей оставалось только дикими глазами смотреть на Джадана. Что? Что он хочет? Как сказал блондин? Снасильничать? Она ждала, когда её снасильничают?

Глаза полукровки полезли на лоб. В ней же дар суккуба!

– Не касайся меня! – пискнула Фиама, борясь со сдавленным горлом, из которого не желал идти звук.

– Хватит скулить, дрянь! Ты своё сейчас получишь! – злобно выплюнул Джадан. Двое ребят из команды Азлира подзадоривали его и негромко улюлюкали.

– Не касайся меня! Не трогай! Не касайся! Меня! – заорала Фиама, голос прорезался.

Джадан перехватил её руки, зажав их в одной своей, и поднял над головой полукровки. Второй рукой он скомкал передний край лент мага и затолкал их в рот орущей и попытавшейся брыкаться дочери ашуры.

Фиама хрипела, давилась лентой, пытаясь кричать: Не трогайте меня! Не трогайте! Рука Джадана опустилась на талию и ниже.

– Гляньте у неё бриджи на завязках, – юноша засмеялся и потянул за край. Верёвка, заменяющая ремень, поддалась, бриджи сползли до лодыжек.

Маркус молчал, стоя рядом и наблюдая, как рука Джадана впивается в запястье мерзкой ашуры. Полукровка пыталась что-то кричать с набитой в рот лентой. Кажется, продолжала вопить «не трогайте меня». Просто нелепо! Что она возомнила о себе! Никто не смел так разговаривать с уважаемым Сиэлем. Конечно, Маркус имел в виду другого рода насилие, но оговорился. Да и какая разница. Если Джадан готов заняться грязным делом – пусть. Может, после такого урока, это ашурское отродье уберётся восвояси?

Джадан второй рукой шарил по бёдрам Фиамы и мерзко ухмылялся ей в ухо. Полукровка продолжала сопротивляться и пытаться кричать, но всё тщетно. Стоило дёрнуть ногой, как адепт переносил на свою вес. Пальцы прожигала ноющая боль. Почему? Ну почему именно сейчас не могла в ней проснуться Баньши? Почему Фиаму оставила собственная злость? Она сейчас так напугана. Что делать? Помогите, в панике думала дочь ашуры. Хоть кто-нибудь, помогите.

Сиэль хотел вмешаться. В конце концов, это мерзко насиловать кого-то прямо в коридоре. Это ведь не этично! Но что он сделает? У него же репутация. Если он скажет Джадану остановиться, что о нём подумают остальные. Да и какого чёрта? Почему он вообще хотел помочь этой мерзкой отщепенке? Почему он думал об этом?

– Хватит уже вопить! – брезгливо бросила Селена. – Получишь по заслугам, а то возомнила себя на самообороне самой сильной.

Сиэль взглянул на неё, но девушка со скучающим видом отбросила волосы с лица и как ни в чём не бывало изучала ноготочки. Что за? Разве так должна вести себя девушка? Селена, как ты можешь?! Что если бы тебя так держали? Ты бы вопила, как резанная.

Юноша посмотрел на Баньши и вдруг их глаза встретились. Не смотри на меня так! Чёрт бы тебя побрал! Ты сама виновата! Это твоя вина! Не смотри на меня! Это жизнь! Так заведено, так принято! Ты должна стать частью этого мира, моего мира. Ты должна подчиняться мне!

Фиама вопила через повязку: «Отпустите. Не трогайте меня». Но вряд ли адепты понимали её. Она дёргалась всем телом, когда Джадан трогал и гладил её кожу. По талии и вниз к бёдрам. Мерзкая его рука, шарила по телу. Шорты соскользнули, все видели нижнее бельё полукровки. Как? Почему?

Помогите! В мыслях кричала Фиама и посмотрела за спину Джадана. Там стояла толпа адептов, и хоть бы кто-нибудь пошевелился. Всем было наплевать на мучения полукровки. Ребята с жадностью смотрели, а Селена скучала в стороне. Звери! Вы настоящие звери! Где же ваша человечность? Селена, ты же тоже девушка! Как же так? Помогите.