Время Мечтаний - Барбара Вуд

– Не вижу смысла. Они меня не знают, а я не знаю их, – он на секунду задумался. Затем пожал плечами. – Да это и не столь важно. До свидания, – прихватив свой мешок, моряк растворился в ночи.

Музыканты исполняли вальсы и польки и веселый мотив «Щелкают ножницы», официанты разносили на подносах шампанское и закуски. Джоанна ходила среди гостей, благодарила за то, что пришли, и принимала похвалы в адрес мужа.

К ней подошла Полин.

– Поздравляю, Джоанна, – сказала она. – Вечер удался на славу.

– Я очень рада, Полин, что ты и Джадд смогли приехать.

Полин скользнула взглядом мимо Джоанны и увидела, как Бет подошла к Адаму и отцу, и они фотографируются. В ней шевельнулась зависть. Но Хью был здесь ни при чем, потому что она давно примирилась с его потерей. Завидовала она, что у Джоанны есть дочь. Полин хотелось бы иметь как раз такую дочь, как Бет: умную, хорошенькую и жизнерадостную. Такую девочку представляла себе Полин, когда еще продолжала надеяться, что у нее появится ребенок, но потом ей пришлось смириться и признать, что она из тех женщин, кому не дано стать матерью.

– Жаль, что Колина нет здесь, – сказала Джоанна. Глядя на нее, Полин вспоминала, как впервые увидела Джоанну пятнадцать лет назад, когда устраивала праздник для Адама. Было странно сознавать, что с годами представление о человеке настолько изменится.

– Спасибо, – поблагодарила Полин, зная, что Джоанне, как и всем в районе, известно, почему три месяца назад Колин покинул Австралию.

Над Килмарноком сгустились тучи. Фермы, сдаваемые Колином в аренду, пришли в упадок, а поскольку в колониях разродилась экономическая депрессия, после выселения разорившихся фермеров продать освободившиеся фермы сразу же не удавалось. Пытаясь возместить потери, Макгрегор обратил внимание на недвижимость в Мельбурне. Он скупал большие участки новостроек на окраине, надеясь продать затем дома с большой прибылью. Но депрессия превратила в тоненький ручеек могучий поток эмигрантов, стремившийся в Австралию все предыдущие десять лет, сводя в результате на нет строительный бум в Виктории. Стих стук молотков, остававшийся приметой Мельбурна так долго, что никто уже не помнил времени, когда было иначе. Предложение превысило спрос; на новые дома покупателей не находилось, и новая примета стала теперь привычной для Мельбурна: резкие возгласы аукциониста, продающего собственность несостоятельных должников. Колин остался с пустующими домами, не находилось и желающих взять в аренду его фермы, и они также не приносили дохода. Все в районе знали, что ему пришлось заложить Килмарнок, чтобы заплатить долги.

Полин хорошо запомнила выражение его лица, когда он вошел в гостиную и сказал:

– Полин, я разорен. Банк собирается требовать возврата займа. У меня отбирают Килмарнок.

Полин уже некоторое время подозревала, что возможна такая развязка, но теперь ее подозрения стали жуткой реальностью. В этом убедил ее его жесткий тон и безнадежность, с которой он произнес эти слова. Она представила себе, что произойдет, если Килмарнок отойдет банку: имение будет разделено на мелкие части и продано по отдельности. И когда Колин прибавил, что едет в Шотландию и попытается найти там деньги для спасения фермы, Полин уже знала правду: он не вернется никогда.

Теперь Полин осталось только изумляться, что, всегда стремясь к победе и завоеванию, преуспевая в соревновании и живя ради трофеев, она в конечном счете оказалась в проигрыше: ее постигла неудача и с материнством, и с замужеством.

К ним присоединилась Айви с бокалом шампанского в одной руке и канапе с икрой в другой.

– Джоанна, вечер просто замечательный! – похвалила она.

Айви было пятьдесят два, в ее рыжих волосах уже проглядывала седина. На ней было черное длинное платье, которое шло ей необыкновенно. Известность Айви принесли не только иллюстрации к «Стихам сына аутбека», но и ее картины. В заметке, помещенной в «Газетт», печатном издании Камерона, сообщалось: «Миссис Даунз с удивительной точностью удалось передать на своих замечательных полотнах прозрачную синеву неба Австралии и ясность ее далей. Нам впервые предлагаются картины местной природы без попыток придать им сходство с сельскими видами Англии за счет затейливых живых изгородей и стелющейся дымки тумана. Пейзажи миссис Даунз дают почувствовать жар северного ветра, сухость травы и силу света. Она пишет свои полотна с сознанием того, что живет в Австралии, а не в одном из английских графств, и этот подход радует новизной!»

– Да, вечер прекрасный, – подтвердила Полин. Ее предубеждение против жены Фрэнка осталось далеко в прошлом. С годами собственные разочарования заставили ее проявлять больше сдержанности в суждениях о других. С Айви Фрэнк был счастлив, и Полин ценила это, а еще Айви восхищала ее тем, что своей решимостью нашла путь в жизни и добилась успеха в профессии, где главенствовали мужчины.

– Есть известия от Колина? – поинтересовалась Айви.

– Он обещал, что напишет, когда доберется до Шотландии. Я жду письма со дня на день.

– Жаль, что он не захотел принять помощь Фрэнка, – сказала Айви.

– Я пыталась говорить с ним об этом, но Колин такой упрямый. Он сказал, что новые долги ему ни к чему, а ты знаешь, как он относится к безвозмездной помощи, даже если ее предлагают родственники. Он не взял бы у Фрэнка ни единого шиллинга.

– Полин, – сказала Айви, – а положение на самом деле так серьезно, что вы можете лишиться Килмарнока?

– Да.

На другом конце зала раздался треск: это фотограф при вспышке магния делал снимок Хью с губернатором.

– Ты же знаешь, Полин, у тебя всегда есть дом в Лизморе, – сказала Айви.

– Спасибо, Айви, но все уладится. Колин найдет выход. Он вернется с деньгами.

Они умолкли среди музыки и шума всеобщего веселья.

Полин вспомнила последние часы перед расставанием с Колином, как стояли они на причале, дожидаясь, когда придет время подняться ему на борт. Колин не хотел, чтобы она провожала его, но Полин настояла на своем. В поезде они промолчали всю дорогу и на причале творили мало. Потом они церемонно обнялись, и он поднялся по трапу. В тот момент Полин подумалось, что ей на память приходит только хорошее: о начале супружеской жизни, жарких ночах и соперничестве днем. Она думала о его крепком теле и о том, как он возбуждал ее. Ей вспомнились блестящие приемы в Килмарноке, где они главенствовали, и утонченность их совместной жизни. Она пыталась представить, удалось ли бы ей привнести счастье в их брак, если бы она приложила к этому больше старания. Может быть, не на нем, а на ней лежит вина за то, что между ними не было любви? Но ей теперь никогда не узнать истины. В конце концов, она все же осталась одна, как видно, ей суждено было стать «бедняжкой Полин».

– Хочу тебя предупредить. Джоанна, – сказала Айви, – мой муж и еще кое-кто стараются уговорить Хью баллотироваться в парламент.

Они обратили внимание на группу мужчин у бара и услышали, как Фрэнк сказал: «Уверяю вас, когда мы объединимся в федерацию, нам понадобятся в правительство такие люди, как Хью Уэстбрук».