Сибирская кровь - Андрей Черепанов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Из-за отсутствия в ревизских сказках Верхоленского острога отчеств многих из ревизуемых и наличия большого числа семейств Пермяковых мне не удалось «зацепиться» за восходящие фамильные линии отца Мариамны Ивана и деда Татьяны Ефима, моих семижды прадедов. А вот с линией деда Евдокии Меркурия повезло: он, его отец Алексей и дед Федор были на дату третьей ревизии еще живы и попали в сказки, к тому же рожденный около 1690 года разночинец (бывший казак) Федор назван в них сыном Никиты, того самого, чьей дочерью была Марфа. Отсюда понятно, что сам Никита родился не позднее начала 1670-х годов. Согласно же окладной книге 1677 года с перечислением полного состава казаков Верхоленского Братского острожка, в нем тогда из Пермяковых служил лишь десятник конных казаков «Оничка Иванов сын Пермяк» с окладом в семь рублей восемь алтын две деньги. Значит, наверняка именно он был отцом Никиты, а также рожденного около 1663 года Алексея и вошедшего в «Книгу имянную Верхоленского острога» 7201 (1693) года «Ивана Аникеева сына Пермякова», чей сын Лука появился на свет около 1691 года (Алексей и Лука возглавляли две семьи Пермяковых во время второй ревизии). Четвертым точно «выявленным» сыном Аникея (Онички) Ивановича Пермякова оказался «Мишка Оникеев сын Пермяков», который, по окладной книге 7192 (1684) года, пашню пахал за хлебное жалование. Пятым – Елистрат, примерно 1675 года рождения, умерший в период между первой и второй ревизиями, ведь в «Книге имянной г. Иркутска и его уезда, Селенгинского, Верхоленского, Иринского и Кабанского острогов детей боярских и всяких чинов служилых людей, братьев и племянников» за 7201 (1693) год он приведен как брат Никиты372.
Еще из документов Сибирского приказа и Иркутской приказной избы определяется, что «Оничка Иванов сын Пермяков» продолжил служить в Верхоленском остроге десятником и в 1682, и в 1686, и в 1701 годах, у десятника Ивана Пермякова в 1693 году был сын Алексей, примерно 1681 года рождения, сам он состоял в 1701 году приказчиком Верхоленского острога, а пешие казаки Алексей большой и Никита Пермяковы закончили свою ратную службу не ранее 1712 года373.
Пока не полностью ясен ответ на вопрос, кто были предками Аникея Ивановича Пермякова. Но есть версия, основанная на отписке якутским воеводам 1650 года об юкагирской девочке – «ясырке» (прислужнице), рассказавшей об «измене» нескольких местных князьков Московскому государю, и на поданной в 1655 году челобитной служивых и промышленных людей о назначении им денежных и хлебных окладов за службу на реке Анадырь374. И в тех документах говорится о служилом человеке Иване Ивановиче Пермяке. Однако намного более вероятной выглядит версия о казаке Иване Лукьяновиче Пермяке, который вошел в «Книгу Ленскаго волоку всяким денежным доходам» за 7147 (1639) год, а 19 сентября 1646 года он привез в Якутский острог грамоту из Сибирского приказа об отправке на реку Лену ссыльных черкасов375. Если он был отцом основателя верхоленской династии Пермяковых Аникея Ивановича, то тогда дед Аникея Лукьян Пермяков – мой одиннадцатижды прадед.
Стоит полагать, что у верхоленских Пермяковых осталась в Якутском остроге многочисленная родня, ведь в перечне казаков того острога числились в 1692 году Андрей, Василий, Иван, Семен и Яков Пермяковы, а в 1700 году – под той же фамилией Иван с отцом Андреем и Семен с пасынком Иваном. Был еще двор казака «Микитки» Пермякова, в котором жила его жена376. Как знать, может сам Никита тогда служил уже в Верхоленске.
Пироговские. Рыболовная история
Появившаяся на свет в 1721 году дочь тутурского крестьянина Матвея Ивановича Пироговского Варвара стала женой верхоленского купца Афанасия Леонтьевича Тюменцова и моей, по разным линиям, шестижды и семижды прабабушкой.
По третьим ревизским сказкам Тутурской слободы, Варвара приходилась сестрой Тарасу Матвеевичу Пироговскому, а братом Матвея Пироговского был Кирилл Иванович. Отсюда вполне ясно, что родной дед Варвары по отцу – Иван. И он, судя по материалам первой ревизии, оказался долгожителем: умер в Петровской деревне в 1721 году в возрасте восьмидесяти одного года. В переписной, именной и приходной книгах 1699–1700 годов той же слободы и в окладной книге 1706 года по Усть-Кутской слободе приведен пашенный крестьянин «Ивашка Максимов сын Пироговской»377, из чего появляется имя Максима как прадеда Варвары. Он мой, по одной линии, девятижды, по другой – десятижды прадед.
Иван Максимович Пироговский соседствовал с другим моим восьмижды прадедом Иваном Михайловичем Воробьевым, и они в 1705 году рассказывали, что «рыболовной снасти у них на человека по бреднику. Бредник по пятнадцати сажен длиною, по семь гривен ценою. Да по остроге, ценою острога по четыре деньги. Ловят они сами, без работников, про себя, а не на продажу. И внаем той ловли никому не отдают. А в улове у них, меж работою, летом и осенью вышеписанными снастями рыб: ленков, елцов, налимов по четыре и по пяти пуд на человека бывает»378.
Предком Ивана Максимовича (скорее всего, его дедом) мог статься подьячий Игнатий Пироговский, который в 1639 году, по поручению воеводы князя Никиты Михайловича Барятинского, вместе с мангазейским сотником стрелецким Алексеем Шафраном и казенным целовальником Матвеем Быковым учинял роспись воеводского двора в Мангазее. Пироговские из Тутуры могли иметь родственников и в Якутском остроге, среди посадских людей которого в 1700–1704 годах назывался Степан Пироговский со своей женой и новокрещенным Иваном379.
Пихтины
На период третьей ревизии в Верхоленском остроге было много представителей этой фамилии, и их родословные линии совершенно точно восходили к жившему в 1672–1753 годах посадскому Михаилу Пихтину. Но ни его происхождение, ни наличие моих предков под той же фамилией мне установить не удалось.
Полуектовы, они же – Щербаковы. Томская история
С такой фамилией родилась в 1718 году повенчанная с верхоленским разночинцем Степаном Толмачевым девица Фекла. Она стала моей шестижды прабабушкой.
Ее отцом был Михаил Полуектов, который, согласно перечню изменений после первой ревизии, оказался единственным, кто в период 1722–1744 годов
