Битва за Балтику - Владимир Шигин

Что ж, Круз не перенося лично упрямого Денисова, назначил его на ответственейшую из должностей, а тот, в свою очередь, не любя Круза, отдал ему должное в частном письме. Наверное, это и есть истинное благородство и показатель образца офицерской чести, когда все личное уходит прочь, если речь идет о судьбе Отечества.

С восходом солнца на кораблях наскоро отслужили молебны и погребали погибших. В знак траура на кораблях ставили «козлом» реи: на одной мачте их отапливали правым ноком, другую – левым.

Шведов в ту пору волновали иные проблемы. За целый день пальбы расход ядер и пороха был столь большим, что Карл Зюдерманландский не знал, что ему дальше и делать. По указанию короля надлежало назавтра снова атаковать Круза, чтобы попытаться все же пробиться к Кронштадту. Но герцог понимал, что новый жестокий бой поглотит последние запасы снарядов, а этого делать нельзя, так как не сегодня-завтра появятся корабли Чичагова и тогда действительно придется кисло.

Командующий пребывал в мучительных раздумьях, когда ночью на яхте к флоту снова прибыл капитан Сидней Смит. Герцогу он привез приказ о незамедлительной повторной атаке русской эскадры. Карл Зюдерманландский отнекивался, ссылаясь на нехватку пороха и ядер. Однако Смит обещал поддержку гребного флота, который вот-вот должен был подойти с севера. Всю ночь на обоих флотах заделывали пробоины, меняли паруса и чинили рангоут. Итак, повторный бой был предрешен, оставалось лишь дождаться рассвета.

* * *

С утра задул свежий восточный ветер и по этой причине шведы не могли нас никак атаковать. Круз держался от них с наветра в пяти милях, готовый к продолжению боя. Ввиду узости фарватера противники непрерывно маневрировали, стараясь занять наивыгодное положение.

После полудня ветер, к радости шведов, наконец-то повернул в юго-западную четверть, и герцог Карл немедленно направил свои корабли в бой. Шведы атаковали, построившись в боевую линию, двигаясь общим курсом на юг. Двигаясь вперед, шведский флот сильно растянулся, а авангард вообще вырвался вперед. Карл Зюдерманландский непрерывно сигналил, требуя соркратить интервалы между кораблями. Но так как предусмотрительный Круз все время спускался со своим флотом под ветер, герцогу собрать флот в кулак так и не удалось.

Теперь шведский командующий наносил удар по русскому центру. «…Утром принц Карл Зюдерманландский вновь спустился на эскадру Круза, но не подходил близко и, желая воспользоваться многочисленностью своих кораблей, делал различные маневры, однако все хитрости неприятеля были безуспешны, – писал один из исследователей этой баталии. – И Круз везде противупоставлял ему искусный отпор». Пытаясь достать русские корабли на предельной дистанции, шведы палили ядрами в воду, чтобы те, рикошетя, поражали противника, но это помогало мало. Наши всюду встречали шведов точным и яростным огнем. К всеобщему изумлению, в момент наивысшего напряжения на палубе флагмана русской эскадры грянула плясовая музыка! И снова, не выдержав огня, шведы отступили. На этот раз они продержались лишь полчаса. Уже в сумерках Карл Зюдерманландский предпринял еще одну отчаянную попытку пробить брешь в стене русских кораблей. Подняв боевые флаги, шведы устремились вперед. Герцог торопился. Где-то на подходе к Финскому заливу вот-вот должна была появиться эскадра Чичагова. Но ведь у Круза в три раза меньше сил, чем у него! Карл Зюдерманландский шел ва-банк.

Вновь загремели выстрелы, запрыгали по палубам ядра. Шведы напирали с всею мощью, и кронштадтцы изнемогали в неравной схватке. Положение русской эскадры стало отчаянно критическим – неприятелю удалось прорезать строй ослабленной Кронштадтской эскадры. Карл Зюдерманландский уже торжествовал победу – его настойчивость вознаграждена! Однако герцог поторопился: он забыл, кто являлся его противником… По сигналу Круза вперед устремился бывший до того в резерве отряд фрегатов. Совершив лихой маневр, отряд атаковал неприятеля и заставил его отойти. Положение было восстановлено. Русская эскадра по-прежнему преграждала неприятелю путь к Кронштадту.

Старясь перехватить инициативу, Карл велел трем передовым кораблям – «Дигдену», «Тапперхетену» и «Дристигхетену» – обойти наши концевые корабли и взять их в два огня. Однако это не удалось, командующий авангардом контр-адмирал Повалишин вовремя заметил опасность. Концевые корабли разом повернули через фордевинд на другой галс, и теперь уже перед передовыми шведскими кораблями нависла опасность попасть в «два огня».

Пока шли эти маневры, оба флота приблизились к отмелям. И если наши продолжали идти прежним курсом, ведя огонь, то шведы подняли сигнал «Курс ведет к опасности». Едва он был поднят, корабли противника стали самостоятельно отворачивать на север и выходить из боя.

Бывший рядом с Норденшельдом капитан Смит требовал от того, чтобы шведский флот снова вступил в бой, причем на «пистолетной дистанции». На это Норденшельд отрицательно качал головой:

– Я не имею права рисковать флотом в десяти милях от Кронштадта. Любое повреждение будет сейчас гибельным для нас!

– Я доложу о вашей трусости королю! – кричал в горячности молодой англичанин.

– Я доложу его величеству о вашей глупости! – устало ответил ему шведский адмирал и повернулся спиной.

Из шведской хроники: «В 2,5 часа был открыт огонь. Из Бьеркезунда, находившегося в 10 милях оттуда, было выслано несколько галер и канонерских лодок, которые и подошли к 11 часам к линейному флоту, и тотчас атаковали ближайшие русские линейные корабли и фрегаты, причем им помогал и легкий дивизион; однако юго-западный ветер скоро заставил их отступить после того, как они успели принудить один русский линейный корабль и один фрегат выйти из боевой линии; в схватке принимали участие и три русских гребных галеры. Час спустя русский авангард спустился, а за ним последовали и главные силы на расстоянии пушечного выстрела. Юго-восточный ветер нанес пороховой дым, оставшийся от утреннего сражения, так что флоты по временам друг друга не видели. Около 4 часов шведские корабли сделали поворот и снова атаковали русских. Круз тем временем также повернул на север; вследствие этого между авангардом и центром получился разрыв, в который и хотел броситься герцог Карл со своим арьергардом, но русским удалось сомкнуть этот разрыв. Скоро шведам стало ясно, что Круз хочет завлечь их дальше в Кронштадтский залив, вследствие чего они к вечеру прекратили бой; часов в 8 вечера ветер совершенно стих».

Наступило некоторое затишье. Противники переводили дух. Шведы палили, но уже изредка. Опытное ухо российского командующего быстро уловило, что звук выстрелов шведских пушек как-то изменился.

– А не палят ли неприятели наши холостыми залпами? – задал сам себе вопрос Круз. – Но зачем они это делают?

Причина такого поведения шведов могла быть только одна – они производили холостые выстрелы, стараясь поддержать шум, но сберегая в то же время свой порядком истраченный боезапас.

– Эх, мимо Сидора, да все в небо! – радовались отсутствию попаданий наши матросы.

Желая проверить догадку, Круз распорядился сделать поворот всей эскадрой на новый курс, чтобы сблизиться с неприятелем. Не приняв боя на кратчайшей дистанции, шведы стали поспешно отходить. Догадка командующего полностью подтвердилась!