Лэйси из Ливерпул - Маурин Ли

— Тебе когда-нибудь бывает одиноко, Орла? — Его голос был едва слышен.

— В последнее время я все время чувствую себя одинокой, — со вздохом сказала она.

— Я тоже. Все время. Но, в отличие от тебя, у меня нет семьи, куда бы я мог вернуться.

— Бедненький!

— Да, меня можно только пожалеть. Последние десять лет я колесил по Европе, пытаясь отыскать нечто, чего мне не хватает.

— Любовь?

Он кивнул головой.

— Может быть, и любовь. Может, счастье. Кто знает? А возможно, Господа. А что ищешь ты, дорогая?

— Я ничего не ищу. Я просто делаю свою работу.

— Нет, ты тоже в поисках, как и я. Я вижу это по твоим глазам. — Он тихо засмеялся. — Мне знакомо такое выражение. Тебе было недостаточно того, что ты имела. Вот почему ты оставила мужа и детей. Спустя какое-то время поиски могут стать утомительными.

— Да, наверное. — Интересно, к чему он клонит? Он имел в виду нечто особенное? Он оказался очень странным человеком и нравился ей еще сильнее, чем раньше, пусть даже она не понимала его.

В отеле стояла полная тишина, и было так легко представить себе, что они оказались одни во всем мире. Если не считать шума машин, до них не доносилось ни звука.

— Ты очень красивая женщина, Орла. — Он коснулся губами ее волос. — Ты мне очень нравишься. Думаю, что легко влюбился бы в тебя, если бы мне предоставилась эта возможность. Ты стараешься выглядеть такой опытной, такой взрослой, но на самом деле ты уязвима, как дитя. Мне не следовало звать тебя в постель. Я воспользовался тем, что ты нуждаешься… не в сексе, нет, в любви, наверное, а это совсем другое. Мне стыдно, но, как и тебе, мне не хотелось оставаться этой ночью одному.

— Зачем ты все это говоришь, Луи? — прошептала Орла. — Почему ты не воспользовался случаем? Что тебе помешало? Я что-то сделала не так?

— Нет, просто я хотел сказать тебе об этом, прежде чем сообщить еще кое-что. Я хочу, чтобы ты поняла, насколько бессмысленны твои поиски, чтобы ты поняла, что у тебя есть все, и вернулась домой к своей семье.

— Сообщить что? И я не могу вернуться домой раньше субботы, да и то только на выходные.

— Я думаю, ты должна ехать прямо сейчас. Видишь ли, дорогая, в левой груди у тебя опухоль, и большая. Вот почему ты должна вернуться к людям, которых любишь — и которые любят тебя.

Ей хотелось, чтобы он ушел. Она оценила, как мягко и по-доброму, хотя и странновато, он сказал ей об опухоли — другой мужчина мог бы заметить это, заняться с ней любовью и ничего не сказать. Но теперь она знала все, и единственное, чего ей хотелось, это оказаться рядом со своей матерью.

Луи понял, что она чувствовала. Он помог ей собрать вещи и довез до того места, где был припаркован ее автомобиль. Снег валил по-прежнему.

— Я не шутил в отношении Парижа, — сказал он, уложив ее вещи в багажник и подойдя к дверце водителя, чтобы попрощаться. Орла опустила стекло. — Я надеюсь на это и молюсь, чтобы это произошло. Вот моя карточка на тот случай, если ты захочешь связаться со мной, когда тебе станет лучше.

— Спасибо. Спасибо тебе за все, Луи.

Выезжая со стоянки, Орла выбросила карточку в окно, а потом закрыла его.

Поездка в Ливерпуль превратилась в кошмар. Снег налипал на ветровое стекло. «Дворники» не помогали. Мимо с ревом проносились тяжелые грузовики, обдавая ее грязью. Она ничего не видела. Машину все время заносило на скользкой дороге, но она умудрялась удерживать ее. Орла не была уверена, что так уж хочет избежать аварии. Может быть, ее детям, ее семье будет легче перенести ее смерть от несчастного случая, чем медленную гибель от рака? Она напомнила себе, что опухоль может оказаться доброкачественной, а если даже и нет, оставалась еще операция. У Пэтси О'Лири, которая работала с ее матерью, был рак груди, и она выздоровела. Ей удалили грудь. Но Пэтси почти шестьдесят. Орле же было всего тридцать семь, и лишиться груди для нее означало конец всему.

— Как необычно рано ты вернулась домой, милая, — заметила мать, готовя Орле первую утреннюю чашку чая. — Сейчас только семь, и я встала совсем недавно. Только не говори мне, что ты ехала всю ночь по такой погоде. Неудивительно, что у тебя уставший вид.

Мама выглядела такой домашней в своем уютном халате, ее седые волосы в беспорядке падали на плечи. Орла разрыдалась.

— Пойдем со мной к врачу, мам. Я боюсь идти одна.

Спустя неделю анализы показали, что опухоль злокачественная. В правой груди тоже обнаружилась опухоль, меньшая по размерам и тоже злокачественная. Орле порекомендовали удаление обеих грудных желез.

— Ох, мама! — забилась она в истерике в больнице, когда врач сообщил им ужасные новости.

— Мне хотелось бы, чтобы это была я, милая, — прошептала Элис. — О, великий Боже, сделай, чтобы это была я.

— Ты можешь носить специальный бюстгальтер, — рассудительно заметила Фиона в тот же вечер, когда вся семья собралась на Эмбер-стрит на совет. — Никто ничего не узнает.

— Я буду знать, — крикнула Орла. — Я останусь изуродованной до конца жизни.

— Орла, ты по-прежнему будешь такой же красивой, — попытался успокоить ее Кормак. — После операции ты можешь продолжать работать, как раньше, и получишь свою контору в Святой Елене.

— Я буду страшной, как смертный грех. А свою работу ты можешь засунуть себе в одно место, Кормак. Она мне не нужна.

— Я буду молиться за тебя, сестренка, — мягко произнесла Маив. — Я буду молиться о тебе каждую минуту, обещаю.

— Слишком поздно для молитв. — Орла всхлипнула. — Это произошло. Да я и не верю в молитвы. Они не помогают. Я молилась о самых разных вещах, но так и не получила их.

«Зато мне достался муж, каких один на миллион, у меня четверо замечательных детей», — с грустью подумала Орла. Для большинства женщин этого достаточно, чтобы чувствовать себя счастливыми, но Орле всегда требовалось невозможное.

— Я представляла, как в один прекрасный день снова выйду замуж, но теперь меня не захочет ни один мужчина.

Кормак вздрогнул всем телом и отвернулся. Как бы он относился к Андреа, если бы ей удалили обе груди?

Элис взглянула на других своих дочерей. Фиона отвернулась, а Маив пожала плечами. Никто не знал, что сказать.

* * *

— Джерри, я хочу ребенка. Я хочу зачать его сегодня ночью, — заявила Фиона своему новому мужу, едва они улеглись в постель.

— Я приложу все усилия, дорогая. Кстати, к чему вдруг такая спешка?

— Сама не знаю. — Это было как-то связано с Орлой, какая-то глупость, словно зарождающаяся в ней новая жизнь сможет защитить ее от несчастья, случившегося с сестрой. А возможно, это было желание успеть сделать то, что потом будет делать поздно. — Одну минуточку.