Любовницы по наследству - Вячеслав Школьный

— Да-да. — Я отчетливо представлял, как своими дрожащими губами она пытается ухватить хоть глоток воздуха и как при каждом моем последующем слове неестественно бледнеет ее лицо.

— Так вот, дорогая моя Тамарочка-солнышко, я бы очень хотел побеседовать с вашей персоной на эту тему, так сказать, тет-а-тет. Мы можем сейчас встретиться?

— Конечно, конечно, — после очередной паузы торопливо произнесла женщина, — приезжай ко мне хоть сейчас. Моего оболтуса дома нет, — представляешь, еще вчера вечером куда-то ушел и до сих пор не вернулся. Может, опять в вытрезвитель забрали, с ним такое часто случается.

— Твой благоверный меня сейчас интересует меньше всего, — слегка нагловатым тоном сказал я. — А встретиться с тобой, если это, конечно, возможно, мне бы хотелось не у тебя, а где-нибудь на нейтральной территории. Знаешь пустырь у Владимирского спуска, он от твоей улицы недалеко находится?

— Это, который сразу в обрыв переходит?

— Точно, он. Приходи туда через полчаса.

— Обязательно приду, Андрюша, обязательно… Боже мой, Вадик… — До женщины понемногу начинало доходить реальное положение вещей, в трубке раздалось негромкое всхлипывание. — Как это произошло?.. Бедная Алла, она ведь такого не переживет. Может, мне лучше к ней сейчас пойти?

— Нет, не лучше. Приходи туда, куда я сказал. Это в твоих же интересах. И не задавай, пожалуйста, лишних вопросов, — потом все объясню. — Не дожидаясь ее очередного лепета, я тут же поспешил повесить трубку на рычаг.

Выйдя из телефонной будки, бросил последний беглый взгляд на хмурые окна квартиры Шевчуков и быстро зашагал к ближайшей автобусной остановке. Теперь была дорога каждая минута. В чью пользу играло время, сразу и не поймешь…

Я оглянулся по сторонам и подробно оценил окружающую обстановку. Прохладным субботним утром желающих покататься на автобусе в сторону, где отсутствует рынок, было не так уж и много. На работу никто не спешил, — люди молча и неторопливо наполняли услужливые салоны своей массой едва ли на одну треть, так что, как только к остановке подъехал нужный мне шестьдесят второй, я свободно вошел внутрь и расслаблено присел на мягкое красное сидение.

Мои мысли на какую-то секунду отлетели куда-то в сторону, уступив место сплошной пустоте, после чего я старательно попытался представить себе приблизительное содержание предстоящей моей беседы с Тамарой. Сидевший рядом со мной невысокий толстоватый мужичок вышел на следующей же остановке, дав мне возможность перебраться поближе к окну и приняться рассматривать мелькающие перед глазами красочные витрины магазинов.

— К вам можно присесть? — За спиной внезапно послышался резкий знакомый голос, от которого меня слегка передернуло как пораженного током.

Медленно повернув голову, я понял, что мне не послышалось. Перед глазами действительно возникло хмурое и бледное, словно измазанное толстым слоем самой светлой пудры, лицо Аллы Шевчук. Ее вид действительно кого угодно мог привести в истерический испуг. Создавалось впечатление, что женщина постарела со времени нашей последней встречи, как минимум, лет на двадцать и напоминала в данный момент ту самую старую костлявую мадам с косой, которая приходит к каждому из людей в точно отведенное ему Господом-Богом время.

— Ты?.. Откуда?.. — Я удивленно поджал плечи, пытаясь немного подняться, но Алла этого мне сделать не позволила — одним уверенным ловким движением она подхватила меня под руку, уселась рядом и сразу же засунула свою ладонь в карман моей куртки. Таким образом, мое правое предплечье оказалось зажато цепкой хваткой.

— Не дергайся, Андрей! — приказным жестким тоном выдавила из себя женщина. — Одно твое неосторожное движение, — и этот автобус со всеми пассажирами взлетит на воздух. Я уже сняла предохранитель. Так что, стоит вынуть мою руку из твоего кармана, и сам понимаешь, что дальше будет.

Монотонные слова, произнесенные, как показалось, женщиной-роботом, привели меня в панический ужас. Голова Аллы была обвязана черным блестящим платком, поэтому светившаяся на ее лице опасность никому не могла определенно броситься в глаза. Говорила она очень тихо, — сказанных ею слов тоже никто посторонний не услышал. Люди по-прежнему о чем-то увлеченно разговаривали между собой, улыбались друг другу или же просто смотрели в окно, все как будто бы вполне спокойно шло своим чередом.

До расположившейся под ручку на сидении в самом центре автобуса парочки никому не было никакого дела. Казалось, будто бы нас с Аллой здесь и не было вообще, — мы существовали совершенно в ином мире, в котором не было обыденного спокойствия, а присутствовала лишь постоянная опасность смерти.

Женщина пристально взглянула мне в глаза и ясно увидела отразившийся в них естественный страх, — его просто невозможно было скрыть. Смысл всех произнесенных ею слов наконец-то преодолел барьер легкой паники и дошел до моего немного заторможенного в работе мозга. Я сам не заметил, в какой именно момент начали учащенно цокотать мои зубы.

— Что, боишься? — На лице Аллы, в отличии от моего, не дрогнул ни единый мускул. Она сидела, словно каменная статуя, холодная и непробиваемая. Это была не женщина, это был живой труп — камикадзе, готовый в любой момент уйти из этой жизни в лучший мир и забрать туда с собой десятки окружающих людей. — По глазам вижу, что боишься…

— Алла, ты хоть соображаешь, что ты делаешь? — Я почувствовал, как волосы на голове несдержанно встают дыбом, — благо, моя любимая драповая фуражечка скрывала это от посторонних взглядов. — Отпусти сейчас же руку.

— Тише, парень, тише. Не привлекай всеобщее внимание. — Женщина спокойно оглянулась вокруг. На нас по-прежнему никто не смотрел. — Я следила за тобой от самого своего дома. Я ведь знала, что ты сегодня с утра ко мне придешь, отлично знала. Только вот почему-то дальше телефонной будки ты пойти не решился. Что, неужели побоялся? А ведь раньше был таким смельчаком.

Ее хватка еще больше усилилась, — мне стало даже удивительно, откуда у этого на внешний вид хрупкого существа взялось столько силы? Ответ на свой вопрос я прочитал в стеклянных Аллиных глазах, — излучаемое ими сплошное безумство отчетливо говорило само за себя.

— А ты смышленый парень, — злостной змеей прошипела женщина, — сразу понял, что я не блефую. Это тебе плюс. Будь умницей и веди себя хорошо. Ты ведь не хочешь убивать всех этих людей? Они ведь ни в чем перед нами не виноваты.

По моей спине пробежала струйка холодного пота. Язык накрепко прилип к гортани и несколько минут вообще не в состоянии был шевелиться.

— Так что, Андрюшенька, будь благоразумным. — Алла начала говорить немного осмысленней. — Смерть Вадика, как видишь, вывела меня из равновесия. Я всю ночь была сама не своя, а на утро поняла, — зачем плакать, сына ведь все равно не вернешь. У любящей матери в этой ситуации есть только один выход — идти прямиком к нему. И я готова это сделать, но прежде мне непременно хочется наказать его убийцу…

— Он сам себя убил, — через силу тихо прошептал я. Страх, конечно же, пока меня не покидал, но разум понемногу возвращался в нормальное состояние.