Страсть и расчет - Эмилия Остен

– Тогда пойдем.

– Что ж, веди. – Луиза позволила увлечь себя к карточным столам.

– О! – Анетт остановилась, не дойдя до места. – Где же он?

Луиза пожала плечами: она-то даже и не знала, кого ищет подруга.

– Кто «он»?

– Э-э-э… – Анетт повернулась, высматривая кого-то в зале. – Мой брат.

Луиза была наслышана о Найджеле Гринуэе, но лично с ним не встречалась. Может быть, самое время исправить упущение.

– Леди Эрвен, – раздался голос за спиной у девушек. – Найджел отошел за пуншем.

– Спасибо, граф. – Анетт обернулась, увлекая за собой Луизу, и та увидела воплощение своей мечты.

Он стоял, едва заметно опираясь на спинку кресла, и смотрел прямо на Луизу, словно в зале не было больше никого. Сначала девушка даже не могла отвести взгляд от его изумрудного цвета глаз. Темные ресницы, чуть золотистые на кончиках, оттеняли зелень радужки, словно драгоценная оправа. Бледность лица, которую можно было счесть как аристократической чертой, так и последствием бурного образа жизни, не портила его, а лишь подчеркивала тонкие, но четкие черты, делала линию губ более выразительной и оттеняла скулы, которые при смуглой коже могли бы показаться излишне острыми. Граф был не слишком высок, но строен и явно в хорошей форме, пусть и поддерживаемой скорее упражнениями, чем здоровым образом жизни. У него были рыжие волосы, но даже этот цвет казался благородным и ничем не напоминал огненные оттенки шотландских кудрей, столь распространенные на севере. Скорее, это был цвет старого коньяка, подсвеченного живым пламенем камина.

Все это Луиза увидела в одно мгновение, словно впитала в себя образ, столь идеально соответствовавший тому, о котором она мечтала. А ведь это первый встреченный ею в Лондоне граф. Кажется, это судьба. И, кстати, как его зовут?

– Мисс Грэхем, – ответила на вопрос Луизы Анетт, – позвольте вам представить графа Рэйвенвуда.

– Мисс Грэхем, – молодой человек застыл в безупречном поклоне. – Я долго ждал встречи с вами.

Руперт и Найджел Гринуэй стояли в нише окна, полускрытые занавесями, и обсуждали дерби, когда заметили мисс Грэхем. Несмотря на то что граф видел девушку только один раз, он сразу узнал ее: эту фигуру не спутаешь ни с какой иной, да и наклон головы весьма характерный. И, разумеется, хм… Руперт отвел взгляд от груди мисс Грэхем, соблазнительным намеком видневшейся под кружевом, – и как раз вовремя, чтобы успеть ухватить за рукав Найджела:

– Куда вы, друг мой?

– Я должен поприветствовать гостей. – Сэр Гринуэй смотрел в том же направлении, что и Руперт, однако на его лице читалась не столько заинтересованность, сколько обязанность хозяина дома уделить внимание всем прибывшим.

– Это подождет. У меня к вам небольшая просьба, Найджел, если, конечно, вы найдете возможным ее удовлетворить.

Гринуэй оторвал взгляд от Анетт, оглядывавшейся в поисках брата, и с интересом посмотрел на Руперта:

– Я постараюсь не отказать вам, друг мой.

– Эта дама рядом с вашей сестрой и есть мисс Грэхем, о которой мы недавно говорили.

– Вот как? – Найджел выглянул из-за занавески, но граф втянул его обратно.

– Дело вот в чем. Я имею насчет нее определенный интерес.

– Вы хотите ухаживать за этой милой девушкой, Руперт? Вам она так приглянулась?

– И она, и ее состояние, – не стал кривить душой граф. Смысла лгать другу он не видел. – Мне неловко просить об этом, Найджел, так как ваша сестра, похоже, приготовила эту девушку для вас.

Брови Гринуэя поползли вверх:

– Почему вы так решили?

– Потому что это выгодная партия. – Если бы на месте Гринуэя был любой другой человек, Руперт поостерегся бы так говорить, однако сэр Найджел относился к своему увечью с юмором и не мог усмотреть в таком разговоре ничего обидного. – Вы не проводите традиционных ухаживаний, так как не танцуете, не ездите верхом и больше времени уделяете книгам, чем женщинам. Исключая, разумеется…

– Не здесь, – прервал его Гринуэй.

– Да, верно. Не будем о дамах полусвета. А эта девушка, конечно, не из тех, кого везде привечают, но из тех, кого охотно примут, если она станет женой титулованного человека. Мисс Грэхем будет только счастлива, если предложение ей сделает аристократ. Простой расчет.

– Вы циничны, Рэйвенвуд, – упрекнул его сэр Найджел. – Так вы полагаете, будто моя сестра решила, что если уж знатные дамы не спешат идти со мною под венец, то дочка промышленника пойдет с радостью?

– Верно.

– Спасибо за прямоту. – Гринуэй выглядел задумчивым. – Право слово, Анетт все чаще заводит разговор о моей женитьбе. Почему, Господи спаси, все уже сочетавшиеся узами брака жаждут, чтобы их свободные родственники и друзья тоже попали в эту ловушку?! Скорее всего, вы не ошиблись. Но я далек от того, чтобы воспользоваться шансом, коль скоро вы увидали здесь свою судьбу. Удачного ухаживания, мой друг.

– У вас благородное сердце, сэр, – искренне сказал Руперт. – В таком случае я постараюсь первым поговорить с нею.

Однако вначале это графу не удавалось: он потерял мисс Грэхем в бальной круговерти и в конце концов решил держаться рядом с Найджелом – Анетт не упустит случая и рано или поздно найдет способ познакомить девушку с братом. Предчувствие не обмануло графа. Гринуэй, ухмыльнувшись, удалился, чтобы Руперт мог использовать свой шанс, – и граф Рэйвенвуд ощутил уже знакомый охотничий азарт.

– Мисс Грэхем, – проговорила Анетт, явно недовольная тем, что Руперт первым оказался у нее на пути, – позвольте вам представить графа Рэйвенвуда.

– Мисс Грэхем, – он поклонился. – Очарован. Я долго ждал встречи с вами.

Выпрямившись, Руперт посмотрел на девушку долгим пристальным взглядом.

Вблизи мисс Грэхем оказалась ничуть не хуже, чем издали. У нее была чудесная кожа, здоровая и гладкая, роскошные волосы и большие темно-серые глаза. Романтическая сторона натуры Руперта, проявлявшая себя редко и в весьма неподходящие моменты (отнести ли к ним этот эпизод, граф еще не решил), вострепетала в предвкушении того, как он поведет девушку в танце. Ему хотелось прикоснуться к ней, шепнуть что-нибудь в очаровательное круглое ушко, полускрытое тщательно завитыми локонами. Руперту казалось, что он ощутил исходящий от мисс Грэхем цветочный запах, но даже под пыткой он не смог бы сказать, жасмин это или, может быть, фиалка. Какая разница!

Молчание затягивалось, и граф, чувствуя, что пауза становится неприличной, хотел было продолжить разговор, однако Луиза его опередила:

– Вот как? Вы ждали встречи? Я не припомню, чтобы мне обещали вас представить.

Анетт поморщилась: высказывание прозвучало грубо, если не сказать вульгарно. На хорошеньком лице бывшей мисс Гринуэй, а теперь леди Эрвен, читалось: что возьмешь с дочери торговца! Однако графа бесцеремонность девушки только позабавила.