Запретная кровь - Евгения Исмагилова

Однако они оба знают, что не Ибекс это начал. Все началось с ее отца – безумного Лорда-Канцлера.

Тот прожил не самую простую жизнь. Он был вторым ребенком графини Аэнорской, и титул должен был достаться его старшей сестре, в честь которой Ло и сменили имя. Отец рассказывал, что сестра оставалась единственной в их семье, кто был к нему по-настоящему добр и не осуждал за излишнюю мягкость. Впрочем, именно сестра и подвела его, а мягкость дорого обошлась.

В семнадцать лет любимая дочь графини трагически погибла: лошадь сбросила ее и размозжила копытами череп. Графство держало траур целый месяц. Все флаги и знамена были приспущены, в храмах молились только об упокоении ее души.

Леннарт де Гродийяр стал следующим в очереди на титул. Правда, он совершенно для этого не подходил. Он любил живопись и скульптуру, красивые вещи и красивых людей, восхищался поэзией и музыкой, даже устраивал приемы с чтением стихов. И до власти ему не было никакого дела, он мечтал лишь, чтобы его оставили в покое.

Словом, отец был добродушен, нежен и наивен – им было очень легко управлять. Быть может, поэтому Лорд-Магистр – тогда еще наместник слова Альхорова – так за него держался.

Разумеется, матери не нравилось, что титул перейдет к сыну, предпочитавшему крови масляные краски, а законам – стихи. Может быть, она просто его недолюбливала, как, собственно, и всех мужчин. Так или иначе, мать настояла, чтобы он отрекся от всего, и власть перешла младшим сестрам-близняшкам – Лоренсии и Люсии. Правда, это не получило одобрения от Лордов.

Ибекс, чье положение тогда стало очень шатким, был полностью на стороне отца. Уже тогда он разглядел в нем союзника, с которым ему по пути. Он решил сделать из отца сперва графа, а затем и Лорда-Магистра. Единственной помехой был старый Лорд-Канцлер, который никак не хотел сдавать свой пост.

Однако и старая графиня оказалась весьма коварна. Никто даже не думал, что она решит избавиться от неугодного сына. По договоренности с герцогом Хашмирским, она отослала отца подавлять вспыхнувшие мятежи, выдав ему лишь двух магов и дружину из двадцати человек. Конечно, их всех перебили. Спасаясь от погони, отец попал в Магритские топи, где и встретил мать Ло.

Только вот его возвращения никто не ждал. Все считали отца погибшим. И когда он вошел в Хорру, многие решили, что это призрак. Никто не знал, что случилось там, на болотах, что отец видел и о чем молчал, но вернулся он совершенно иным. Говорили даже, что в топях в него вселился болотный демон.

Правда или нет, но этот демон не простил матери измены. Заручившись поддержкой Ибекса, он обвинил старую графиню в предательстве заветов Альхора и сослал ее на то самое болото, из которого едва выбрался сам. С тех пор ее называли Болотной Графиней. Говорили, она до сих пор бродит там и ночами можно услышать, как она воет и просит о помощи.

Ло не знала, насколько эти слухи правдивы, но в категоричных мерах отца не сомневалась. После всех этих событий отец стал новым Лордом-Канцлером, Ибекс – новым Лордом-Магистром, держащим власть в железном кулаке.

Лорианне нечего было ему противопоставить. Но и сдаваться она не собиралась.

* * *

Перед Ло распахнулись двери в покои его превосходительства с высокими потолками и стенами, увешанными гобеленами. Ибекс готовился к празднику осеннего солнцестояния и примерял новую мантию, расшитую золотом. Рядом крутился портной. В углу, как тень, замер Гвидо, готовый бежать сломя голову и выполнять любые поручения.

– Ло? Ты немного не вовремя. – Лорд-Магистр нахмурился. – Что-то срочное?

Леди-Канцлер застыла в дверях: игра вот-вот начнется. Единственный, кого Ибекс уважал, – это ее отец, но и тот давно умер. Лорианна в подметки ему не годилась, так что Лорд-Магистр мог вертеть ей как ему вздумается.

– Боюсь, что да, – тихо вымолвила она.

– Что ж, тогда заходи. – Его превосходительство жестом велел портному удалиться, стянул с себя тряпки и уселся в кроваво-красное кресло, закинув ногу на ногу. – Гвидо, подай чаю.

Мальчишка мельком на нее взглянул, словно предупреждая о чем-то, затем поклонился и исчез за крохотной дверцей, за которой располагался коридор для слуг.

– Кажется, я знаю, зачем ты пришла, – с легкой усмешкой начал милорд и указал на кресло, стоящее напротив. Кресло было зловещим – больше походило на распахнутую пасть. – Тебя беспокоят чудовища. Верно?

– Ваша прозорливость восхищает, – проговорила Ло осторожно.

– Варан отчитывается передо мной лично. Я знаю, чего ты боишься, и спешу тебя успокоить: даже самые точные часы иногда ломаются. Я слежу за положением дел в Йеффеле, и если угроза станет серьезной, я приму меры.

Но Ло почему-то не почувствовала облегчения. Она знала: опасна та змея, что не шипит.

– Хватит этого притворства. Я знаю, что вы хотите созвать Инквизицию.

Некоторое время он внимательно смотрел на Ло, словно пытался найти в ней что-то. Отыскав, удовлетворенно улыбнулся.

В гостиной вновь появился Гвидо, держа на серебряном подносе две чашки из розового синьюнского фарфора. Лорд взял одну чашку себе, а другую подал Лорианне.

– Создание Инквизиции – лишь крохотный камень в основании. В основании кое-чего большего. – Ибекс сделал глоток и с наслаждением прикрыл глаза.

– Слышать это неожиданно, – отозвалась Леди-Канцлер, изо всех сил стараясь изобразить изумление. – И что вы намерены делать?

– Скоро Магистерия и Канцелярия прекратят свое существование, – проговорил он медленно, чтобы смысл его слов лучше дошел до Лорианны. – Я соберу Совет и стану Верховником.

Верховником?! Он что, решил занять место Короля?! Да это безумие! Внезапно что-то обожгло ее колени, а в воздухе повис дребезжащий звон.

– Ло? – Голос милорда звучал приглушенно, будто доносился из-за толщи воды. – Ло!

Вокруг царил густой, непроницаемый туман.

– Ло, с тобой все в порядке?

Мир вновь обрел четкие контуры.

– Ты разбила чашку, – с досадой вздохнул Лорд-Магистр. – И облила себе все ноги.

– Простите, ваше превосходительство… – Ло исступленно посмотрела сперва на осколки, похожие на крошечные косточки, рассыпанные по полу, а затем и на пятно, расплывающееся по бедрам. Боли не было: то ли чай оказался недостаточно горячим, то ли потрясение слишком сильным. – Мне очень жаль.

– Гвидо, принеси-ка полотенце.

– Вы не можете… – Ло почувствовала, как в горле вдруг пересохло. – Это невозможно…

– Все возможно, если у тебя много друзей. – Лорд самодовольно пожал плечами. – Альхора нет уже три века, ты, как никто другой, должна понимать, что нынешняя власть устарела.

Гвидо принес полотенце и протянул его Лорианне. В его глазах читалась жалость.

* * *

– Вы не можете вот так взять и все упразднить!.. – Полотенце полетело на